Я расположилась. В буквальном смысле. На шезлонге. С книгой. Жизнь удалась.
***
Затаив дыхание, выудила из глубин чемодана бережно запакованный пакет. Новогоднее платье, ползарплаты отвалила, между прочим. Модное, в бельевом стиле, а стоит, как шуба. Но сидит, зараза. Из категории: в паспорте далеко за…, а в зеркале – двадцать. Золотистое, под цвет волос, прекрасно оттеняет смуглую кожу, бретели маняще открывают линию плеч, длинный подол очерчивает ноги. В общем, девочки поймут, а мальчики оценят. В уши – серьги с изумрудами в цвет глаз, за уши пару капелек парфюма. Глаза – подчеркнуть, синяки – замазать, прическа – ну, что смогли, легкая небрежность тоже сейчас в моде. Я выждала десять минут, чтобы, не дай боже, не припереться первой и… походкой от бедра двинулась к лестнице. «Где вездесущие папарацци? Где красная дорожка и падающие штабелями мужики?» С высоко поднятой головой вплыла в столовую. «Oh, shit!» Два дня в США, а уже думаю по-английски. Везде нужно искать плюсы. Кажется, я повторяюсь. Но это уже слишком. За празднично накрытым столом сидели Королевишна и… какой-то незнакомый мне Чингачгук». Сказать, что я была разочарована – ничего не сказать, я была в ярости. Обогнуть полземли, чтобы тебя так игнорировали, это ни в какие ворота. Эстер – умная женщина, все поняла:
– Оленька, ты присаживайся, Стивен скоро будет, – зачастила она. С видом оскорбленного достоинства я уселась на краешек стула. – Познакомься, это Рикардо, – она указала на индейца. – Друг семьи.
– Очень приятно, – я кивнула, чуть не ляпнув «Быстрый змей».
– Шампанского? – «Змей говорит по-русски? Даааа. Индеец с испанским именем, говорящий по-русски. Что может быть экзотичней?»
«Вечер обещал быть прекрасным. Даже не знаю, что лучше: Королевишна и Чингачгук или Леся с Лешей и отпрысками?» Беседа не клеилась. Стол был элегантно сервирован, множество закусок, фаршированная индейка в качестве основного блюда. Я пригубила шампанское, отдала дань стряпне кухарки Эстер. Весьма неплохо. Слава богу, никакого холодца и салата «Оливье».
– Рикардо, расскажи Ольге про себя, – нарушила молчание Королевишна. – Уверена, ей будет интересно.
– Да нечего особо рассказывать, – он пожал мощными плечами.
– Не скромничай, – Эстер улыбнулась, – ты же сын вождя как-никак.
Ввалившийся в столовую Стивен избавил Рикардо от ответа.
– Всем привет, – поздоровался он.
– Здрасте, – сухо произнесла я.
– Ну, наконец-то, Оленька подумает, что ты от нее скрываешься, – Эстер протянула сыну руку для поцелуя.
– Я? Да упаси бог. Здравствуйте, Ольга. Для меня большая честь видеть вас у нас в доме.
Я наконец-то его рассмотрела. От Эстер он унаследовал фигуру. Про таких говорят: «До старости щенок», а ведь мальчику уже сорок с хвостиком. Рыжие волосы, веснушки, какой-то расхлябанный и вертлявый. «Как баба! Да он же и есть баба! – осенило меня. – Так, а какая же роль уготована мне? Чайка? Так, кажется, называются женщины, которые живут с гомосексуалистами? Рикардо. Рикардо – любовник Стива? Как же все это противно». Я выпила еще и еще и сама не заметила, как напилась. В комнате смешно лопались пузырьки. Часы пробили двенадцать. Дружно послушали речь президента. Сугубо ради меня, полагаю. Эстер поднялась.
– Спасибо за приятную компанию, я, пожалуй, лягу. Стивен, проводи меня.
– Конечно, мама.
– Вам было весело? – спросил Рикардо.
– Да, спасибо, – я улыбнулась в тридцать два зуба. В крови бурлил алкоголь и требовал продолжение банкета. – Хочу искупаться, – я капризно надула губки.
– Не вопрос.
– Я только переоденусь.
– Захватите полотенце. Может быть прохладно, – крикнул Рикардо вдогонку. – Я отвезу вас на дикий пляж, нужно будет немного пройти, но оно того стоит, – сообщил он, когда я вернулась с полотенцем.
– Стивен не поедет? – спросила я.
– Он уже уехал, – сообщил Рикардо.
– Понятно. – «Невелика потеря».
Чтобы добраться до дикого пляжа пришлось спускаться по каменистой тропе, которая вилась среди тропической растительности. Рикардо крепко держал меня за руку, иначе я бы точно расшибла себе лоб. Вскоре послышались голоса, я крепко сжала руку проводника. Вскоре мы вышли на небольшую полянку, где отдыхали три молодых гопника в окружении жестяных банок и бутылок. Ого! Один из них поднялся и вальяжно подошел к нам. Не нужно иметь fluent English, чтобы понять, что он хотел. Явно, ничего хорошего. Вдруг гопник замахнулся, я завизжала, Рикардо увернулся от удара. Подскочили дружки. Пока я бегала, как курица с отрезанной головой в поисках камня или палки, все неожиданно закончилось. Гопники валялись на земле, держась за ушибленные места. Рикардо протянул мне руку, и мы продолжили спуск.
– Ты в порядке? – обеспокоенно спросила я.
– В полном. – Он, кажется, даже не взмок. Он вообще человек?
Наконец, мы оказались на широкой песчаной полосе. Беззастенчиво светила прекрасная в своей наготе луна, пульсировало алмазное крошево звезд, океан манил в ласковые объятия. Ни души. Только мы, первые мужчина и женщина на Земле. Я скинула сандалии, выскользнула из платья и босиком двинулась к воде. «Боже, как хорошо!» Вода, как нашкодивший пес, лизала босые ступни. Рикардо с разбегу нырнул и надолго исчез из вида. Вынырнул далеко впереди, отфыркиваясь и разбрызгивая длинными волосами воду. Я так толком и не научилась плавать, поэтому бултыхалась возле берега, как… как… Вода была довольно прохладная, я почувствовала, что покрылась гусиной кожей. «Фу, как неэстетично. Мокрая курица с гусиной кожей. Зоопарк какой-то». Рикардо вдруг очутился рядом, схватил меня на руки и понес на берег.
– Замерзла? – засмеялся он, вытирая меня насухо полотенцем. Капельки воды стекали по его смуглой коже, падали с длинных волос. Магия ночи, красивый мужчина рядом. Я сняла с себя броню, спрятала колючки, отдавая дань волшебству. Безвольная, беззащитная, безоружная. Рикардо понял мой посыл. Легонько поцеловал в губы и, не встретив сопротивления, уложил меня на влажное полотенце. Его чуткие пальцы и нежные губы знакомились с мои телом, исторгая из него дивные звуки. Даря и даруя, наказывая и прощая, мы ненадолго забылись друг в друге, одно целое, разделенное чьей-то жестокой волей на две половинки.
***
Неделя пролетела как один день. Рикардо был возился со мной, как с малым дитем. Я побывала в национальном парке, увидела аллигаторов и сыграла в казино, болела за Майами Марлинс и купалась, купалась, купалась. Я так загорела и просолилась, что стала походить на сушеную воблу. Рикардо много рассказывал о жизни индейцев, о своих традициях, обычаях и поверьях и так мало о себе самом. Удивительный человек, он совсем не старался произвести впечатление. А еще… с ним было комфортно молчать, не возникало неловкой паузы, которую тут же хотелось заполнить, ляпнув что-нибудь не к месту. Кажется, я влюбилась. Нет, втюрилась по самую маковку.
