Найти нужное место не составило труда. Я остановилась около забора под сенью густой яблочной кроны. Конечно, выглядело это все крайне глупо. Но разве я могла оставить Егора в беде?
Не прошло и пяти минут, как сверху раздался шорох, и из-за листвы выглянуло лицо мальчишки. Он не выглядел измученным или забитым, и я с облегчением вздохнула.
– Посторонись! – крикнул Егор и в тот же момент с грохотом рухнул на землю рядом со мной.
Не дав мне опомниться, он быстро поднялся, отряхнулся и бросил на меня озорной взгляд.
- Я знал, что ты приедешь! – сообщил он. – Я уже давно заметил, что ты мегаклевая.
- Спасибо, - улыбнулась я. Комплимент, конечно, был спорный, зато очень искренний.
- Поэтому я тут подумал и кое-что решил, - сказал он, не обращая внимания на мое смятение. – Тебе надо выйти замуж за моего папу.
В этот момент мне показалось, что над нами грянул гром, земля содрогнулась, а всем мое тело сковало льдом. Но, конечно, на самом деле ничего такого не происходило. Летний день продолжал радовать отличной погодой. Просто мне вдруг захотелось одновременно плакать и смеяться. Но при ребенке позволять себе такое было нельзя.
- Знаешь, у взрослых все не так просто, - вздохнула я. - Понимаю, тебе хочется, чтобы ваша семья была большой и дружной. И это здорово. Я уверена, что рано или поздно твой папа познакомит тебя с женщиной, которая… которую… в общем, я уверена, что она тебе понравится.
- Вообще-то мне нравишься ты, - возразил Егорка. – Зачем нам нужна какая-то еще женщина?
- Ты мне тоже очень нравишься, - призналась я. - И я с удовольствием буду играть с тобой. В любом случае.
Егор задумался, забавно надув губы.
- К чему такие сложности? – сказал он, наконец. – Все-таки мой план был лучше.
Кажется, сдаваться он не собирался. И в конце концов обязательно одержал бы победу, учитывая, что спорить с ним по этому вопросу мне совершенно не хотелось.
- Егор, где ты прячешься? – послышался голос с той стороны забора. – Выходи, шалун, нам пора устроить эмоциональную разрядку!
- Слышала? – мальчишка сердито сжал губы. – Она заставляет меня каждый день слушать пение птиц, записанное на диске. Ей кажется, что после этого я должен стать спокойнее. Ну разве я смогу это долго терпеть?
Он насупился, и даже волосы на макушке приподнялись, как иголки у ежика, настроившегося на долгую опасную борьбу.
- Мне пора, - сказал он. – А то она сейчас будет звонить папе.
Но прежде чем вскарабкаться обратно на дерево, он подошел ко мне, порывисто обнял и прижался всем телом. Я сжала его в объятиях и осторожно погладила по голове. Только сейчас я поняла, насколько нуждается этот сорванец в самых простых вещах: заботе, понимании, материнской любви.
Я прижимала мальчишку к сердцу, и мне так не хотелось отпускать его туда, где равнодушные взрослые даже не стремятся понять его. В мир, где он – всего лишь трудный ребенок, вечный источник проблем, помеха в размеренной спокойной жизни. И даже самый лучший человек в мире, - папа, - вдруг отдалился, отдав его в трудный момент на произвол высокопрофессиональных нянь.
Мне было жаль его, и я бы многое отдала за возможность всегда быть рядом. Чтобы он точно знал: в нужный момент всегда найдется человек, способный его выслушать. Я очень плохо разбиралась в детях и во всем таком, но в тот момент почему-то была уверена: такой друг Егорке очень нужен.
- Его-о-ор! – в голосе, доносящемся из-за забора, уже явно чувствовалась тревога.
Я неловко чмокнула мальчика в макушку и прошептала:
- Беги уже.
Он ловко взобрался по забору, цепляясь за яблоневые ветки.
- Да иду уже! – услышала я его недовольный голос, явно обращенный к няне, и медленно пошла в обратную сторону.
Эта короткая странная встреча с Егором вызвала во мне целую бурю эмоций. Я и подумать не могла, что так сильно успею привязаться к мальчику. И он тоже хорош. «Тебе надо выйти замуж за моего папу». Эх, знал бы он, сколько я готова была отдать за то, чтобы это оказалось реальностью.
Когда я входила в офис, мысли в голове все еще не улеглись. Я старательно раскидывала их по углам, обещая вернуться к ним вечером. Сейчас нужно было сосредоточиться на работе. На столе уже возвышалась целая кипа разных бумажек.
Так, что у нас тут? Договоры, приложения к договорам, приложения к приложениям, мое заявление об уходе…
Стоп! Я же, кажется, хотела его выбросить. Прежде чем скомкать листок, я бросила на него мимолетный взгляд и остолбенела. В правом нижнем углу стояла размашистая подпись, которую я бы не спутала ни с какой другой на свете. Марк Эдуардович подписал мою увольнительную.
Я бессильно грохнулась на стул. Должно быть, во вчерашней суматохе я подкинула ее вместе с ворохом других бумаг.
И что же, выходит, я теперь безработная?
19
Вот сейчас мне было по-настоящему обидно. Значит, вот так, молча подписанное заявление, - это единственная благодарность, которую я заслужила? Даже когда я всерьез была настроена уволиться, помыслить не могла, что меня отпустят так легко. Потому что, чего уж там, я отличный секретарь.
Неужели Марк Эдуардович считает, что быстренько найдет себе кого-то получше? Он что, и правда думает, что этот мир полон дурочек, которые только и ждут, когда же им улыбнется удача в виде работы на сверхтребовательного шефа с замашками императора Вселенной? И они с удовольствием будут приходить пораньше, задерживаться попозже и прибегать в выходные по первому звонку? И все это за среднюю зарплату? Ха-ха!
Вообще-то после всего того, что я для него сделала, мог бы хотя бы поинтересоваться, почему я собралась сбежать. И вообще, сейчас пойду и сама все объясню этому самодуру! Ну и скажу, что передумала конечно. Вдруг еще не поздно.
Я решительно схватила листок с подписью, коротко постучала и не дожидаясь ответа (бунтовать так бунтовать!), вошла в кабинет. Марк Эдуардович сидел за столом, как всегда погруженный в работу. Услышав звук захлопнувшейся за моей спиной двери, он тут же повернул голову в мою сторону, и меня чуть не отбросило обратно в приемную потоком холода от его взгляда. Вся моя решительность разом исчезла. Наверное, я бы так и не смогла ничего сказать или ляпнула что-то типа «Простите, зайду в другое время», но мой босс взял инициативу на себя.
- Вижу, наконец-то решили поговорить со мной лично, - хмуро сказал он, но все же встал с кресла и сделал шаг мне навстречу. – А то я уж думал, что вам общение со мной настолько неприятно, что и попрощаться не захотите.
От моего воинственного настроя не осталось и следа, он окончательно улетучился.
- Нет, - прошептала я, запинаясь. – Не настолько. Точнее, настолько, то есть…
- Я, конечно, понимаю, что работа здесь не сахар, - к счастью, прервал меня босс. – Да, я злоупотреблял, завалил вас работой, да еще и своего хулигана на вас повесил…
