– Мне очень жаль. Я не хотела вас обидеть, – тихо сказала Флоренс и отвернулась.
Она поспешила туда, где стоял Ник.
– Все в порядке? – спросил он с ободряющей улыбкой.
Она заставила себя улыбнуться в ответ:
– Все нормально.
35
Несколько часов спустя Флоренс лежала в ванне, положив на бортик руку в гипсовой повязке. Она опустила голову под воду – волосы взметнулись вверх, словно в невесомости – и быстро вынырнула. У нее была слабая надежда, что такое погружение поможет вспомнить хоть какие-то подробности аварии. Вспыхнувшие в ее памяти мгновения – чья-то рука, поток холодной воды – постепенно стирались.
А вот проблем становилось все больше.
С одной из них она столкнется уже через несколько часов, когда Уитни переступит порог квартиры Ника. Уитни не оставила ему своего номера и не упомянула название отеля, так что Флоренс никак не могла с ней связаться, чтобы отменить встречу. Она думала попросить Ника передать Уитни, что плохо себя чувствует, но это не исключало того, что они будут о ней говорить, называя разными именами. Ник узнает, что ее настоящее имя Флоренс Дэрроу, а Уитни – что она называет себя Хелен Уилкокс.
До самого вечера Флоренс думала, к чему это может привести. Что, наступит конец света? На самом деле можно придумать достаточно правдоподобное объяснение. К примеру, она путешествует под вымышленным именем, чтобы «оставить все позади». Звучит не особо убедительно, но ни у Ника, ни у Уитни нет причин ее в чем-то подозревать.
А вот кое-кто ее явно подозревает. Ну или начинает подозревать.
Идрисси шаг за шагом разрушает выстроенные ею версии, а Грете не терпится поговорить с Хелен. С учетом угроз на этих двух фронтах нельзя допустить, чтобы кто-то, пусть даже такой незначительный, как Ник или Уитни, узнал, что Флоренс Дэрроу и Хелен Уилкокс теперь один и тот же человек.
Ей хотелось перемотать вперед следующие несколько недель или месяцев – сколько бы времени ни потребовалось – до того момента, когда все будет улажено. Когда она будет жить в доме Хелен, писать, заниматься садоводством и готовить, а Флоренс Дэрроу останется в прошлом. Но сейчас нужно было придумать, как туда добраться из дня сегодняшнего.
Она вытерлась и завернулась в халат Хелен. Ей самой никогда бы не пришло в голову приобрести и тем более взять с собой в путешествие шелковый халат. Флоренс встала перед шкафом и провела пальцами по аккуратно развешанным вещам. Вытащила кремовое платье с красной вышивкой и приложила к себе. Красный идеально сочетался с цветом губной помады Хелен.
Одевшись, она тщательно накрасилась перед зеркалом в ванной. Когда она шнуровала сандалии, зазвонил городской телефон. Через пару минут в дверь постучала Амина.
– Да? – настороженно отозвалась Флоренс.
Амина просунула голову в дверь.
– Это мадам Грета Фрост. На телефоне.
– Скажите ей, пожалуйста, что меня нет дома.
Проблемы надо решать по одной.
– Да, конечно, мадам.
Амина тихонько прикрыла дверь, и Флоренс услышала, как она зашаркала вниз по лестнице.
Вскоре приехал Ник.
Он вошел в холл и, судя по выражению лица, впервые осознал, что они с Флоренс путешествуют с совершенно разными бюджетами.
– Ты здесь остановилась одна? Дом просто огромный.
Флоренс пожала плечами.
– Выглядело не намного больше гостиничного номера. Смотри, тут еще и плесень везде.
– И все же. Здесь гораздо лучше, чем у нас.
Флоренс не могла с этим поспорить. Он попросил показать ему дом, и она согласилась, пропустив только комнату, которую занимала до аварии. Она заходила туда всего один раз, чтобы забрать зубную щетку.
– Тут очень круто, – произнес Ник, когда они все посмотрели.
У Флоренс вдруг возникла мысль:
– А может, потусуемся здесь, а не у вас?
– Ты серьезно? Конечно. Я напишу остальным?
Флоренс пожала плечами:
– Давай. Делай, как хочешь.
– А, надо же предупредить Уитни. Кстати, она написала. Они с подругой собираются зайти около десяти.
Флоренс натянуто улыбнулась:
– Отлично. Тогда давай пока планы менять не будем. Здесь можем потусоваться завтра, если захочешь.
Ник кивнул:
– О’кей, круто. Лиам все равно уже заказал пиццу.
______
Пицца оказалась сухой и несъедобной. Флоренс рассеянно поковыряла свой кусок. Каждый раз, когда звонил домофон, она поворачивала голову и прислушивалась: Уитни пока не появилась. Она сделала глоток пива – теплое и выдохшееся, на вкус оно скорее напоминало саму жестяную банку, чем ее содержимое. Флоренс потягивала его уже больше часа – сегодня ей нужно было хорошо соображать.
Хотя не только сегодня. Хорошо соображать ей теперь придется до конца жизни. Так же хорошо и быстро, как Хелен. Она больше не могла позволить себе слабость или нерешительность. Промахи с Гретой и Идрисси в последние несколько дней стали тревожным сигналом. Нельзя расслабляться ни на минуту.
Новое имя – все равно что новый орган: придется пожизненно принимать лекарства, чтобы не допустить отторжения.
В половине одиннадцатого уже в который раз зазвонил домофон, и Флоренс услышала из динамика бодрый голос Уитни. Она вскочила и побежала на кухню. Там она налила водки в две пустые кружки и добавила в них спрайта. Затем достала из кармана сложенный кусочек бумаги и осторожно развернула его. Внутри лежала кучка белого порошка – три таблетки гидрокодона, которые она растерла сегодня на вилле, используя в качестве пестика колпачок от крема.
Она надеялась, что это поможет выпроводить Уитни пораньше, а до того любые упоминания о Флоренс Дэрроу из ее уст будут восприниматься исключительно как пьяная болтовня. Она понимала, что перестраховывается, но хотелось оградить свое новое имя от любых рисков. В том, что она Хелен Уилкокс, не должно быть никаких сомнений.
Она осторожно высыпала порошок в одну из кружек и тщательно размешала его ножом. Выбросила бумажку, кинула нож в раковину и понесла напитки к двери. Уитни и ее подруга вошли в квартиру в сопровождении Ника.
– Чин-чин, – громко выкрикнула Флоренс вместо приветствия и протянула кружки обеим девушкам. Они слегка удивились, но взяли их.
– Ладно, – усмехнулась Уитни. – Похоже, сегодня сачковать не получится.
– Мы же в отпуске! – воскликнула Флоренс, вновь слишком громко.
– Да будет так! Кстати, это моя подруга Эми. – Уитни представила стоящую рядом с ней атлетичную брюнетку. Затем повернулась к Эми и указала на Флоренс: «А это…»
– Да к черту эту светскую беседу! – перебила ее Флоренс. – Это скучно. Зовите меня Клеопатрой! Или королевой Елизаветой!
