– Угу, – только и смог произнести Андрей, Лена даже не кивнула.
– Ахуеть тут склад, пацаны, – первым делом доложил Мутный, как только мы вошли внутрь, – Тут какая-то бабка жила, у неё под кроватью целая упаковка тушняка.
– С чего ты взял, что именно бабка? – спросил Андрей, – Может охотник какой, или турист?
– Хуист, – тут же отреагировал Мутный и заржал, – Её туша на диване тухнет лежит. Говорят тебе бабка, а ты умничаешь.
Лена снова испытала рвотный рефлекс, но блевать было уже нечем, даже сок желудочный и тот видимо не успел набраться. Она устало села на ступени и зарыдала, содрогаясь всем телом. Андрей попытался было её успокоить, но та не обратила на своего жениха ровным счётом никакого внимания.
– Какие мы нежные, – скорчил рожу Мутный и сразу же переключил своё внимание на меня, – Чё, въебём по вене?
– Рано, – покачал головой я, – Мы же договорились, что как только ломать начнёт. Экономить нужно.
– Да похуй, давай по-децел, а? – начал уговаривать тот.
– Отъебись, – обрезал его я, – Жрать охота. Где там тушняк?
– Ща, – кивнул наркоман и исчез в квартире.
Вскоре он вынес целую упаковку свиной тушёнки, которая была закатана в плёнку. На вкус она конечно была та ещё, хотя чему тут удивляться, на боку у банки даже мясо в состав не входило. Но на безрыбье и рак рыба, как говорится. Даже Лена выскоблила свою порцию до чистого блеска.
С водой дела обстояли на много хуже. Из-под крана даже воздух не шёл, а в сливном бачке унитаза оказалось сухо, как в пустыне.
– Нужно к реке идти, там можно при помощи фильтра воду очистить, – предложил Андрей, – По унитазам мы можем до скончания дней её искать.
– Согласен, – подхватил Мутный, – Гля чё нашёл!
Он вывернул из квартиры напротив и продемонстрировал нам японский меч. Как оружие он ни на что не годился, так, бутафория, для красоты не более того. Однако Мутного это не смутило и он с криками, изображающими японскую речь рубанул им по перилам, заставив Лену вздрогнуть от резкого шума.
– Ты чё совсем ебанутый?! – подскочила она и набросилась на наркомана, – Заебал ты ты меня своими выходками, урод вонючий.
Мутный два голову руками прикрыть успел, и вжался в угол, пытаясь защитить свою пустую голову от ударов со стороны девушки.
– Убери свою сучку, или я её прирежу нахуй! – крикнул он из глухой обороны.
Андрей даже не стал разбираться, шутит он или нет и быстро сгрёб свою подругу в охапку. Та ещё побрыкалась для порядка, но вскоре успокоилась и снова села на ступени.
– Ей лечиться надо, – всё же не смог угомониться Мутный и подковырнул Лену.
– Пошёл нахуй, – зло бросила она и уставилась в никуда.
– Всё? – спросил я, – Концерт окончен? Давай, ищем бутылки, рюкзаки, всё, что может стать оружием и к реке идём.
Мутный и Андрей только кивнули, и сразу принялись к поиску, а я поднялся на следующий этаж. Здесь квартиры были заперты, указывая мне дорогу на следующий. Только на третьем этаже одна из квартир оказалась открытой.
В ней не нашлось ничего ценного, кроме упаковки макарон и нескольких бульонных кубиков «Галина бланка». Подхватив и это я отыскал аптечку в тумбочке под телевизором. Быстро перетряхнул содержимое и сунул с пакет из супермаркета пару пластинок тетрациклина, упаковку нурофена и обычный аспирин. Сверху полетели бинты, йод и зелёнка.
При попытке подняться на пятый этаж, я обнаружил завал из мебели на лестничной площадке, а стоило подобраться поближе, как я услышал вкрадчивый, хриплый голос.
– Ещё шаг, и я тебе череп разнесу, – в подтверждение своих слов на меня поверх баррикады уставились два вертикально расположенных ствола, – Пакет дал сюда и сдристнул нахуй!
– Залупу тебе на воротник, – бросил я в ответ и в один прыжок преодолел лестничный пролёт.
Раньше мне такие вещи давались на раз, но сейчас ноги не удержали тело в момент приземления и я впечатался головой в распределительный щит. Грохот разлетелся на весь подъезд, но сознания я не потерял и тут же рванул вниз по лестнице.
Мужик сидевший в засаде не рискнул тратить на меня драгоценные патроны, а может их там и вовсе не было, но проверять это наверняка мне не хотелось.
– Ебать, ты чё такой взъерошенный, – усмехнулся Мутный моему появлению.
– Валим нахуй, – бросил я на бегу, – Быстрее.
Обстановка вокруг не располагала к переговорам и уточнениям, по этому остальные подорвались без вопросов. Немного удалившись от опасного места, перешли на шаг.
– Ты чё панику-то навёл? – с трудом отдышавшись спросил Мутный.
– Там на пятом какой-то хуй с ружьём засел, – ответил я, – Хотел наши ништяки отжать.
– Ну а ты чё? – задал тупой вопрос наркоман.
– Съебнул, – пожал я плечами.
– Это правильно, – одобрил моё поведение Андрей, – Нам проблемы ни к чему.
– Слышь, умник, – хохотнул Мутный, – Ты вокруг посмотри, у всей страны теперь проблемы.
– Боюсь всё на много хуже, – покачал головой тот.
– Э, ты чё там втух? – поинтересовался у меня Мутный, – Эй, алё?
Он подошёл ко мне и потрепал за плечо, выводя из ступора.
– Ты чё? – медленно перевёл я на него свой взгляд.
– Я то как раз нормально, – усмехнулся товарищ, – А вот ты хули тормозишь?
– Ты это видишь? – указал я пальцем на перекрёсток.
– А я тебе говорил, давай бахнемся, – с озабоченным видом посмотрел на меня тот, – Всё, пиздец, приплыли? Фляга засвистела?
– Да заебал ты, дятел, я серьёзно спрашиваю, – разозлился я.
– Да нихуя там нет, бро, – пожал плечами Мутный, – А ты чё видишь?
– Да хуй знает, – в тон корешу пожал я плечами, – Хуета какая-то. Похоже на то, как будто кометы маленькие летают. Я их вижу с тех самых пор, как мы их бункера вышли.
– Вы чего там встали? – к нам подошли Лена с Андреем, – Случилось чего? Ломка, да? Уколоться нужно?
– Гы-ы, ты где этой хуйни нахватался? – заржал в голос Мутный, – Умник бля.
– Ты это видишь? – заодно спросил я и у Андрея.
– Что именно? – сразу уточнил тот.
– Я не знаю, как это назвать, – вновь пожал плечами я, – Какие-то штрихи в воздухе, они повсюду, словно маленькие кометы, или метеориты. Просто здесь их целая куча, словно муравейник какой, или рой комариный.
– Нет, ничего подобного я не вижу, – задумчиво произнёс тот и внимательно посмотрел на меня, – А откуда они берутся?
Я вышел на перекрёсток и приблизился к необычному рою, присмотрелся внимательнее и указал на грязь, которая осталась после высохшей лужи.
