Волноваться теперь нужно было мне. В тот момент я понимала это очень отчетливо.
Глава 6
Если бы на исходе моего первого рабочего дня меня попросили составить рейтинг самых опасных профессий, я бы без раздумий поместила на первую строчку работу няни. До знакомства с Кариной я считала, что идеальная воспитательница должна быть похожа на Мэри Поппинс, но теперь поняла, что Леди Совершенство потерпела бы сокрушительное фиаско, окажись она на моем месте. Чтобы уследить моей подопечной, надо обладать, по крайней мере, парой-тройкой сверхспособностей: видеть сквозь стены, телепортироваться и делать двадцать дел одновременно.
Честно говоря, сначала я решила, что все будет не так сложно. Как оказалось, в особняке у Карины оставались друзья. Заслышав звонкий голос малышки, из кухни вылетела Анна Борисовна, повар и экономка в одном лице. Во время нашего знакомства она показалась мне неразговорчивой и строгой. Но при виде девочки, ее полное лицо расплылось в счастливой улыбке.
– Как же ты исхудала, – всплеснула она руками и тут же заключила Карину в крепкие объятия. – Ну да ничего, я тебе уже приготовила блинчики. Помнишь, как ты их любила раньше?
– Конечно! – воскликнула Карина. – Я готова съесть миллион миллионов блинчиков.
– Ну, столько у меня нет, – довольно рассмеялась женщина. – Но я обязательно что-нибудь придумаю.
Через десять минут мы уже сидели за столом. Карина отправляла в рот один кусочек за другим и блаженно щурила глаза.
– Это вам не овсяная каша, – провозгласила она. – Хотя мама и говорит, что она очень полезная. Зато блинчики вкуснее.
– А вы почему не едите? – спросила меня Анна Борисовна. – Не бойтесь поправиться, Каришка такого не допустит!
Девочка и повар обменялись понимающими взглядами.
– Я сейчас сама вам положу, – сообщила Карина, и я благодарно улыбнулась.
Это были ее первые слова, обращенные ко мне. Контакт с подопечной – дело важное. А если честно – мне просто очень хотелось есть.
– Только не нужно кромсать их вилкой, – рассуждала Карина, аккуратно пристраивая на тарелку блинчик за блинчиком. – Руками в тыщу раз вкуснее. Помазать сметанкой или джемом, свернуть рулетиком – и а-а-ам! Готово! – она поставила передо мной аппетитную румяную горку: – Угощайтесь!
Я послушно полила верхний блин вишневым сиропом, свернула конвертиком, предвкушая, как сейчас его съем, подняла и… И завизжала. Там, прямо на румяной масляной корочке второго блина сидел… таракан! Отвратительный жирный таракан! С противными усами! Совершенно ненормальный таракан, большой… Наверное, экзотический. Видимо, хозяева случайно приволокли из каких-нибудь стран. А вдруг он кусается? Или еще хуже – летает?! От ужаса горло перехватило, словно ножницами обрезав визг. Я замерла, не в силах пошевелиться
Блинный конвертик выпал из ослабевших пальцев, шлепнулся на юбку и поехал вниз по ноге, оставляя липкий вишневый след. От неожиданности я дернулась, стукнув коленками в стол и случайно смахнув несколько до краев наполненных соусников… Те со звоном раскололись, усыпав пол вокруг меня осколками фарфора, заляпав его сметаной с веселыми разноцветными кляксами джемов и сиропов. Но мне было не до этого. Я, не отрываясь, смотрела на жуткое насекомое. А если оно сейчас прыгнет? Да я тут же умру от разрыва сердца!
Что, черт побери, творится в этом доме?
Кажется, я произнесла это вслух, потому что услышала в ответ голос Аллы Борисовны:
– Да ничего страшного! – она подошла и подцепила таракана ложкой. – Муляж. Когда Карина приезжала в прошлый раз, такие были разбросаны по всему дому. Хотя я тоже поначалу пугалась. Уж больно дотошно все сделано. Он настоящего не отличишь.
Алла Борисовна посмотрела на мою воспитанницу и с укором покачала головой. Я тоже посмотрела на девочку. Та невинно пожала плечами и потупилась, но на ангельском личике не было ни грамма раскаяния. Она исподтишка бросала на меня заинтересованные взгляды, ожидая реакции, и я взяла себя в руки. Допускать педагогических промахов было нельзя.
– Когда закончишь завтрак, – ровным голосом сказала я, вставая со стула, – поднимайся в свою комнату.
Я небрежно прошагала прямо по осколкам и пятнам, скинула туфли, и подцепив их рукой, босиком дошла до дверей. Там обернулась и пояснила:
– По расписанию у тебя занятие французским.
Взглянув напоследок в совершенно озадаченное детское лицо, добавила:
– Не задерживайся, пожалуйста.
И вышла за дверь.
Если раньше я искренне полагала, что в день приезда об уроках можно забыть, то теперь не собиралась давать ей спуску. Уж лучше пустить ее энергию в мирное русло. Сейчас я начинала понимать ее маму, заполнившую дни дочери до отказа.
Глава 7
Как только дверь кухни отдалилась настолько, что чьи-то любопытные глаза не могли меня больше видеть, я припустила вдоль коридора, взлетела по лестнице и буквально валилась в свою комнату. Через пять минут – отмытая, в новой блузке и юбке – я цокала каблучками новых туфель через холл, направляясь к комнате воспитанницы. Пострадавшая в битве с блинами, джемами и тараканами одежда и обувь неаппетитной кучкой осталась лежать в душе. Потом подумаю, что с ней делать. Сейчас главное – скорость. Если Карина явится раньше меня – эффект будет совсем не тот.
Но Карина явилась значительно позже, чем я рассчитывала. Поджидая ее, я успела разложить книги, которые оказались в том же чемодане, который пару часов назад так феерично выступил в аэропорту. И даже просмотрела план уроков, который к тем книгам прилагался. Программа, на мой взгляд, была сложновата для шестилетнего ребенка. Впрочем… Чем больше у нее уйдет сил на занятия, тем меньше их останется на пакости.
Но, увы. Несносный ребенок, с легкостью руша все мои педагогические приемчики, не пришел ни через пять минут, ни через десять, ни через пятнадцать. И лишь через двадцать минут, когда я уже была готова сама спуститься вниз и притащить кого-то за руку, в холле раздались ленивые шаги. Настолько медленные, что еще немного медленнее – и пришлось бы просто пятиться назад. Дверь неторопливо отворилась и на пороге с кислым лицом нарисовалась моя воспитанница.
Занятия не задались с самого начала. Карина никак не могла сосредоточиться, и вместо того, чтобы смотреть в книгу, качалась на стуле, водила пальцем по столу и дрыгала ногами.
Что тому виной – усталость после дороги, переизбыток эмоций от встречи с отцом или просто своевольный характер – я не знала, но и позволить воспитаннице сразу ставить свои условия, было бы непедагогично. Проще говоря – сядет на шею, и мне с ней будет не справиться.
– Карина, ты устала? – спросила я, отложив книгу.
Она встрепенулась, искоса посмотрев на меня, и выжидательно протянула:
– Ну-у-у…
