Дверь, что монстр вырвал из моей камеры, практически полностью перегородила его, и нам пришлось перебираться прямо по ней. Рёв, крики, всё ещё раздавались с разных концов бункера, иногда под аккомпанемент редких выстрелов. Основная канонада уже стихла, видимо, не так много осталось живых, способных оказать сопротивление.
Буквально через пару шагов нам на глаза попался кусок мяса, некогда имевший форму человека. Сейчас казалось, что его вывернули наизнанку, а затем пропустили через шнек мясорубки. Кости торчали отовсюду, поза такая, что невозможно понять, где рука, а где нога. Голову, кажется, вообще раздавили, будто катком переехали. Лишь куча мозгов и осколки черепа возле куска шеи говорили о том, что она здесь когда-то присутствовала.
А дальше всё превратилось в сплошное месиво из человеческих частей, внутренностей и крови. Где-то в глубине тоннеля слышался сдавленный стон, но когда мы подобрались к его источнику, даже у меня, закалённого жизнью в мире апокалипсиса, по спине пробежали ледяные мурашки.
Непонятно как этот кусок всё ещё оставался живым. Рука оторвана, одна нога находится под спиной, а из задницы торчат кишки. Несмотря на кровопотерю и нереальную боль, глаза всё ещё смотрят осознанно. Во взгляде отчётливо читается мольба и совсем не о помощи. Хотя это как посмотреть, подарить быструю смерть в его ситуации будет наилучшим благом.
– Мразь ебаная, – Лена с презрением плюнула ему в лицо. – Чтоб ты прожил таким, как можно дольше, гнида.
– Злая ты, – тихим голосом произнёс я, но помогать раненному тоже не спешил.
– Ха-ха-ха, пи. ор…ы! – откуда-то из глубины, донёсся восторженный крик Мутного. – Пи…а ва…
Фразы долетали до нас не полностью, теряя половину звука в закоулках бесконечного бункера. Направление тоже не совсем понятно, вроде как донеслось с той же стороны, откуда и утробное рычание.
Мы с Леной переглянулись, и в глазах у обоих читался вопрос. Я молча пожал плечами в ответ и направился в ту сторону, с которой, как мне показалось, слышал голос Мутного.
– Там вроде как реактор, – каким-то образом определила направление Лена.
– Я не знаю, меня каждый раз мордой в пол конвоировали, – отозвался я и крикнул на очередной развилке. – Мутный, ты где?!
– Сюда идите! – вернулся ответ слева. – Я этих пидоров в реакторную загнал.
– Значит, правильно идём, – кивнул я сам себе и отправился дальше. – Ты Тоню видела?
– Нет, – отозвалась Лена. – С того момента, как нас сюда притащили, ни разу.
– Ладно, после разберёмся, – отмахнулся я. – Сейчас уёбков добьём и решим, что делать дальше.
Следующий поворот поверг нас в шоковое состояние, а если быть точнее – в ступор. Это как если внезапно увидел большую собаку, сразу замираешь на месте. Такое происходит скорее интуитивно, хотя не во всех случаях подобное поведение оправдано.
Однако вместо собаки мы увидели в конце коридора нечто иное, не совсем поддающееся логичному объяснению. Мутанты, монстры, никак иначе этих тварей не назвать.
Они походили и на медведей, и на горилл одновременно: огромные, мохнатые, каждый весил килограмм семьсот, если навскидку. В тоннеле, который и низким-то не назовёшь, эти твари стояли слегка пригнувшись. А высота потолков достигала метров трёх, никак не меньше.
Один из мутантов пытался выбить дверь, но получалось издавать лишь едва слышимые шлепки по герметично запертой переборке. Она, к слову, вообще никак на них не реагировала, видимо, толщина там очень серьёзная. Не удивлюсь, если её внутренняя часть ещё и свинцом залита, чтобы не пропустить в жизненно важный объект частиц ядерного распада, в случае аварии на реакторе, конечно. Ну или вот в таком, как сейчас.
Мутантов я насчитал всего четверых, но этого количества оказалось достаточно, чтобы раздавить всю вооружённую до зубов охрану в бункере. Однако для данной преграды и десятка подобных будет мало.
– Гера, бля, – увидев меня, оживился кореш. – Давай, въеби эту дверь.
– Здесь нечем, – покачал я головой. – Или ты думаешь, я тут просто так сижу и этих обмудков слушаюсь?
– Я ебу? Может, ты извращенец какой? – высказал своё предположение тот, не забыв при этом нагло ухмыльнуться.
Знает, сука, что с такой охраной ему некого больше бояться. Хотя он и без подобной страховки способен гнать всё, что только в голову приходит.
– Ты Тоню нашёл? – поинтересовался я, переведя тему разговора в другое русло.
– Даже не вспомнил о ней, – отмахнулся тот. – Да как, блядь, до них добраться-то теперь?!
– Можно кое-что сделать, – почесал я макушку. – По идее, в каждом таком бункере имеется система фильтрации воздуха, судя по гулу, что доносится из этих коробов, вентиляция сейчас исправно работает.
– Предлагаешь её разъебать? – оживился наркоман, и один из монстров развернулся ко мне, полный готовности крушить и убивать всё, на что укажет хозяин.
– Тихо, не газуй, – осадил я товарища. – Я предлагаю выкинуть из неё фильтры или сломать их. В общем, нужно заполнить это место ядерным мусором. Тогда помимо твоих чудовищ, – на этом слове я осёкся и с опаской посмотрел на жуткую, изувеченную мутациями морду, – добавится магия, короче. Возможно, тогда мы сумеем вскрыть коробочку.
– Тебе гориллу дать или сам справишься? – уточнил Мутный.
– На хуй они мне? Я даже не понимаю, как им команды отдавать, – пожал я плечами. – Лучше Тоню вытащи.
– Ни хуя с ней не станет, пусть ещё посидит, – отмахнулся тот и снова обернулся к переборке. – Пизда вам, педики, можете сидеть там, сколько влезет, скоро я вас оттуда один хуй выковырну!
Мы с Леной оставили товарища дальше орать в стену, а сами отправились искать комнату, что отвечала за фильтрацию воздуха.
Дело оказалось не сильно сложным, иди себе по коробам, задрав голову к потолку. Вентиляция, какой бы огромной она ни была, всё равно рано или поздно приведёт к своему истоку. Но побродить, конечно, пришлось, потому как ветвилась она не хуже, чем кровеносная система или те же ветви деревьев.
Однако всё же периодически приводила к более толстым ответвлениям, по которым мы и прибыли в интересующее нас место.
Гул «улиток», отвечающих за приток воздуха с поверхности, услышали до того, как обнаружили искомое. Ну а внутри даже разговаривать оказалось невозможно.
Фильтры были похожие на те, что используются для противогаза, только увеличенные в десятки раз. Даже цветом таким же выкрашены. Они ровными рядами стояли вдоль стены, опутанные системой трубопровода. Какие-то дополнительные фильтры из войлока или похожей на него ткани. Они были собраны в большие щиты, которые мы обнаружили в соседнем помещении. Но чтобы в него попасть, пришлось проползти туда на четвереньках, через небольшую дверцу сбоку.
– Хрен там разберёшь, что откуда выходит и куда приходит, – почесав макушку, пробормотал я.
