– Зачем? Зачем он это сделал?! – Я мечусь по беседке во дворе и никак не могу успокоиться.
Губы горят от его поцелуя. Первого. Моего первого реального поцелуя с мужчиной! То, что было во сне, и близко не сравнится с реальностью. Я не смогла, а в глубине души и не хотела его останавливать. И это плохо. Это очень плохо. Еще хуже, что это видела Лана, а значит, скоро узнают все.
Сев на скамейку, впервые в жизни пожалела, что не курю. Сейчас бы любое отвлекающее средство. Что угодно, но даже телефон я оставила в доме, куда возвращаться нет ни сил, ни желания. Мы только переехали. Я даже вещи разобрать не успела, а тут такое.
– Так это же хорошо! – вновь подскочила на ноги.
Взять все самое необходимое, забрать Каспера и домой. Ключи у меня есть. Уже потом, когда успокоюсь, смогу объясниться с мамой и извиниться перед Михаилом. Только собралась бежать в дом, как услышала крики на улице, и замерла у стены за поворотом.
Кристиан тащит Лану под руку, та сопротивляется и что-то кричит. Мужчина грубо запихнул ее в машину и оглянулся. Вжалась в стену, надеясь, что он меня не заметит. Секунда. Две. Три. Я даже дышать перестала. Звук открывающихся ворот, рев мотора, и они мгновенно скрываются из виду. Мой сводный брат сам сел за руль. Водитель не стал бы так лихачить. На всякий случай подождала еще пару минут, только после вышла из своего укрытия и направилась в дом.
Никого не встретив по дороге, забежала в комнату и закрыла дверь на замок, чтобы больше никто ко мне не пришел. Маленький Каспер мирно спит у меня на подушке, свернувшись крохотным клубочком. Осторожно, чтобы не разбудить малыша, легла рядом. Сердце от бега гулко бьется в груди. Прикрыла глаза, чтобы его успокоить. И себя. Машинально коснулась пальцами губ и тут же отдернула, распахнув глаза.
Что я лежу? Пока никого нет, нужно ехать!
Резко поднялась, так что голова закружилась, а Каспер скатился со своего теплого местечка и обиженно мявкнул.
– Прости, малыш, – шепчу ему, оглядывая вещи в поисках того, что нужно взять с собой. Понятное дело, что все не унесу, но мне надо-то на пару дней. А там я еще раз поговорю с мамой. Да и учеба начнется. Придумаю что-то. Не хочу я быть между близнецами, как между двух огней. Про Германа даже думать не могу. Жених нашелся!
Сориентировавшись, освободила рюкзак и стала запихивать в него все, что мне может пригодиться. Собралась, взяла на руки котенка, отщелкнула замок и, воровато осмотревшись по сторонам, вышла из комнаты. Только пошла я не по главной лестнице, а в противоположную сторону. Там есть неприметная дверь и выход на задний двор. Это я обнаружила, убегая от Криса, случайно дернув первую попавшуюся дверь, затем вторую и попала туда, куда нужно. Сейчас, уверенно продвигаясь к заветному спасению, пытаюсь придумать объяснение для мамы. Конечно, про поцелуй я не скажу ни слова, но как-то уговорить ее оставить меня в нашей старой квартире теперь жизненно необходимо.
Мысленно празднуя победу и почесывая за ушком Каспера, вышла во двор. Вдоль стены к тому же углу, где меня чуть не заметил Кристиан.
Шаг на открытое пространство, и рык прямо за спиной:
– Стоять!
Остановилась. Не дышу.
– Сбежать решила? – Герман обошел меня по кругу и замер в паре шагов.
Молчу. Объясняться перед ним я точно не собираюсь. Только Каспера прижимаю к груди сильнее.
– Да нахер не нужен мне твой кошак, – усмехается он. – Выкинь вон его куда-нибудь, пусть прогуляется.
Отрицательно мотаю головой, закрываю малыша свободной ладонью и молча отступаю назад. Не буду говорить с ним!
– Милли, – шаг ко мне. – Вернись в дом, пока я прошу по-хорошему, – в его взгляде столько льда, что можно охладить лимонад в жаркий день.
– А иначе что? – не выдерживаю и спрашиваю, гордо вздернув свой маленький носик. – Силком меня потащишь? – отступаю еще на шаг назад.
– Сомневаешься? – совсем недобро ухмыляется молодой мужчина.
И будь мы при других обстоятельствах, и не вел бы он себя как последняя сволочь с самого начала, Герман мог бы мне даже понравиться. Но сейчас хочется от него сбежать. Разворачиваюсь, собираясь сделать именно это, но мужчина резко дергает меня за рюкзак так, что только его твёрдое тело, на которое меня откинуло, не позволило упасть на землю. Каспер испугался и вцепился в мою футболку острыми когтями, протыкая тонкую ткань и царапая кожу на груди.
– Достало! – рычит Герман. – Ты так и будешь вечно от меня убегать? Что мне сделать? Может, трахнуть тебя, как Таю, чтобы ты начала смотреть на меня иначе?
Отрицательно мотаю головой.
– Это неизбежно, – он не торопится меня отпускать, а я благодарю объемный рюкзак, который отгораживает меня от него. – Завтра распишутся ваши родители и все. Можно заключать брачный договор. Ты уже моя, Милли. Чем быстрее смиришься, тем нам обоим будет проще. Михаил Реваль ничего не делает без извлечения выгоды. Даже личную жизнь устраивает с учетом интересов для бизнеса. Когда-нибудь я научусь так же просчитывать ходы на годы вперед, – мечтательно заявил Герман. – Идем в дом, рыжее недоразумение, – мужчина меня отпускает и, развернув, подталкивает в сторону парадного входа. – Иди, иди. Злой на Криса Михаил заперся в кабинете и занимается работой. Твоя мать вещи разбирает вместе с Таей. Никто не увидит твоего позора.
– Знаешь, что?! – развернулась на пятках и зло на него посмотрела.
– М-м-м, котенок умеет выпускать коготки… – довольно урчит Гер. – Так даже интереснее, – шагает ко мне, я отступаю и приземляюсь на задницу под громкий мужской смех.
Сзади, прямо под ногами оказался камень, который я, естественно, не заметила. Чуть не разревелась от досады, но решила, что этот гад не получит такого удовольствия, как мои слезы. Герман протянул руку. Проигнорировав ее, поднялась, устроила удобнее на руках Каспера и, гордо прихрамывая, пошла в дом.
Гер идет следом и откровенно издевается, отпуская глупые шуточки в спину. Правда попытался забрать рюкзак, но я не дала. Если уж быть гордой, то до конца, и не важно, что мне тяжело.
В спальне сбросила рюкзак на пол, отпустила котенка и развернулась ко все еще ухмыляющемуся мужчине.
– Выйди из моей комнаты, – говорю ему.
– Какие мы сегодня смелые, – Герман оказывается очень близко.
Я ощущаю запах его парфюма и сигарет.
– Ты можешь сопротивляться, сколько угодно. Знаешь, мне совершенно плевать. Все уже решено. Ты будешь моей, – протянул ко мне руку и тут же получил по ней от меня.
Еле сдержалась, чтобы от страха не отскочить, ведь в глазах Германа зажегся самый настоящий пожар.
– Не трогай меня! Уходи! – набираюсь смелости окончательно, и сама отхожу от него к окну, демонстративно повернувшись спиной.
– Я-то уйду, – он больше не приближается. – Но обязательно вернусь, и мы продолжим этот разговор, но уже по моим правилам.
