Серильда усмехнулась.
– Хотя, пожалуй, ты все-таки немного самодоволен.
Злат пожал плечами, но возражать не стал.
Серильда украдкой наблюдала за ним. Этот юноша действительно был загадкой, и она чувствовала, что обязана ее разгадать – хотя бы ради того, чтобы отвлечься от тех ужасных вещей, которые лезли ей в голову. Злат не был похож на эльфов или кобольдов, о которых ей доводилось слышать. И вряд ли он мог быть цвергом, подземным гномом или кем-то из лесного народа. Правда, во многих историях упоминались волшебные существа, которые помогают заблудившимся путникам, бедным рыбакам или отчаявшимся девушкам – за некую плату. Всегда за плату. Злат подходил под это описание. Но у него не было ни крыльев, ни удлиненных ушей, ни острых зубов, ни дьявольского хвоста. Однако Серильда не могла не признать – он любил проказничать. Его улыбка была дразнящей. Он не упустит случая созорничать. Но в то же время внимателен и заботлив.
В нем есть волшебство. Он превращает солому в золото.
Колдун?
Может быть.
Получил благословление Хульды?
Возможно.
Но все это было не совсем то…
Серильда снова заметила, что рассматривает его. Он выглядел, как любой из тех парней, которых она когда-либо встречала. Ей не казалось, что он вот-вот растворится в воздухе. Ни полупрозрачных рук и ног, ни расплывчатых очертаний. Он казался реальным. Он казался живым.
Она разглядывала его, а Злат смотрел ей прямо в глаза, не отводя взгляда, не отворачиваясь в смущении. Он терпеливо ждал, что она скажет, и все это время с его губ не сходила легкая улыбка.
Наконец, она объявила:
– Я все обдумала. Кем бы ты ни был, ты определенно не призрак.
Глава 24
Злат просиял.
– Ты уверена?
– Совершенно.
– И почему же я не призрак?
– Ты слишком… – Серильда помедлила в поисках нужного слова, – живой.
Теперь его смех звучал мрачно.
– Я не чувствую себя живым. Или, по крайней мере, не чувствовал. До тех пор, пока… – его взгляд скользнул по ее пальцам, запястьям. Вернулся к ее лицу.
Серильда замерла.
– Я бы сказал тебе, будь у меня ответ, – продолжал Злат. – Но, честно говоря, я и сам не знаю, кем себя считать. В этом замке я хожу, где хочу, но покинуть его не могу. Возможно, я дух, призрак. Или что-то еще. Так или иначе, я здесь заперт.
– И давно ты тут?
– Очень давно.
– Десятки лет? Сотни?
– Да… Может быть… Трудно сказать. Знаю одно, я не раз пытался уйти, но не смог.
Серильда задумалась. Ее голова была полна идей, историй, сказок. Но она хотела узнать правду.
– Столько времени быть заточенным в этих стенах… – пробормотала она. – Как ты можешь это терпеть?
– Не могу, – ответил он. – Но ничего другого не остается.
– Прости.
Он пожал плечами.
– Я люблю смотреть отсюда на город. В юго-западном крыле есть башня с прекрасным видом на озеро и дома. Я вижу людей. А если ветер дует в мою сторону, то даже слышу их. Как они торгуются на рынке. Как играют на музыкальных инструментах. – Злат помолчал. – Слышу, как они смеются. Мне нравится, когда слышен их смех.
Серильда что-то рассеянно пробормотала.
– Кажется, теперь я лучше понимаю, – медленно произнесла она. – Твои шутки. Твои… проказы. Смех служит тебе и оружием, и защитой. Я думаю, ты пытаешься поддерживать свет там, где стоит такая тьма.
Одна его бровь весело взлетела вверх.
– Да. Ты все правильно поняла. Уверяю тебя, я и правда думаю только о ромашках и падающих звездах, и о том, как принести радость в этот кошмарный мир. И никогда не думаю о том, как Его Мрачность посинеет от злости и полночи будет осыпать меня проклятьями. Это было бы недостойным злорадством. Я намного выше этого.
Серильда рассмеялась.
– Допускаю, что и злорадство может быть оружием.
– Вот именно. Это мое любимое оружие! После меча, конечно. Кому же не нравится меч?
Серильда закатила глаза.
– Я познакомилась в городе с девочкой, – сказала она. – Ее зовут Лейна. Она любит играть в доках со своими друзьями. Возможно, ты слышал их смех.
Злат улыбнулся мечтательно и печально.
– Детей много. Были дети, которые стали взрослыми, и у них самих появились дети. Иногда мне кажется, что я с ними так близко знаком, что, если перейду мост, они меня узнают. Не представляю как, но узнают. Хотя, если и были в этом городе те, кто знал меня, все они давно умерли.
– Ты прав, – вслух размышляла Серильда. – Видимо, это случилось до того…
– До чего?
– До того, как ты оказался здесь, как в ловушке. До того, как ты стал… тем, кем стал.
– Возможно, – сказал он с отсутствующим видом, – но я этого не помню.
– Совсем ничего?
Он покачал головой.
– Если бы ты был призраком, то сперва бы умер. Ты помнишь свою смерть?
И снова Злат помотал головой.
– Нет.
Серильда разочарованно опустила голову. Должен же быть какой-то способ разобраться, понять… Она ломала голову, перебирая в памяти всех бессмертных существ, о которых когда-либо слышала, но никто из них не подходил.
И тут пламя свечи дрогнуло. На стенах заплясали тени, и при мысли о приближающемся рассвете Серильду охватил страх. Но, оглянувшись, она убедилась, что, хотя фитиль стал короче, свеча все еще ярко горит. И все же скоро ночь закончится. Вернется Эрлкинг. Злат исчезнет.
Чувствуя облегчение из-за того, что свеча еще не погасла, Серильда повернулась к нему. Он смотрел на нее, взволнованный и расстроенный.
– Сожалею о твоем отце.
Серильда вздрогнула, когда ее заставили вернуться к страшным мыслям, которые она пыталась гнать от себя.
– Но я ничуть не жалею, что снова увидел тебя, – продолжил Злат. – Даже если из-за этого и выгляжу таким же эгоистом, как все Темные.
Сделав это признание, он понурился и так стиснул лежащие на коленях руки, что пальцы побелели.
– И еще кое-что. Мне было невыносимо видеть, как ты плачешь. Но очень понравилось обнимать тебя.
Щеки Серильды запылали.
– Просто… – он сделал паузу, подыскивая слова. А когда заговорил, его голос снова стал хриплым. – Помнишь, я сказал тебе, что никогда раньше не встречал смертных? По крайней мере, насколько я помню.
Серильда кивнула.
– Это меня никогда не беспокоило. Думаю, я вообще об этом не задумывался. Никогда не думал, что ты… что живые могут быть похожи… на тебя.
