Сдергиваю с нее узкие джинсы вместе с трусиками. Раздвигаю в стороны ноги любуясь влагой на нежных складочках. Она течет подо мной. От нее пахнет желанием. Наклоняюсь, по - животному втягиваю ноздрями этот сладкий аромат, срывающий крышу. Слизываю капли ее возбуждения.
— Мама, — белка выдыхает, пытается сдвинуть ноги. Давлю ладонями на бедра, фиксируя ее.
— Маму твою мы грохнем. Здесь только дядя, детка. Злой и очень голодный!
Поднимаюсь выше. Наши взгляды встречаются. Я тону в этой синеве, безвозвратно пропадаю, падаю на дно, откуда уже не выбраться. Сгибаю ее ноги в коленях укладывая к себе чуть выше бедер. Прикрыв веки, раскрываю ее складочки пальцами, скольжу между ними головкой смешивая нашу смазку. Упираюсь в узкий, нетронутый вход. Меня кроет до дрожи во всем теле. Мышцы сокращаются, пах сводит сладкой болью. Бедра напрягаются. Я закрываю ей рот поцелуем. Не даю опомниться, делая один точный рывок.
— Больно, — всхлипывает Яна дрожа в моих руках.
Яна
Лука не дает опомниться. Он не дает мне сделать вдох полной грудью. Как изголодавшийся зверь, мужчина врывается в мое тело. По щекам текут крупные слезы. Он собирает их губами и наши поцелуи теперь с привкусом соли.
Мне больно.
Его движения резкие, жадные. Горячий язык играет с сосками, ладони сминают грудь. Боль смешивается с теплом возбуждения, жжением между ног. Я теряюсь в этих ощущениях. И да. Это наказание за выстрел. Потому что он лишь сжимает неведомую мне пружину в моем хрупком теле.
Мне не хватает воздуха. В комнате стало слишком душно. Его пронзительные серые глаза заволокло туманом делая их нереальными, потусторонними. Я не могу оторваться от них. Мне хочется кричать от каждого движения его члена внутри меня. Я готова умолять Луку, чтобы он отпустил эту пружину, разжигающую мою кровь.
Наши губы вновь встретились. Он оттянул нижнюю зубами прикусывая ее.
— Я не могу больше, — это не мой голос. Это стон. Говорить нет сил.
Я не знаю, что делать. Хочется касаться его, целовать в ответ, но он не дает. Лука придавил мои запястья к подушке, зафиксировав их над головой. Его красивое тело дразнит одним своим видом. Мышцы красиво напрягаются очерчивая, прорисовывая рельеф. С наслаждением веду взглядом вниз. Теперь ведь можно так на него смотреть?
Лука вышел из меня почти до конца, и я вижу, как его большой, блестящий от моей влаги член, подрагивая, погружается обратно в мое тело. От этого вида по всем клеткам проходит резкий разряд электричества. Мужчина почувствовал его, он почувствовал мою дрожь.
— Хочу твой оргазм, — Лука хрипит в шею снова кусая меня в какую-то гиперчувствительную точку. — Кончай, белка, — новый укус и мужские пальцы задевая сосок скользят вниз по животу.
Он всадил в меня член до основания. Я чувствую его яйца, прижатые к моей промежности. Немного болезненное давление, но оно безумно откровенное и возбуждающее. Большие, грубоватые от оружия пальцы давят на клитор, трут его, перебирают цепляясь за все, что буквально сгибает меня пополам, а потом выгибает ему навстречу.
Лука наслаждается этой сладкой пыткой. Он напрягает мышцы, и налитый ствол дергается прямо внутри меня ударяясь головкой о стенку влагалища. Мужчина начинает медленно двигаться назад, опустошая мое тело, задерживается на входе, частыми короткими толчками трется об него головкой. Я слышу, как Лука стонет и это до дрожи сводит с ума.
— Кончай. — звучит пошлый приказ сквозь сжатые зубы.
«Дядя» резкими, размашистыми, нетерпеливыми движениями всаживается в меня, не выпуская из пальцев клитор. Лука сжимает его так сильно, что я просто теряюсь в этой реальности, кажется, даже кричу, но уши заложило от нехватки кислорода.
Я неприлично содрогаюсь в оргазме, слыша сдавленный, хриплый мужской стон. Чувствую, как в мой живот упирается горячая головка его члена. Как теплая сперма толчками разливается по коже.
Лука отпустил мои руки. Тяжело дыша, сидит сверху и пальцем размазывает по мне свое семя, метит меня своим запахом везде, где еще не успел дотянуться. И мне стыдно с одной стороны, а с другой приятно. Лука считает меня своей. Не этого ли я хотела?
Глава 26. Поцелуй с привкусом соли
Лука
Выпустив первый пар, вытер Яну своей футболкой, отбросил ее в сторону. Лег сверху, чтобы по максимуму чувствовать ее тело. Поймал припухшие губы своими. Соленые от слез. Жадно вылизываю каждый их миллиметр, играю с кончиком ее языка. Белка растерянная, прячет взгляд и неумело пытается отвечать на поцелуй.
Как удержаться, чтобы не трахнуть ее еще пару раз сегодня? Нельзя ведь. Надо дать телу прийти в себя.
— Обними меня, — прошу, но выходит больше похоже на приказ.
Несмело обвивает руками шею. Замечаю на запястьях красные полосы. Пережал, а Яна не сказала. Расцепил ее пальцы, не отводя взгляда от блестящих в темноте голубых глаз поднес к губам ее руку, провел языком по покрасневшему месту. Янкины зрачки пульсируют то расширяясь, то сужаясь вновь. Они словно ловят мой учащающийся пульс, пытаются войти в его ритм.
Вернул руку своей белки на место. Надавил большим пальцем на нижнюю губу, протолкнул его в горячий ротик.
— Оближи.
Влажный язык несмело коснулся пальца.
— Смелее. Оближи его.
Сделал несколько движений взад - вперед мечтая, что скоро там окажется мой член. А пока потренируемся так.
Яна попыталась опустить руки, но я вернул их на место.
— Тебе неприятно обнимать меня? — задал вопрос, продолжая иметь ее в рот пальцем. Вытащил его, чтобы белка смогла ответить.
— Приятно, — смотрит в глаза.
— Хочешь потрогать меня где - нибудь еще? — чувствую себя дешевым преподом Камасутры. Но бля, не было у меня девственниц! Кажется. Плаваю я в теории. На практике все гораздо интереснее.
Ее рука соскальзывает на лопатку, невесомо ведет по спине, замирает, не доходя до поясницы.
— Ниже, — улыбаюсь. Но Яна, перебирая пальчиками, уже чуть смелее прокладывает маршрут обратно, забирается ногтями в волосы на затылке. — Поцелуй меня. Сама. Хочу чувствовать твои соленые губки везде, — хриплю.
Эта игра чертовски заводит. Янкина неопытность просто срывает крышу, я с трудом держу себя в руках. Ее красивые глаза на миг становятся шире, девочка чувствует мой горячий стояк.
— Возьми его в руку, — трусь членом о ее живот.
— У-у, — машет головой, жмурится, рука на затылке замирает.
— Я-на, — снова двигаю бедрами от нетерпения. — Это просто член. Он тебя не укусит!
— Не могу я, — хнычет девушка, закрывая ладошками лицо.
— Не прячься от меня, — тут же убираю ее руки в стороны. Хитро улыбаясь, тяну одну вниз. Белка снова жмурится, когда ее пальцы касаются подрагивающего ствола. Накрыл ее ладонь своей, крепко сжал в кулак, подвигался урча от удовольствия. — Теперь сама, — убрал свою руку. — Сделай мне хорошо, девочка, чтобы я сегодня не сорвался на тебе во второй раз.
