Книга Пока ты здесь, страница 41. Автор книги Наталья Ильина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пока ты здесь»

Cтраница 41

Пока ты здесь

Блондин тихий, интеллигентный. Вежливый. Башковитый. Все из ничего соберет. Правда, сам не понимает, как это у него так ловко получается.

Наша Маша смешливая и дурашливая. Легкая. Без мыслей особенных. Я дал бы ей тридцатку, но только не тогда, когда она замолкает и смотрит вглубь себя. Тут во что угодно поверишь, но она на глазах стареет лет на двадцать. И вся легкость испаряется.

Горбун плюс-минус моего возраста. Хотя кто знает, сколько каждому из нас? Здоровенный мужик, сутулый. Потому и Горбун.

Бес… Бес умный. Чернявый. Вертлявый. Без возраста. И без амбиций. На месте не сидит спокойно, совсем. Даже сидя – притопывает. Ходить с ним – одна мука, у всех ноги отваливаются, а он все чешет без остановки. Ему больше всех надо знать. Все. Его бесят непонятки (а их здесь – одна сплошная непонятка).

Не знаю, когда кого заберет Жуть, но я начинаю к ним привыкать. Может быть, меня первого? Достало ждать неизвестно чего.


Пока ты здесь

Блондин придумал карту рисовать! Будем город вдоль и поперек исследовать, – может, выход найдем?

Машка считает, что нас инопланетяне похитили и опыты проводят. Она верит, что выход есть, наивная. Прямо дверь ей. С ключами.

У Беса теорий до хрена, включая и эту.

Горбун думает, что мы попали в ад. Ага, так ему в аду вискарика и нальют. Сидит, хлещет дорогое пойло и с умным видом разглагольствует о чертях и сковородках в виде Жути. Типа на всех не хватает и мы тут в очереди… Ага.

У меня вообще нет мыслей на этот счет. Я пока наблюдаю. Как-нибудь соберу все в кучу да запишу».


У Дины перехватило дыхание. Она читала дневник Доктора! Того сморщенного неопрятного человечка, который, по словам Алекса, жил здесь дольше всех. Качество печати было ужасным, светло-серые буквы терялись на желтой бумаге, но Дина не могла оторвать от нее взгляд. Словно околдованная чужими переживаниями, она почти забыла про свои собственные.


«Рюкзаки упакованы, план похода намечен. Все спят. Бес храпит с присвистом, Машка льнет к спине Горбуна – широкой и надежной, как бетонная стена. Горбун не спит. Считает, что разучился. Лежит не шевелясь, лица не разглядеть. Моя свечка дает слишком мало света. Блондин затих, даже дыхания не слышно. Он частенько говорит во сне, только слов не разобрать. А мне приспичило в туалет, и сон ушел.

Сегодня иду вместе с ними в первый раз! Так надоело сидеть в четырех стенах, что я готов тронуться в путь прямо по темноте. Про четыре стены – это не так. Мы живем в помещении кафе “Чайникофф”. Вывеска с нелепым названием украшает главный вход, которым мы не пользуемся, а потому он заколочен гвоздями и заложен куском швеллера изнутри, через ручки. Маловероятно, что к нам вломится Жуть. Ей, похоже, гвозди и запоры не преграда, но было бы неприятно, вернувшись, обнаружить следы пирушки скотов типа Большого Босса (это у него мания величия такая забавная) или другой похожей компании. Эти любят на все готовенькое являться».


Никаких дат над кусками текста не было. Скорее всего, они шли друг за другом не по порядку. Иногда казалось, что между ними отсутствуют дни, а то и недели.


«Идем на север, в сторону Бугров. Через Кольцевую перебираемся уже почти в полдень, тусклое солнце не греет и почти не дает теней. За всю дорогу встретили только парочку “зомби” – молоденькую девушку, такую худую, что издалека приняли за пацана, и бабку, бодро ковылявшую без всяких тросточек на искривленных артритом ногах. Ну вот откуда, скажите на милость, я знаю про артрит? Спрашиваю у Блондина. Вместо него с ответом влезает Бес:

– Доктор, когда ты поумнеешь? Тут все что-то знают, только не помнят откуда.

Я затыкаюсь. Спорить с Бесом бесполезно, уж он-то уверен, что знает все на свете. И непременно – лучше всех. Горбун изредка бледнеет, как будто собирается исчезнуть, но потом проявляется с прежней четкостью. Все упорно делают вид, что этого не замечают. Я тоже. Делаю вид.

Далеко впереди небо приобретает свинцовый оттенок. Зубчатая линия горизонта, небрежно обозначенная верхушками елей и сосен, выглядит на таком фоне угрожающе.

– Что это там? – нервно спрашивает Наша Маша, уставившись на необычное зрелище.

Горбун останавливается. Смотрит на солнце над головами, на темноту впереди и пожимает плечами.

– Не ночь, если ты об этом.

Бес подпрыгивает от нетерпения, Блондин щурится, прикидывая расстояние, а мне становится не по себе. Чем дольше я смотрю на странное небо, тем больше оно напоминает мне стену. О которую и лоб расшибить недолго.

– Это то, что мы искали, – не выдерживает Бес. – Конец географии. Выход.

Никто, кроме него, не выглядит убежденным. И никто – воодушевленным.

Машка жмется к Горбуну, снизу вверх заглядывает в глаза, пытается понять, что он об этом думает. Горбун мрачно отмалчивается, но делает шаг вперед. Машке ничего не остается, как отступить и пристроиться рядом. Бес вырывается вперед и задает темп. Мы с Блондином замыкаем процессию.

Лес на горизонте – никакой не лес. Так, обгрызенная лесополоса шириной метров тридцать. Уже на подходе видно неладное – темнота. Если у ближних деревьев еще светло, то к дальним свет почти не пробивается. И стена чернильной тьмы теперь просматривается над головами отчетливо, нигде не заканчиваясь, хищно протыкая серенькое дневное небо.

– Я туда не пойду! – заявляет Машка и пятится для верности, демонстрируя свою решимость.

– Или все, или никто, – отрезает Горбун.

– Мария! – Бес подскакивает к Машке. – Ты всех ставишь в неприличную позу, ой, прости, в неудобное положение. Мы шли несколько часов, столько же и возвращаться, а ты решила поистерить?

Он приплясывает вокруг не на шутку испуганной Машки, размахивает руками, тараторит и умудряется каким-то чудом не спускать глаз со “стены”. Горбун вопросительно смотрит на Блондина, потом, спохватившись, на меня. Пожимаю плечами. Мне тоже страшновато, но не ныть же, как Машка. Блондин сжимает узкие губы, и они пропадают совсем, из чего я делаю вывод, что ему тоже не по себе. Человек-без-рта энергично кивает. Легкая соломенная челка вспархивает надо лбом и опадает.

– Пойдем, посмотрим, что за хрень, – резюмирует Горбун и обнимает Машку за плечи.

Она съеживается и почти исчезает в медвежьих объятиях. Бес срывается с места и проносится между деревьев, как ракета. На середине пути он пытается зажечь лампу, возится и бормочет невнятные ругательства, пока мы не подходим. Огонь сегодня гореть не желает. У Горбуна есть зажигалка, но и она только сверкает искрами кремня да вхолостую шипит газом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация