– Вполне возможно, мы умрем еще до того, как доберемся туда, – рявкает Райан, снова хватая меня за руку. – А до того момента я не выпущу тебя из виду.
– Хорошо. Куда бы ты ни пошел, я пойду за тобой. – Я показываю ему в направлении Туланко. Мы идем вдоль пустынного травянистого ландшафта, пока солнце не начинает садиться. Мои ноги болят, я вся покрыта пылью и грязью, но я продолжаю идти вперед. Я не хочу, чтобы Райан считал, будто я не поспеваю за ним.
Темнеет, и я слышу вой койотов вдалеке. Папа всегда говорил мне держаться подальше от гор ночью, потому что, когда опускается ночь, хищники выходят на охоту. В этот раз у нас нет машины, в которой можно было бы укрыться.
Через какое-то время Райан, должно быть, замечает мою нервозность, потому что показывает на что-то вдалеке и говорит:
– Видишь вон те скалы? Мы сможем укрыться за ними и поспать, чтобы не оставаться такими уязвимыми посреди дикой природы.
Он искоса смотрит на меня, скорее всего, ожидая, что я начну жаловаться на условия, далекие от элитных. Я не хочу, чтобы он думал, будто я боюсь или жалею о своем решении остаться с ним. Я беру его за руку, и мы вместе идем к валунам.
Райан очищает территорию и делает что-то наподобие забора, чтобы убедиться, что наше убежище защищено от животных, которые могут решить забраться к нам посреди ночи.
Он помогает мне залезть на холм и потом некоторое время тратит на то, чтобы убедиться, что нас не видно с дороги, если кто-то проедет мимо. Через какое-то время он опускает голову на руки и бормочет ругательство себе под нос. Я не спрашиваю, но знаю, как он себя чувствует. Опустошение, как пылающий костер внутри меня, устраивается в груди.
Словно по сигналу, вдали раздается вой стаи волков, и Райан притягивает меня к себе.
– Положи голову мне на колени и спи, – говорит он мне. – Нам нужно будет встать рано и отправиться в путь.
Я делаю, как он говорит, но начинаю дрожать, когда ужас от увиденного сегодня возвращается.
– Не могу поверить, что папа сделал это. Не знаю, приду ли я когда-нибудь в себя.
– Понадобится время, малышка. – Он пальцем поворачивает мой подбородок, чтобы я посмотрела на него. – Ты самая сильная из всех девушек, которых я встречал.
– Прямо сейчас я не чувствую себя сильной. Я просто хочу забраться в норку и плакать, пока у меня больше не останется слез. Ох, я ненавижу это чувство поражения. Что мы будем делать, Райан?
Он смотрит на темный ландшафт перед нами.
– Не знаю, малышка. – Он убирает волосы с моего лица и гладит меня по спине, когда я кладу голову ему на колени.
Ночь все тянется дальше, и, когда мои веки становятся тяжелее, я бормочу:
– Просто чтобы ты знал, я не позволю никому навредить тебе.
Он смеется, а потом целует меня в макушку.
– Веришь в чудо, моя мексиканская принцесса? Потому что, думаю, нам оно понадобится.
Сорок первая глава
Райан
Я долго не мог уснуть, а теперь яркое мексиканское солнце встает над горизонтом, словно гадкий будильник. При других обстоятельствах я был бы зачарован разноцветными красками пейзажа. У каждой скалы свой цвет и ковер из длинной зеленовато-желтой травы, они словно меняются с каждым движением солнца. Здесь так умиротворяюще и тихо, что можно подумать, мы на булыжнике прямо посреди небес.
Я опускаю взгляд на Далилу, наконец спящую у меня на коленях. Я слышал, как она плакала посреди ночи, и это разрывало меня на части. Не знаю, как мы дошли сюда, и точно уверен, что не знаю, куда иду в этой красивой чужой стране.
Ночью я думал, зачем ее отцу подставлять меня. Это не имеет смысла. Он думает, что я враг.
Только если ее отец не Эль Фуэго, как она говорила. Но зачем убивать Рико и обвинять в этом меня? Он сказал, что убьет меня, если выяснит, что я работаю на картель «Лас Калаверас». Если он знал, что Рико был членом «Лас Калаверас», очевидно, этого было достаточно, чтобы он убил парня. Может, он видел меня на территории поместья и думает, что мы с Рико пришли вместе, чтобы навредить ему или его семье… Это единственная причина, которая может оправдать его желание подставить меня.
Далила, должно быть, права.
Дон Сандоваль связан с «Лос Рейес дель Норте». Если он глава картеля, то понятно, зачем ему обвинять меня в смерти Рико. Это убирает большой жирный прицел с его спины и ставит на мою.
Когда над нами пролетает птица, я замечаю, что солнце восходит все выше в небе. Я устал, но намерен довести Далилу до безопасного места сегодня ночью, чтобы она больше не спала на чертовом холме. Я так сильно хочу защитить ее, но не могу отрицать, что опасность грозит нам обоим. Если картель «Лас Калаверас» считает, что я убил одного из его членов и украл деньги у их продажного лавлендского шерифа, которому платят, чтобы он смотрел в сторону, они будут стрелять, не спрашивая.
Вообще-то, они, скорее всего, сначала будут пытать меня, не спрашивая.
Встретить дона Сандоваля или кого-то из «Лос Рейес дель Норте» будет ненамного лучше. Я точно окажусь погребенным под землей на шесть футов, если меня найдет хоть один из картелей. А если они не доберутся до меня, то мексиканская полиция, скорее всего, застрелит или арестует меня за то, что я якобы убил Рико.
– Buenos dias, – говорит Далила, потягиваясь. – Поспал немного?
– Ага, – вру я.
Она закрывает глаза и делает глубокий вдох. Почему она не боится быть здесь, со мной, в дикой глуши без каких-либо удобств? Ни укрытия, ни еды, ни надежды.
Она садится, обхватывает себя руками и поеживается.
– Ты замерзла.
– Все нормально.
Я вижу мурашки на ее руках.
– Иди сюда, – говорю я, притягивая ее поближе и растирая ее руки, чтобы она согрелась. Я замечаю, что у нее красные и воспаленные глаза после слез прошлой ночью.
– Мне жаль, – говорю я ей.
– Я буду сильной, – отвечает она. – Мы что-нибудь придумаем. Мы выберемся из этой ситуации.
– Думаю, я знаю, почему твой папа подставил меня. Он хотел снять прицел с себя. Это единственное объяснение.
Она бодрится.
– Что, если я поговорю с папой, и… – Она вешает голову. – Не смогу. Я даже больше не хочу его видеть после того, что он сделал. Клянусь, в последние месяцы он стал совсем другим человеком, не тем, кем раньше. С тех пор как стал представлять Сантьяго Вега.
Я убеждаю Далилу, что нам нужно направиться к дому бабушки Кармелы как можно быстрее. Пока мы идем, я внимательно смотрю вокруг. Мы в пустынной местности, но иногда попадаются небольшие фермерские хозяйства с козами и цыплятами. Семьи обрабатывают свою землю, дети играют во двориках. Большинство людей улыбаются и машут, когда мы проходим мимо них. Я пытаюсь идти весело, надеясь, что они посчитают нас просто типичными иностранными пешими туристами, проходящими через их городок, а не двумя изнуренными подозрительными подростками.
