Девушка не дает договорить, опускаясь на колени. Шум воды, что я успел открыть, расслабляет и создает некоторый уют в этой комнатке. Она ловит мой взгляд в последний раз и, опустив длинные темные ресницы, втягивает в рот член.
– Да… – выдыхаю хрипло, когда Лана быстро, но аккуратно, начинает насаживаться на него, постукивая, вылизывая языком все чувствительные зоны.
Положив ладонь ей на затылок, помогаю, показывая, что хочу еще быстрее. Давно, очень давно со мной не было такого. Она сжимает губы плотнее, делает очередной глубокий вдох носом, обводит уже налившуюся до предела головку языков, и меня рвет на части от яркого оргазма, выплескивающегося в ее ротик. Продолжает ласкать, вылизывать, продлевая и без того сильное, яркое удовольствие.
Ну Милли! Ну сестренка! Пиздец!
Злюсь на себя, а моя невеста поднялась и прижалась ко мне.
– Спасибо! – погладил ее по волосам.
– Что на тебя нашло? – спрашивает девушка. – Ты никогда так меня не хотел. Что-то изменилось? Или… – поднимает возмущенный взгляд. – Крис, только не говори, что у тебя кто-то есть! Я убью тебя!
Молчу. Объясняться перед ней не собираюсь.
– Кристиан Реваль! – повышает голос Лана.
– Не ори. Голова болит.
– Где ты провел ночь, Крис? – гнет свою линию она.
– У отца ночевал. С Германом. И уж поверь, он меня точно не возбуждает, – развернулся и залез под теплую воду.
Она попадает на все еще возбужденную кожу, доставляя удовольствие. Хорошо.
– Пили, да? – интересуется и скидывает с себя одежду.
– Угу, – ворчу, понимая, что должен ответить на неплохой минет.
– Как Стэфан? – интересуется, пробираясь ко мне и тут же смеется.
– Что? – непонимающе смотрю на красивую девушку, не вызывающую во мне ничего. Даже тепла.
– Ты заметил, что последнее время мы голыми встречаемся только в душе, – она улыбается и трется о меня сосками. – Крис, я соскучилась. У тебя правда никого нет?
– Нет.
И ведь даже не соврал. Ночные похождения не в счет, а Милли… Ее трогать нельзя.
Развернул Лану к себе спиной. Одной рукой накрыл грудь, пропуская между пальцами сосок, слегка сдавливая, выкручивая. Второй скользнул вниз по плоскому животу, накрывая ее женственность ладонью. Невеста трется об меня попкой, вызывая легкое раздражение после недавнего оргазма. Прижал ее плотнее, чтобы не двигалась. Лана откинула на меня голову и позволила проникнуть пальцами глубже во влажное лоно. Массируя клитор, слушая стоны и всхлипы, ощущая, как сжимаются ее пальцы на моей шее, оставляя следы, я думаю о том, что теперь стану реже появляться в доме отца. Стэфан придет в норму и все встанет на свои места. Мы займемся делами.
– Быстрее, пожалуйста, – Лана сама насаживается на мои пальцы, требуя разрядки. – Мне так не хватает тебя внутри, – хнычет она. – Ах… – стон. – Крис… – шепчет мое имя и вздрагивает, сжимая ноги. Сама трется о пальцы и замирает в моих руках тяжело дыша. – Люблю тебя, Кристиан. Люблю тебя, – разворачивается и тянется за поцелуем, но я не выдерживаю больше этого цирка, оставляю ее, покидая душевую.
Закрылся в кабинете и ушел с головой в работу до самой ночи. Только слышал, что Лана злится. Она что-то швыряла, даже плакала, но я так и не вышел к ней. Задолбался себя ломать ради чьих-то амбиций.
Глава 19
Кристиан
Под утро вышел из кабинета. В квартире тишина и бардак. Разбросанные по гостиной вещи. Мои. Бокал с остатками вина на столике. На полу валяется пустая бутылка из-под дорогого алкоголя. Скомканные салфетки, грязные тарелки. Девчонка не хило оторвалась, пока я был занят. Хорошо хоть музыку не врубила.
Не обнаружилась Лана и в спальне, где тоже полнейший срач. Но сейчас мне плевать. Спать хочется ужасно. Прямо в одежде упал на смятую постель и отключился, проснувшись только к обеду.
Вызвал домработницу и порадовался, что Ланы все еще нет. Скорее всего, свалила к подружке, жаловаться, какой я мудак. Или к родителям, что тоже неплохо. Главное, ее нет тут.
Сделал себе кофе и устроился с ноутом на диване. Поднес пальцы к носу, желая снова ощутить сладкий запах любимых с детства ягод. Но нет, от него не осталось и следа. Разочарованно вздохнув, сделал еще глоток горячего бодрящего напитка и собрался продолжить работу, но в дверь настойчиво позвонили.
– Что ты устроил? – Отец вошел в мою квартиру, не удосужившись поздороваться.
– Ты о чем? – непонимающе хлопаю глазами.
– Лана приехала ночью к родителям вся в слезах, – мужчина осмотрелся. – Что. Ты. Сделал? – чеканя каждое слово, повторил он свой вопрос.
– Ничего, – пожал плечами.
– Она узнала о твоей ночной гулянке? – строгий взгляд. – Я же просил тебя, Кристиан, будь аккуратнее!
– Нет. Но даже если было бы так. Какая разница? – поставил чашку на тумбочку и зло уставился на родителя. – Свадьба состоится. Мы оба понимаем, что никакой любви тут и близко нет. Поплачет и вернется.
– Ты должен извиниться, Крис. Ее отец ужасно расстроен таким состоянием дочери. Нельзя сейчас все испортить, понимаешь? Ты ведь не твой брат, Кристиан!
– Очень жаль, – огрызаюсь на него и сажусь на диван, не приглашая сделать тоже самое отца.
– Идиот! Что на тебя нашло? – распаляется он все сильнее.
– Озарение, – усмехаюсь. – Посмотрел я на брата и понял, как меня все достало.
– Прекрати! Ты не посмеешь все испортить. Уже все решено!
Молчу. Надо бы найти способ расторгнуть тот чертов договор с минимальными потерями.
– Кристиан, – отец подошел ближе. – Ты же разумный взрослый мужчина. Ты как никто понимаешь, что этот брак важен. Он выгоден обеим семьям. Мы укрепим свои связи и позиции в мире большого бизнеса. Никто не заставляет тебя ее любить, но быть мягче и внимательнее, хотя бы иногда проводить время вместе. Спасть с ней, в конце концов. Не поверю, что она в постели хуже девок из ваших клубов.
– Хочешь попробовать? – усмехаюсь и тут же получаю сильный удар по морде. Челюсть свело, в глазах на миг потемнело. Зло поднял глаза на отца.
– Только попробуй все испортить, – рычит он. – Я сделаю так, что все! Слышишь, Кристиан?! Все ваши долбанные рассадники блядства и беспредела закроют. Куда ты пойдешь? М? Ты снова приползешь ко мне! Подумай о брате. Ему будет гораздо сложнее смириться с потерей мнимой свободы. Сегодня жду тебя и твою счастливую невесту на ужин. Стэфану разрешили ненадолго вставать. Он тоже будет, – уже от выхода бросил: – Надеюсь, ты меня услышал, сын!
Хлопнула дверь, и в квартире вновь остались я и домработница.
Откинув голову на спинку дивана, закрыл глаза и попытался успокоиться. Отец прав. Он может перекрыть нам дыхание по всем фронтам. Я должен взять себя в руки ради брата и ради дела, которым мы горим вместе.
