– Господа, вам срочное поручение. У Военного министерства нынче ночью украли авто. Шофера зарезали, подлецы…
– А мы тут при чем? – нахмурился Белецкий. – Преступления в столице дознает Петербургская сыскная полиция. Пусть Филиппов и выкручивается.
– Я это знаю, – с досадой остановил подчиненного Джунковский. – Но наш обещал помочь.
– Вон как…
Маклаков был в столице новичок, он вырос в Москве и не имел нужных знакомств в высшем свете. Чтобы привлечь союзников, новый министр внутренних дел якшался даже с прохвостами. А на заседаниях правительства он присоединился к двум самым консервативным министрам – Сухомлинову и Щегловитову. Теперь за эту дружбу приходилось платить.
– А что скажет Драчевский? – попытался спрятаться за градоначальника Лыков. – Мы вторгаемся в его компетенцию.
Он помнил, как с такого же приказа, данного ему предыдущим министром Макаровым, начались злоключения, доведшие сыщика до тюрьмы
[17].
– Драчевский лично телефонировал Маклакову утром, – вновь с досадой пояснил генерал. – И ехидно так предложил привлечь к делу вас, Алексей Николаевич. Видать, высоко ценит.
Все трое иронично хмыкнули. Товарищ министра продолжил:
– Градоначальник сказал: у вас там есть человек, зрит в землю на три аршина. Лыков ему фамилия. Пусть покажет себя, поможет Филиппову. Это он никак не может простить вам историю с уменьшением охраны Марии Федоровны… Надеется, что вы сломаете себе шею на поручении.
– Придется разочаровать Даниила Васильича и найти авто, – буднично ответил статский советник.
– Уж не подведите.
И Лыков отправился на Офицерскую, в ПСП
[18]. Филиппова на месте не было, сыщика принял его помощник Маршалк.
– Слышал, слышал, – не дал он заговорить гостю. – Будете нас усиливать? Ну-ну, бог в помощь. А только мы бы и без вас справились.
– Как будто я этого не знаю, Карл Петрович. Но объясните это градоначальнику. Не возьметесь?
– Такому объяснишь…
– Вот и не налетайте на меня, как будто я вам противник. Давайте лучше про мотор.
Маршалк принялся рассказывать. Авто марки «Мерседес» модификации 16–40 принадлежало гаражу Военного министерства и обслуживало Главное военно-медицинское управление. Его угнали поздним вечером. Шофер отлучился купить папирос на Лиговке. А когда вернулся, получил сзади удар ножом под лопатку. Авто было с грузом – на заднем сиденье лежали шестьсот ампул морфия.
На этих словах Лыков встрепенулся:
– Морфий дает направление поискам.
– Еще как дает, – поддержал его энтузиазм Карл Петрович. – Филиппов сейчас этим и занят. Проверяет всех известных нам торговцев наркотикой.
– Похоже, я вам действительно не нужен. Дело простое, сами справитесь.
Тут вошел Филиппов. Он услышал последние слова чиновника особых поручений и возбужденно подхватил:
– Если желаете, и для вас найдется дело. Здравствуйте, Алексей Николаевич.
– Здравствуйте, Владимир Гаврилович. Неужели нашли? Так быстро?
Начальник ПСП аж пританцовывал, так он был возбужден.
– Ну, кто тут зрит на три аршина в глубину? – едва не крикнул он. – А? Представьте, мы тоже так умеем.
– Почему вы оба на меня напали? Дурак ляпнул глупость, а умные обиделись?
Лыков осерчал. Поручение с самого начала было ему неприятно, а тут еще реприманд от коллег. Но Филиппов уже спохватился и стал рассказывать другим тоном:
– Ампулы мы разыскали, в целости. Лишь четыре штуки успели пустить в дело.
– У Левки Апотекмана? – предположил департаментский.
– У кого же еще? В сарае, в застрехе. В Новой Деревне.
Апотекман начинал в Житомире как ученик провизора, в соответствии с фамилией. Но не устоял перед прелестями красивой жизни, перебрался в столицу, где за три года превратился в главного деятеля наркотического рынка. Почти весь продаваемый в Петербурге «кокс» проходил через его руки. При этом Левка был обаятельный, щедрый, его любили проститутки, всегда покрывали и помогали продавать товар в роз-ницу.
– Так. А что за дело для меня?
– Оружие у вас при себе? – ответил вопросом на вопрос Филиппов. Он открыл стол, порылся, извлек оттуда браунинг и сунул себе в карман.
– Нет, конечно. Сбегать?
– Не успеете, мы сейчас выезжаем.
– Владимир Гаврилович, расскажите все-таки, прежде чем ехать. Я же не дядя сарай, могу пригодиться.
– Да, – спохватился главный столичный сыщик. – Тем более Драчевский вас позвал. Значит, так. Апотекмана мы взяли, морфий взяли, а «Мерседес» придется отбивать. У Жоржика Могучего.
В комнате повисло молчание. Жоржик Могучий, по паспорту Георгий Яникопуло, крестьянин Херсонской губернии, был сейчас самым опасным человеком в Петербурге. По крайней мере, таким его представляли газеты. Не особо умный, зато бессердечный и действительно очень сильный физически, бандит совершил уже восемь убийств. И это лишь те, что полиция имела основания приписать ему, а сколько их вообще было на совести вурдалака, никто не знал.
Жоржик начал счет своим жертвам в Одессе и Николаеве, оттуда перебрался в столицу и уже здесь зарезал ювелира Мгольда с семьей и прислугой – сразу четыре трупа. Люди Филиппова сбились с ног, разыскивая херсонца. Но питерские «иваны» помогали коллеге до сей поры скрываться от полиции. Неужели сейчас появился след?
– Так что насчет оружия? – напомнил Владимир Гаврилович. – Могу одолжить, недорого возьму.
– Жоржик никого не застрелил, он любитель резать, – подал голос Маршалк. – Вряд ли прокурорский надзор одобрит, если Алексей Николаевич всадит ему пулю-другую. Вообще, называя вещи своими именами, ему бы лучше воздержаться от участия в аресте.
– Дудки! – возмутился Лыков. – Чтобы потом Драчевский продолжил свои глупые выходки? Пойду и сгребу вашего Жоржика. Без всякого оружия, голыми руками. Поглядим еще, насколько он могучий.
Сыскные принялись дружно отговаривать департаментского и были, конечно, правы. Опасный человек мог наделать в нем дырок. Но Алексей Николаевич махнул рукой:
– Времени нет на разговоры. Поехали. Чай, я кое-что повидал, на рожон не полезу. А гаденыш нужен живой, к нему много вопросов.
Средство от геморроя тех лет – специальный резиновый круг, который подкладывали на стул.
Так по-мальчишески статский советник ввязался в ненужное приключение. В душе он хотел наконец проверить себя. После того как в прошлом году бандит Кутасов пробил сыщику бок, он долго лечился. Потом еще дольше восстанавливал физические кондиции. И было непонятно, восстановил ли… Лыков давно желал замешаться в боевое дело, но окружающие – и в первую очередь Азвестопуло – оберегали заслуженного, много раз раненного человека от прямой опасности. Даже в поездке в Приморье и на Сахалин не удалось ему почесать кулаки. Сергей смеялся, что шефу пора носить в портфеле на службу резиновый круг…w А тут удобный случай, и Сергея рядом нет!
