Флоренс еще секунду разглядывала ее.
– Как ты узнала, что я говорю по-английски?
– Твоя книга.
– А, ну да. – Флоренс взглянула на улику.
– Так ты не возражаешь? – Девушка размахивала перед собой липким флаконом.
Флоренс чуть приподнялась, поморщившись. Она окинула незнакомку взглядом: темные непрокрашенные корни волос, рыхлый живот, прыщики на груди. Покачала головой и произнесла:
– Не думаю.
Девушка издала тихий, неуверенный смешок.
– Что?
– Я не хочу мазать тебе спину.
– Правда? – Ее улыбка потухла на мгновение, но быстро вернулась на прежнее место. – Ну ладно. – Она хотела уже отвернуться, как вдруг заметила синяки на теле Флоренс.
– Ого. Что с тобой случилось? – Девушка присела на корточки и потянулась кончиками пальцев к багровой коже. Она так и держала слегка дрожащую руку на расстоянии в несколько сантиметров.
Флоренс нахмурилась. Из-за ее травм баланс явно оказался нарушен. В этом ощущалось что-то первобытное – она была раненым зверем, не представляющим никакой опасности. Ее состояние – состояние физической слабости – служило для этой девушки приглашением к диалогу, а любые светские условности и формальные иерархии теряли свое значение.
– Я попала в автомобильную аварию, – коротко ответила Флоренс.
Глаза девушки расширились.
– Так это была ты?
– Что ты имеешь в виду? Ты об этом слышала?
– Машина слетела с обрыва на улице Бадр? Да тут все об этом слышали. Очень страшно было, да?
Флоренс не могла удержаться от смеха. Очень страшно?
– Я даже не помню ничего, – сказала она.
– Я здесь почти всех экспатов знаю – городок маленький, да и я тут давно, – но о тебе никто никогда не слышал. Мы решили, что ты, наверное, только что приехала. Хелен какая-то, верно?
Флоренс помолчала. Что ж, надо с чего-то начинать.
– Да, верно, – подтвердила она. – Хелен. Хелен Уилкокс.
– А я Мэг. Так ты недавно приехала?
Флоренс кивнула.
– Что ж, добро пожаловать! Если будут вопросы или что-то понадобится, просто дай мне знать – я тут вроде почетного местного жителя, так все говорят.
Мэг, все еще сидевшая на корточках, плюхнулась на край небольшого полотенца Флоренс.
– Значит, ты в отпуске?
– Вроде того. Отпуск по работе.
– Это как?
– Собираю материал. Для романа.
– Серьезно? Ты писательница? Это так круто. Я обожаю читать. В детстве была помешана на Гарри Поттере. Просто с ума сходила. У меня был шарф, очки, все остальное. – Она смотрела на Флоренс, ожидая реакции. – Волшебная палочка, – многозначительно добавила она.
– Здорово, – наконец отреагировала Флоренс.
Мэг энергично кивнула. Затем резко, без всякого предупреждения, поднялась, разворошив песок вокруг себя.
– Кстати, ты куришь?
– Да, – решительно ответила Флоренс. Утром она положила в сумку пачку сигарет Хелен. Мысль о курении в такую жару вызывала у нее тошноту, но сами сигареты казались неким талисманом, чем-то вроде трости или трубки, которые используют актеры, чтобы передать характер своих персонажей.
Мэг подбежала к полотенцу, лежавшему неподалеку, и начала рыться в большой грязной сумке. Вернувшись, она с ликующим видом протянула косяк.
– О! – Флоренс никогда раньше не курила травку, что можно было считать досадным атрибутом ее статуса в школе и признаком отсутствия друзей в университете. И все же она взяла косяк и осторожно зажала между большим и указательным пальцами. Почему нет? Bonjour l’aventure.
Мэг передала ей зажигалку. Флоренс поднесла конец косяка к огню и глубоко затянулась – она видела это в кино. Ее тут же стал душить кашель. Со слезящимися глазами она вернула косяк Мэг.
– Ага, киф здесь, типа, злой, – рассмеялась Мэг.
– Киф?
– Гашиш.
– Да уж, пожалуй, это не совсем то, к чему я привыкла.
– Ты, наверное, предпочитаешь волшебные травы Гарри Поттера.
Флоренс усмехнулась:
– Чепуха какая-то. – Она откинулась на полотенце и закрыла лицо рукой. Почувствовала, как Мэг снова уселась у ее ног.
– А ты откуда? – спросила ее новая знакомая.
– Из Нью-Йорка. Но родом из Миссисипи, – быстро добавила она.
– У тебя вроде акцента нет.
– Я очень давно уехала.
– Понятно.
– А ты откуда?
– Толедо. Огайо.
Никакой очевидной реакции это вроде бы не предполагало. Песок чуть шевелился под телом Флоренс, словно она лежала в гамаке, постепенно погружаясь в приятное расслабленное состояние. Ей было так легко, как никогда за последние месяцы.
Где-то вдалеке несколько раз прокричала птица.
– Люблю этих птичек, у которых голос, как у сов, – мечтательно сказала Мэг.
– Ты имеешь в виду сов?
Мэг расхохоталась.
– Ты уверена? Так э-это и есть сова?
Флоренс не ответила. Она не понимала, о чем говорит Мэг. Ее голос казался очень далеким.
Мэг все повторяла с небольшими вариациями:
– Сова, сова, сова. Какое странное слово. На какой слог ставится ударение? На второй, да?
– Что? – Флоренс потеряла нить разговора.
– А если их много, то на первый… Со́вы.
Ощущение легкости куда-то исчезло. Флоренс открыла глаза и посмотрела на сидящую рядом Мэг. Когда она смеялась, дельфин на ее животе выглядел так, будто у него эпилептический припадок. На пальцах ног в разные стороны торчали темные волоски, как поднятые кверху лапки комара. Флоренс показалось, что ее окунули во что-то грязное. Ей захотелось домой. Захотелось оказаться в комнате Хелен, среди ее вещей. Вряд ли Хелен стала бы заводить себе таких друзей. Все происходящее было совершенно неуместным.
Она резко встала и начала собирать вещи.
– Я должна идти. – Она грубо выдернула полотенце.
Мэг безропотно скатилась на песок, как бревно.
– Ладно, – бодро сказала она. – Но слушай, ты должна сегодня прийти на вечеринку.
– Вечеринку?
– Ну, это не совсем вечеринка. Просто кучка экспатов собирается вместе с суперинтересными, творческими людьми. Думаю, тебе бы это очень понравилось.
Флоренс не пришло в голову поинтересоваться, откуда Мэг может знать, что ей понравится, а что нет. Ей лишь польстило, что кто-то вообще об этом подумал. Она представила себя в зале с мерцающими огоньками бронзовых светильников, в окружении поэтов и художников, одетых в яркие восточные наряды.
