— Нет, подождите! — запротестовала Рида, кидаясь вперед. — Нам, пожалуйста, два одноместных. Или можно двухместный с двумя кроватями.
Девушка растерянно переводила взгляд с меня на заучку, рука замерла над клавиатурой, а я притянул к себе Риду и обаятельно улыбнулся работнице отеля.
— Моя жена просто упрямится, хочет меня наказать за то, что я строил глазки продавщице, — ухмыльнулся я, выдумывая на ходу. — Нам, пожалуйста, номер с одной кроватью. С одной большой кроватью.
— Андрей! — заучка задергалась в объятиях и надавила мне на ногу своей ногой, призывая к благоразумию. — Мы не можем…
— Так какой номер вам оформить? У нас скоро прибывает делегация из другого города. Номеров не так много осталось.
— Я уже сказал какой, а мою жену не слушайте, она просто обидчивая, но у нас есть правило: как бы ни ругались, спим на одной кровати, — проговорил я со значением, прижимая заучку крепче к себе.
К счастью, от смущения она просто потеряла дар речи, но, когда мы поднялись на лифте в номер и захлопнули дверь, накинулась на меня.
— Вот зачем было пороть эту чушь?! Андрей! Я чуть со стыда не сгорела!
— Ты слишком много значения придаешь этому событию, — пожал я плечами, осматриваясь в номере. — У нее сотни таких посетителей каждый день. Она забудет о нас уже через пять минут после нашего ухода.
— Ну ладно, — фыркнула она, — пусть так. Но всё равно. Ты должен был спросить у меня, как мы будем ночевать!
— Вроде как спим на одной кровати уже несколько месяцев. Какая разница?
— Там между нами подушки!
— Тут тоже много подушек, ты разве не видишь? — показал я в сторону огромной кровати с натянутым поверх покрывалом и целой кучей подушек.
— Не делай вид, что не понимаешь, — пыхтела от злости заучка, — сейчас большая разница! Ты меня поцеловал, а это значит… значит…
— И что же это значит, по-твоему? Что я буду как маньяк на тебя накидываться при каждом удобном случае? Или ты на меня? — сверкнув хитрой улыбкой, поддел я ее.
И тут в меня полетела подушка. О как! Вот это я раздраконил невинную скромную заучку! Любим, умеем, практикуем. Поймал подушку и расхохотался, а Рида уже схватила вторую, волосы разметались, щеки горели, дышала она прерывисто и жадно.
— Думаешь, такой неотразимый? — она прищурилась и подошла ближе. — Поцеловал — и я уже твоя?
— Думаю, что ты хочешь повторения. Тебе точно понравилось, — сказал я ей почти в губы, откидывая подушку в сторону и сгребая заучку в охапку. Она застыла в моих руках, хлопая длинными ресницами. Разлепила губы и прошептала:
— Не думай, что тебе будет всё так просто даваться.
— Зачем сопротивляться, если ты тоже этого хочешь? — спросил я сдавленным голосом, дурея от нашей близости.
— Не хочу, — заупрямилась заучка, мотая головой.
— Хочешь, — заключил я, наклоняясь к ней.
— Нет, Андрей, пожалуйста! Я не хочу сейчас разбираться со всем этим! Все наши здесь, и, если ты пройдешь за кулисы, они будут задавать вопросы… — умоляла заучка с несчастным видом.
— Ну так скажем правду, в чем проблема? — искренне не понимал я. Я хотел, чтобы все знали, и не видел смысла скрывать наши отношения!
— В том, что они весь вечер будут глазеть и перешептываться, задаваясь вопросом, как и когда мы успели пожениться и почему скрывали этот факт. А я так не могу! Мне будет неуютно, и я что-нибудь да вытворю, из-за чего наша команда проиграет… — простонала она с расстроенным личиком, перед которым я не смог устоять.
— Ладно, иди уже. Буду ждать тебя в зале, уверен, твое выступление будет на высоте, — схватив заучку за две косички, в которые были уложены ее волосы для выступления, я притянул ее к себе и накрыл сладкие манящие губки поцелуем, наслаждаясь тем, что теперь мог пробовать их когда пожелаю.
Удивительным делом оказались эти поцелуи. Сколько бы ни пробовал, хотелось еще. И даже саднящие губы не препятствие.
— Удачи, — выдохнул я в ее губы, с трудом найдя в себе силы отстранится.
— Спасибо, — напоследок сама коснувшись моих губ, Рида выскользнула из моих объятий, исчезая в гримерке. Я же, развернувшись, со вздохом сожаления направился в зал, чтобы оттуда следить за выступлениями участников и ждать, когда же наступит очередь моей заучки.
Сев на свободное место, я начал размышлять о том, как же так незаметно всё переменилось в моей жизни. Как Рида смогла не только заменить, но и полностью вытеснить Мадину из моих мыслей и из моего сердца всего за несколько месяцев?
Неужели правду говорят, что для того, чтобы влюбленность переросла в любовь, надо пожить с человеком бок о бок? Ведь, по сути, я никогда не знал Мадину так, как знаю Риду. Досконально. Близко. До самой милой черточки.
Между нами с ней не было той близости, которая есть с заучкой. Мы с ней знаем не только хорошие, но и плохие стороны друг друга, и, несмотря на это, у нас всё хорошо. Мы принимаем друг друга такими, какие мы есть, без прикрас и розовых очков.
Это и есть любовь? Та самая настоящая?
— Андрей! — вырвал меня из мыслей знакомый голос.
— Мадина? — удивленно поднял я взгляд на стоящую надо мной девушку. — Что ты тут делаешь?! — выдохнул я.
— Приехала посмотреть на выступление, но это не важно! Ты должен пойти со мной! Это очень важно, пожалуйста… — взволнованно тараторила она.
— Ладно-ладно, только успокойся, — встал я с места, махнув рукой, чтобы показывала путь.
Мы быстро дошли до какого-то подсобного помещения, и Мадина, не дожидаясь вопросов с моей стороны, быстро начала объяснять мне суть проблемы.
— Андрей, ты должен что-то сделать! Если мы проиграем, отец будет очень недоволен! А если он узнает, что я явилась причиной проигрыша, то мне несдобровать!
— Подожди-подожди! — притормозил я ее, не врубаясь, что она говорит. — Почему наша команда должна проиграть?
— Я заперла Ратмира… — выдохнула она. — А он главный солист! Но и выпустить я его не могу!
— В смысле заперла?! — не понял я прикола. — Зачем?!
— Он задумал что-то плохое в отношении Риды! — заламывая руки, проговорила она. — Я услышала его разговор с одним из тех, кто на подтанцовке, подробностей не знаю, но суть поняла. Пожалуйста, Андрей, выйди на сцену вместо него!
— Чего?! — в полном шоке выдохнул я. — Ты что, с ума сошла?! Тут целый номер! Я же не танцор…
— Я знаю, как ты танцуешь! И знаю, что ты чувствуешь ритм! Ты же брал уроки…
— Брал, — согласился я. — Но это было давно, и я учился для себя, потому что для мамы было важно, чтобы я мог танцевать на свадьбах, а не сидел как чужак…
— Всё это не важно, Андрей! Я знаю, что ты сможешь! Ты ведь был на репетициях! — не отступала она. — Подумай о том, какой позор будет для Риды, если ее партнер не выйдет на сцену!
