И тут я вздрогнул. Потому что от человека за окном несло куревом и алкоголем. Даже если представить себе, что Строганов перепил самогона, то он бы никогда не стал курить! Значит, ко мне в номер лез кто-то другой! Курящий много лет, судя по выхлопу. Он уже осторожно перелезал через подоконник: высокого роста, с длинными руками, в шапочке, натянутой на маленькую голову… В свете фонаря мелькнуло лезвие ножа в его руке! Сердце мое стучало так громко, что я боялся, как бы этот безмолвный убийца не услышал его. Я медленно протянул руку за вазой, осторожно взял ее и коротким, но сильным ударом стукнул непрошеного гостя по затылку. Он вскрикнул и рухнул на пол. Я хотел включить свет, но рука моя замерла – за окном послышались голоса! Там были еще как минимум двое!
Отскочив в сторону и подобрав с пола выпавший у нападавшего нож, я собирался выбежать в коридор. Вдруг мой правый глаз ослепило красным светом, и я услышал сиплый голос:
– Тока дёрнись!
В окне показался человек. Он держал меня на прицеле.
– Жердь, ты живой? – просипел он.
С пола послышался стон.
– Хренасе, – сказал он кому-то, стоящему под окном. – Он Жердя завалил!
– Вали его и уходим! – послышался гнусавый голос снизу.
Кажется, я знаю, кто ко мне пожаловал.
– Не трепыхайся, – снова предупредил сипатый, запрыгивая в комнату. – Пуля, она быстрее!
Пистолет он продолжал держать направленным на меня. Теперь красная точка светилась на мне чуть левее грудины. Я обратил внимание, что рука у него была твердая, не дрожала.
В проеме окна появился гнусавый, тот самый, из бардачного! Он осветил меня фонарем и не спеша залез в номер. Поискав выключатель, он зажег свет. Первый гость, по кличке Жердь, сидел на полу, держась за голову. Все-таки я аккуратно его стукнул. Ни вазу не разбил, ни голову.
Сипатый отошел чуть в сторону, но красная точка на мне даже не сместилась.
– О, гляди-ка, у него перо! – прогнусавил последний посетитель. – Жердь, ты чё репу-то трешь? Болит, што ля? – и обращаясь ко мне: – Петушок! Ты перышком сам себе кишки порежь, чтобы нам не возиться, а то мы долго это делать будем!
Я, не особо вслушиваясь в его монолог, рассматривал Сипатого. Точнее, его пистолет. Это была «оса». С такого расстояния не промахнется. Может, использовать Жердя как щит? Я прикинул расстояние – всего пара шагов. Но одна пуля в меня попадет точно, после первого же шага, а второго может и не быть…
– Ну, и чего надо? – прокашлявшись, спросил я.
– О, уже запел, соловушка! – обрадовался гнусавый и уселся в кресло. Сипатый снова чуть сдвинулся, чтобы его дружбан не оказался на линии огня. А Жердь с трудом встал и повернулся ко мне.
– Ты, Анджела Дэвис, меня приложил? С**а!
Он, шатаясь, стал подходить ко мне, на ходу доставая из кармана здоровенный кастет.
– Жердь, придурок! – просипел бандит с пистолетом. – В сторону!
Но было поздно. Длиннорукий, замахнувшись, попытался ударить меня с левой, но движения его были чуть замедленные, а я был готов к нападению – словом, он лишь немного задел мне по скуле, а я нырнул ему под руку и нанес удар в солнечное сплетение. Увы, я не успел захватить его в заложники, Сипатый оказался проворнее: прогремел выстрел, меня развернуло в сторону, а в плече возникла дикая боль. Колени мои подогнулись, и я завалился на пол…
Вдруг раздался стук в дверь. В номере повисла тишина.
– Доктор, ты спишь? – послышался бодрый голос Строганова. – Давай самогончика выпьем? Есть что обсудить!
Я готов был заорать, но Сипатый прошипел мне в ухо:
– Не вздумай! Скажи, что спишь!
Он бесшумно отошел от меня и встал у двери так, что Строганов рисковал получить пулю, если бы попытался проникнуть в номер. А ко мне подскочил Гнусавый со своим ножом.
– Я сплю! – крикнул я в ответ, размышляя, как поступит мой приятель. Если ему приспичило поговорить, то мой сон вряд ли его остановит.
– Ну, как знаешь! – проорал он из-за двери. – Я в бар пошел!
И снова настала тишина. Бандиты расслабились. Гнусавый, неприятно ухмыляясь, опустил руку с ножом и направился к креслу. Сипатый прислонился к стене, но пистолет не убирал. Жердь сидел на полу и злобно смотрел на меня.
– Не вздумай канителить, – предупредил Жердя Гнусавый. – Сам накосячил! И так он чуть не выломился!
Жердь не успел ответить, потому что вдруг раздался страшный грохот, и дверь распахнулась. Это Строганов с одного удара выбил замок. Сипатый, резко развернувшись, выстрелил в сторону двери, но промахнулся, – Строганов двигался словно молния! Секунда – и он схватил руку стрелка, вывернув ее так, что пистолет был направлен тому в лицо…
Вокруг меня развернулась сцена из фильма с Джеки Чаном. Несмотря на численное превосходство противника, победила энергия «ки». И молодость.
Пока я держал лед на руке, Строганов связал всю троицу, и тут в номер заглянул охранник.
– Что за?.. – начал он, вначале осматривая выбитый замок в двери, а потом наше сборище, но Арсений перебил его:
– Съезд, блин, молодых ученых! Хотите принять участие? – И, обратившись ко мне, распорядился: – Доктор! Прикрой за ним дверь!
Строганов оценивал трофеи: нож, пистолет и кастет. Надев на пальцы правой руки кастет, а в другую взяв нож, он изобразил бой с тенью. Победив воображаемого противника, Арсений схватил пистолет. Трое связанных напряглись.
– Ну что, бандито-гангстерито? – весело обратился он к ним, наводя лазерный целеуказатель на каждого по очереди. – Время дорого! Поэтому я сразу к делу. Одного из вас мы оставим в живых. Остальных, извините, придется в расход. Тут неподалеку военная часть, там есть чан с кислотой, – убедительно сказал Строганов и пояснил: – Это чтобы избавиться от тел. А тот, кто останется, должен будет ответить на один маленький вопрос…
Связанные внимательно слушали моего приятеля, видимо, принимая его речи за чистую монету. Ну, по себе судили, вероятно. Как там Черемис про них говорил? Им человека грохнуть, как стакан выпить?
– Что вам тут было нужно? Вот такой непростой вопрос. – Строганов приблизился к ним. – А отвечать будешь… – тут повисла грозная пауза. – Ты!
И Строганов вынул кляп у Сипатого. Тот явно обрадовался и торопливо заговорил:
– Мы решили, что поскольку вы с городу, то не вы под Русланом, а он под вами. И значит, Михея пришил кто-то из вас, а Руслан на себя взял. Мы перетерли эту тему. Зачем бы Михею грузиться чужой мокрухой? Он не при делах! Я не хочу ни на кого ка́пать, но та шалава, которую в ноябре порешили, она же шалава Шуста, если вы не в курсах…
– То есть вы хотите сказать, – перевел Арсений на русский язык, – что Михей не «темный душитель»? А Шустин убил не только свою жену, но и любовницу?
