— Сколько же ты жертв демонам скормил, что они тебя до жёлтого ранга подняли?! — процедил Малк, натужно пыхтя.
В ярости от собственного бессилия запустил вторую Призрачную Руку к себе запазуху, достал оттуда Морду — благо с артефактами духовные конечности управлялись без особых сложностей — и с чувством припечатал её на лицо шамана. Тот дёрнулся, заорал, попробовал всё той же Властью освободиться, но сходу сделать это не смог… и проиграл бой. Второго шанса Малк ему не дал. Поглощение было активировано, и пока старый колдун пытался сопротивляться магии артефакта — надо сказать весьма успешно, — Малк освободился от захвата, дотянулся до валяющегося рядом тесака и одним махом отсёк противнику голову.
— Проклятье, это было сложно!! — простонал Малк, поднимаясь на ноги и срывая с отрубленной головы маску.
Мрачно посмотрел на открывшиеся кости черепа, затем брезгливо глянул на внутреннюю часть Морды и, лишь убедившись в её девственной чистоте, вернул артефакт запазуху. Чем закончилось его первое самостоятельное поглощение памяти противника он разберётся позже, пока же…
— Больше никого здесь не осталось? — спросил Малк у осторожно приблизившегося к нему Тиля.
— Никого. Все разбежались… Да и я бы, если честно, на их месте убежал, — как-то мрачно и одновременно испуганно сообщил Калакан.
Малку из-за этого даже на какой-то миг показалось, что он до сих пор поддерживает образ твари Запределья. Но нет — иллюзия человека-червя рассеялась сразу после начала атаки шамана, а духовные вибрации Голодного Морока он перестал испускать после того как удар булавой выбил у него тесаки. Тогда что? Калакар боится того, что увидел в бою?
— На это и расчёт, но… хорошего понемножку. Теперь если и захочу кого напугать, то только если рожу страшную скорчу. Больше никаких жутких иллюзий! — доверительным тоном сообщил Малк, памятуя о совете Больдо скрывать свои навыки. После чего показал Тилю краешек блокнота, посредством которого когда-то общался с Мастером, и пояснил: — Подарок учителя… и он больше не работает.
Здесь Малк мысленно пробежался по уже сказанному и так же мысленно улыбнулся. Вроде бы нигде не соврал, везде озвучил только факты, а значит если вдруг с Тилем не всё гладко и он, например, умеет чуять ложь, то заподозрить его во владении магией иллюзий точно не сможет…
— Так это был артефактный морок? — как-то слишком уж натурально удивился Калакар.
— А ты думал, что я в тварь превращаться умею? Серьёзно?! — расхохотался Мал, потом покосился на мелькающие в проулках тени и уже другим тоном добавил: — Впрочем, давай мои способности обсудим позже. Впереди нас ждут два очень увлекательных занятия, и я бы очень хотел с ними закончить до того, как к дикарям вернётся мужество…
— Два занятия? — глупо переспросил Тиль.
— Конечно, а зовутся они грабёж и… — Малк с намёком посмотрел на Калакара.
Тот наморщил лоб, потом посмотрел на свои кандалы, на уже замеченные ранее Малком тени и осторожно предположил:
— Отступление?
— Да, бегство. И я бы очень хотел, чтобы оно в какой-то момент не превратилось в паническое бегство, — расплылся теперь уже в искренней улыбке Малк и, ободряюще хлопнув Тиля по плечу, решительно бросил: — А теперь веди в хижину шамана. Чую, у этого «демонолюба» точно найдётся чем поживиться…
Глава третья, в которой «это мой любимый момент»
— Ну, сколько там получается? — спросил Малк, лениво привалившись спиной к хижине шамана и делая глоток наигорчайшего шуйсю из здоровенной серебряной кружки.
Причём и листья, из которой он приготовил настой, и используемая посудина — всё это Малк нашёл в вещах старого колдуна. И несмотря на то, что для Бакалавра размениваться на подобного рода трофеи было мелочно, он искренне радовался добыче. По настою Малк, откровенно говоря, адски соскучился и за щепоть заварки готов был даже рискнуть жизнью, а кружка… кружка ему просту понравилась. Тяжёлая, ладно сидит в руке, внутри и снаружи покрыта резьбой на морскую тематику. Из такой не стыдно пить и более благородные напитки, чем малоприятный для многих шуйсю!
Впрочем не это было самой ценной частью добычи…
— Сложно сказать, всё-таки мы не знаем насколько золото чистое. Но если брать по весу, то эти шесть самородков потянут драхм на пятьдесят. Не меньше, — сообщил Калакар после короткой паузы.
Затем сложил драгоценные золотины в потёртый мешочек и кинул его на землю рядом с Малком. Сам же подошёл к висящему над костром котелку, зачерпнул глиняным стаканом немного настоя, сделал осторожный глоток и… с отвращением выплюнул.
— Не понимаю, как ты можешь пить эту гадость. Чистая же отрава!
В отличие от тех бесед, что они вели перед дракой с шаманом, на этот раз Тиль говорил гораздо спокойнее, без непонятных скачков настроения, хитрых взглядов и невнятной мимики. Сейчас он походил на того себя прежнего, каким был во время первого знакомства с Малком. Словно другой человек. И эта метаморфоза не могла не радовать — значит не всё ещё потеряно и те подозрения, что питал насчёт Калакара Малк не следовало воспринимать как окончательный диагноз.
— Зато полезно, — тоже с небольшой задержкой ответил Малк и тут же поинтересовался: — Дикари всё ещё не вернулись?
— Куда там… все дома два раза обежал — никого не встретил. Они как ту страховидлу увидели, которую ты изобразил, так в джунгли и рванули. Трусы! — ответил Тиль и лишь последнее слово не сказал, а едва ли не выплюнул.
Получилось у него это настолько прочувственно, что Малк бросил в его сторону острый взгляд — не вернулся ли новый Калакар, — однако признаков обратной трансформации не заметил и успокоенно вздохнул. Прежний Тиль ему нравился гораздо больше.
— А почему трусы? — всё же не удержался Малк от вопроса.
— Потому что если бы они здесь остались, то ты бы их убил, и жажда мести в моём сердце хоть немного бы утихла! — с хорошо различимой злобой сказал Тиль.
Малка так и подмывало подколоть его насчёт постельных похождений и почётного титула, но он всё же смолчал. Наверняка Калакар озвучил лишь небольшую часть своей истории и возможно то, что прячется во тьме, лучше вообще не трогать посторонним. В конце концов жизнь в Мритлоке и так непростая штука, а уж жизнь в Яванском поясе да ещё в рабстве у дикарей особенно. Главное, Скверны в Тиле нет, а уж то, каким было его прошлое — во всяком случае весомая его часть — Малку было не важно.
— Ну ты же сам говорил про зелье Ярости, которое превращало воинов племени практически в воинов-магов. Неужели думаешь, что применение подобного рода магии, даже если она имеет демонические корни, проходит бесследно? У всего есть цена, и я допускаю, что жестокость, трусость, безынициативность и ограниченность ума местных воинов — это не более чем плата за возможность временно обрести ими телесную мощь. Выпили своё варево — и вот они уже короли острова, не успели — стая безмозглых баранов, ведомых одними инстинктами, — ухмыльнулся Малк, а потом, вдруг кое-что вспомнив, сказал: — Кстати о мозгах… Ты ведь торговец, правильно? И наверняка знаешь, где в Яванском поясе можно быстро разжиться драхмами?
