Как ни странно, за всё время нас ни разу не разоблачили. Впору брать и менять выбранный вуз и поступать на актерский. Дома мы изображаем влюбленных молодожёнов, а в школе делаем вид, что друг друга не знаем. Попахивает сюром!
Бодрые звуки музыки вели меня в танцевальный зал. Идя вразвалку по коридору первого этажа, с руками, убранными в карманы форменных штанов, я добрался до входа и заглянул внутрь.
— Держите ритм! Давайте-давайте! — раздавал команды хореограф, а я вытянул шею, высматривая заучку.
Наверное, она будет самая неуклюжая. Сначала искал ее где-то внизу, на лакированном паркете, куда она шлепнулась бы, зацепившись одной длинной ногой за другую, а потом вдруг увидел высокую и стройную фигуру.
Я не представлял, в чем она занимается танцами. Оказалось, что это обтягивающие черные лосины и серая футболка с длинными рукавами, а сверху, на бедрах, повязана какая-то голубая кофта, которая выглядела как юбка. Заучка вытягивала руки вверх и крутилась на месте. Привставала на носочки и была похожа на тонкое деревце.
Я даже не ожидал, что она так умеет, и смотрел на нее как олух, боясь быть замеченным. И тут к ней подошел этот бугай Ратмир. В черной футболке и черных же спортивных штанах он был похож на боксера. В два раза шире ее, мощный, он кружил вокруг нее словно ястреб, почему-то раздражая меня этим. А потом он взял и крутанул ее на месте!
Лезгинка точно предусматривает такие па? Или он сейчас импровизирует? В горле неожиданно пересохло, и странное волнение перекинулось на руки, их мелко потряхивало. Вот я бы щас подошел и вмазал ему по самое небалуйся, чтобы своими загребущими руками не трогал чужих жен!
Нет, мне же плевать на заучку! Но всё же я не хочу, чтобы ее лапали другие парни! Так, Андрей, приди в себя, это ненормально. Надавал себе мысленных оплеух и услышал заливистый смех в стороне. Обернулся, увидев Мадину, которая стояла с подружками, с учебниками в руках, прижатыми к груди. Застарелая боль вновь проснулась во мне. Любовь к бывшей продолжала бередить душу.
Но я включил в себе гордеца, чтобы она надо мной не смеялась. Пусть не думает, что буду за ней бегать. И кажется, Мадину это задевало. Гордая принцесса привыкла, чтобы ее добивались.
Но она сама всё разрушила своими руками, поэтому извини, красавица, поезд ушел. Она снова на меня посмотрела, а потом проследила направление моего взгляда, и вдруг на ее лице я заметил озарение. Будто она догадалась, зачем я сюда пришел.
«А-а-а, понятно, следишь за своей женушкой. Пасешь ее как влюбленный болван!» — так и читалось на ее лице, насмешка плясала в красивых глазах.
Сегодня на лабораторной нас поставили вместе. Это было то еще испытание. Трудно работать слаженно, когда у вас с партнером по команде объявлен негласный бойкот.
Мадина отвернулась так резко, что даже волосами себе по лицу хлестнула, а я пошел на выход, задев ее плечом. Но, когда вышел на улицу, понял, что продолжаю злиться на придурка Ратмира! Пообломать бы ему его клешни!
— Нет, давай возьмем этот, розовенький! — спорила со мной заучка, выбирая, какой торт мы всё же возьмем. — Он выглядит намного лучше и элегантнее.
— Элегантнее? Ты серьезно? Это торт! Он не может выглядеть…
— Да без разницы, он в любом случае лучше этого оранжевого безобразия! — доказывала мне Рида. Вообще, с ней было довольно забавно, когда она не вела себя как забитая мышь.
Мы сытно пообедали, и я был в приподнятом настроении, так что позволил ей выиграть. Да и, откровенно говоря, плевать мне было на торт. Просто захотелось посмотреть на ее реакцию на свой выбор.
Так, пререкаясь, мы выбрали торт и поехали домой. Мама, как и ожидалось, возилась на кухне несмотря на строгий запрет отца.
— Хватит водить вокруг меня хороводы! — отмахнулась она от моих уговоров оставить готовку Луизе, нашей помощнице по дому, и пойти отдохнуть. — Как вы не понимаете, что мне это в радость?!
— Я сейчас переоденусь и помогу, — отправляя торт в холодильник, улыбнулась маме Рида. Обе быстро спелись, найдя общий язык, и мама просто души не чаяла в этой заучке!
— Вот еще! Иди отдыхай! Тебе еще уроки делать, — возмутилась мама, раскатывающая тесто. — А ты не смотри на меня так! Физический труд мне полезен, спроси у моего врача!
— Идем, заучка, с ней бесполезно спорить! — закатил я глаза, идя в сторону выхода.
— Как ты ее назвал?! — донеслось мне возмущенно в спину. Вот черт!
Это надо же было так проколоться! И что теперь ей сказать?!
— Это шутка, мама! Он не имел в виду ничего плохого. Просто друзья рассказали анекдот, вот Андрей и прицепился к этому слову. Все же знают, что я отличница, вот и…
«Кажется, спасен», — выдохнул я, поворачиваясь к ним. Вот ведь заучка, спасла!
— Ага, — кивнул я. — Ну не стал бы я обзываться, тем более на родную жену, — улыбнулся я самой невинной улыбкой.
— Смотри мне, шельмец! Не смей обижать мою невестку.
— Твоя невестка сама кого хочешь обидит, — закатил я глаза. — Видела бы ты, сколько споров было из-за торта, — решил я поддразнить заучку. И не прогадал, та мигом покрылась румянцем смущения.
— Ну и правильно. Девочкам надо уступать! — встала на сторону Риды мама.
— Эх, потерял я мать, — театрально вздохнул я. — Теперь, что бы я ни сказал, ты на ее стороне.
— Эй! Она и есть твоя сторона, балбес! Если я за нее, это значит, что я за тебя. Вы одно целое, именно это и означает брак, дурачок.
Ох, мама, будь это настоящий брак… Я ведь прекрасно знал, о чем она. У них с отцом именно так всё и было. Для него всегда первостепенным было то, что хотела она. Что бы мама ни задумала, отец всегда поддерживал ее. И когда-то я мечтал, что, когда женюсь на Мадине… Черт! Опять она! Ну сколько можно?! Почему каждая моя мысль заканчивается ей?! Я не хочу о ней думать! Не хочу тратить свою жизнь на сожаления. Почему я должен страдать, пока она занята своей жизнью, полностью вычеркнув меня из нее?
12
Вышел из ванной комнаты под вечер с ворохом одежды, высушенной в сушилке, и засталзаучкуза глажкой. Всегда всё делала сама, не просила ни у кого помощи. Не жена, а подарок. Для того, кто о такой мечтает. Я бы лучше хотел такую, кого бы любил.
—Погладишь мне рубашку? — спросил ее, подходя ближе.
—Рубашку? — переспросила она, застывая с утюгом в руке.
—Сейчас свою сожжешь, — хмыкнул я, усаживаясь вкресло, кидая вещи на кровать икладяодну ногуна подлокотник. Развалился на нем и смотрел на свою трудолюбивую жену.
Включил телевизор для фона и решил от скукипоболтать сзаучкой. В последнее время мы легко находили темы для разговоров, хотя почти постоянно обсуждали школьные дела и ничегодругого.
—Так погладишь? — спросил снова, когда онапродолжила свое нехитрое занятие, уткнувшись взглядом вниз. Брови так сильно нахмурилаи сосредоточилась, будто не гладит, а космический шаттл в космос запускает. И так во всем. Слишком серьезная.
