– Привет, ребята, – весело поприветствовала всех Мэг. Она прошлась по комнате и каждому представила Флоренс, причем со всей официальностью, хотя обстановка этого вовсе не требовала.
– Хелен – писательница, – повторяла она, – романистка.
У большинства присутствующих был такой же равнодушно-скучающий вид, как и у парня, открывшего им дверь. Флоренс, однако, с удовлетворением отметила, что их маски немного сползли, когда Мэг представила ее как писательницу. В их глазах мелькнуло что-то похожее если не на уважение, то хотя бы на любопытство.
– Я тоже писательница, – заявила худенькая девушка в бикини-топе, затягиваясь электронной сигаретой. – То есть сейчас это просто что-то вроде тревел-блога, но я надеюсь превратить его в книгу.
– Здорово, – сказала Флоренс.
– Да, так что если ты дашь мне какой-нибудь совет, например, как найти агента или что-то еще…
Флоренс великодушно улыбнулась:
– Ну конечно.
– А ты? Я читала что-нибудь, что ты написала?
– Ну, я же не знаю, что ты читала.
Девушка улыбнулась и покачала головой:
– Извини, это был дурацкий вопрос. Так что ты написала?
Флоренс задумалась, что бы ответила Хелен. Она так редко видела, чтобы Хелен с кем-то общалась, может быть, она вообще никому не говорила, что она писательница. Но отступать было уже поздно.
– Честно говоря, – решилась она, – я пишу под псевдонимом. И не могу его раскрывать.
Парень, который открыл им дверь, а сейчас крутил самокрутку, отвлекся от своего занятия:
– Господи, только не говори, что ты Мод Диксон.
Флоренс демонстративно рассмеялась:
– Если бы!
– О, я обожаю Мод Диксон, – воскликнула сидевшая на диване загорелая американка. Она обратилась к парню, на коленях которого лежали ее ноги: – Джей, скажи, я же постоянно о ней говорю?
Парень никак не отреагировал.
Она подрыгала ногами.
– Эй, дружок, разве я не болтаю постоянно об этой деревенской потрошительнице?
– Угу, – промычал Джей, не отрывая глаз от своего телефона.
– Я тебя зарежу, – весело сказала девица, делая вид, что вонзает нож ему в живот.
– Прекрати, – вяло произнес он.
Из кухни появилась Мэг с двумя бутылками «Касабланки», и они уселись на белые пластиковые стулья на балконе, с которого открывался вид на парковку.
– Ну вот! – радостно воскликнула Мэг.
– Ну вот, – повторила за ней Флоренс без особого энтузиазма.
– Весело же!
– Ммм.
– Расскажи, как ты стала писательницей.
– Даже не знаю. Я всегда писала. А в один прекрасный день мне просто повезло.
– Это круто. Я бы тоже хотела стать писательницей.
– А ты пишешь?
– Вообще-то нет. У меня левое полушарие больше развито. Типа, логика и все такое.
– И что собираешься делать?
– Не знаю. Родители хотят, чтобы я вернулась в колледж. Но я не уверена, что мне это нравится. Может, я захочу играть…
– В кино? Или в театре?
– Да, думаю, кино мне бы понравилось. Не знаю. Может быть. А может, вообще стану статистиком-актуарием. Мой отец этим занимается.
– То есть актриса или актуарий? Вообще-то это очень разные профессии.
– И не говори! – Мэг достала сигарету из пачки, лежавшей на столе, и предложила ее Флоренс, но та покачала головой.
– А почему ты пишешь под вымышленным именем?
Флоренс попыталась вспомнить, как на этот вопрос ей ответила Хелен. Кажется, там было что-то про ленточных червей… Или нет?
– Все сложно, – только и могла придумать она.
Мэг кивнула:
– Это точно.
На балкон расслабленной походкой вышел один из обитателей квартиры. Он сказал, что его зовут Ник. Высокий и загорелый, он был бы невероятно красив, если бы не длинные светлые дреды, которые, похоже, никого, кроме Флоренс, не смущали.
– Угостишь сигареткой, Мэг? – спросил он.
Флоренс показалось, что Мэг слегка покраснела, протягивая ему пачку. Он был первым человеком на вечеринке, назвавшим ее по имени.
Закурив, Ник повернулся к Флоренс:
– Так это ты та самая лихачка, которая слетела с обрыва на улице Бадр несколько дней назад?
– Говорят, я.
– Знаешь, если ты ищешь острых ощущений, могу просто одолжить тебе свою доску.
Флоренс улыбнулась:
– Спасибо, буду иметь в виду.
– Если серьезно, эта дорога – гиблое место. Я там свой мопед разбил пару недель назад.
– В этом году на ней уже четыре аварии произошло, – вмешалась Мэг.
Услышав это, Флоренс даже обрадовалась. Возможно, она все-таки была не виновата.
– А как вы узнали об аварии? – поинтересовалась она.
– Я увидел в «Ле Матэн», – ответил Ник.
– Ты говоришь по-французски? – удивилась Флоренс.
– Un peu
[24], – произнес он с ужасным акцентом.
– Пойду принесу еще пива. Вам взять? – спросила Мэг.
Ник и Флоренс покачали головами. Ник уселся в освободившееся кресло и потер шею.
– А ты, значит, писательница?
Флоренс кивнула.
– Очень круто.
Ник кого-то напоминал Флоренс, но она никак не могла вспомнить кого.
– А ты? – спросила она. – Ты чем занимаешься?
– Я еще учусь.
– Правда? Выглядишь старше.
– Мне двадцать четыре. Я пропустил пару лет. Осенью закончу учебу в универе в Сан-Диего.
– И что потом?
Флоренс не знала, зачем играет роль карьерного консультанта. По правде говоря, она, даже если бы никем не притворялась, все равно бы не знала, как вести себя в этой ситуации – в окружении незнакомых людей на дерьмовой вечеринке в чужой стране.
– Наверное, займусь недвижимостью. Мой старший брат Стив риелтор, и он рубит неплохое бабло.
– Мать постоянно твердит, чтобы я именно этим и занялась.
– Правда?
– Да. Дочь ее подруги – какой-то крупный агент по недвижимости в Тампе, и у нее еще, видите ли, муж, четверо детей и визитка с ее фотографией. Но я бы вообще-то удавилась, если бы у меня была такая жизнь.
– Почему? Звучит неплохо – пара детишек, домик рядом с пляжем.
