Серильда замерла. Голос шептал так мелодично. Шелест листьев, умиротворяющее журчание воды…
Серильда посмотрела вперед и увидела женщину, стоящую по другую сторону мостика, словно сотканную из шелка и лунных лучей, в длинном белом платье, с темными волосами, доходившими почти до колен. Лицо ее, хоть и красивое, не было, однако, безупречным, как лица Темных. У женщины были желто-карие глаза под густыми темными бровями и озорные ямочки над уголками рта. Тем не менее, какой бы смертной она ни казалась, исходящий от нее эфирный свет ясно давал понять, что перед Серильдой потустороннее существо.
И, судя по реакции шелленрока… существо опасное.
Но Серильда не чувствовала исходящей от нее угрозы. Наоборот, ее тянуло к этой женщине, к этому созданию. Улыбка женщины стала еще шире, ямочки на щеках заметнее. Она тихо засмеялась – словно зазвучали колокольчики и падающие звезды. И протянула Серильде руку.
Приглашение.
Потанцуешь со мной?
Серильда еще не знала, не решила, как быть, а ее рука уже сама тянулась навстречу, готовая принять предложение. Она шагнула вперед.
Под ногой что-то хрустнуло.
Вздрогнув от неожиданности, Серильда посмотрела вниз.
Ничего особенного, просто березовый прутик.
Серильда хотела ногой столкнуть его в ручей, но застыла.
Где-то в глубине души зазвучал тревожный набат.
Под ногой у нее хрустнула не веточка.
Это была кость.
Весь мост был построен из костей, смешанных с раствором и камнями.
Сердце Серильды рванулось из груди, она начала отступать и тут снова встретилась взглядом с женщиной.
Улыбка сползла с ее лица, полного отчаянной мольбы.
Не уходи, зашептал тот же голос. Только ты можешь разрушить проклятие. Ты сможешь освободить меня. Просто потанцуем – вот и все, что нужно. Всего разок. Пожалуйста. Пожалуйста, не оставляй меня…
Еще шажок назад. Нога Серильды коснулась мягкой, покрытой мхом земли.
Тихая грусть внезапно исчезла с лица женщины, сменилась злобной усмешкой. Она рванулась вперед, вытянула руки, пытаясь схватить Серильду – чтобы задушить или столкнуть в воду, этого Серильда не знала.
Защищаясь, она резко вскинула руку.
…Деревянный посох ударил женщину по рукам. Та взвыла от боли и попятилась.
На мостик между Серильдой и светящейся женщиной кто-то прыгнул.
Гибкий и изящный, со мхом между высокими лисьими ушами, там где должны быть волосы.
– Это не та, Залиге, – раздался строгий голос.
Знакомый голос.
Серильда не сразу вспомнила имя моховицы. Базилик? Петрушка?
Нет.
– Сныть! – позвала она.
Не обращая на нее внимания, моховица смотрела на женщину. Залиге, так она ее назвала?
Погодите – залиге. Это было не имя, а вид духа. Дамы залиге – недобрые духи, населявшие мосты, кладбища и водоемы. Они просили путников танцевать с ними, умоляли снять проклятие… а потом обычно убивали.
Я первая ее нашла, – зашипела залиге бледными губами, обнажая перламутровые зубки. – Она могла бы снять проклятие. Вдруг она та, единственная.
– Очень сочувствую, – сказала Сныть, заслоняясь дубинкой вместо щита, и стала медленно отступать, заставляя и Серильду сойти с моста. – Но за эту смертную уже замолвили словечко. С ней, видишь ли, желает поговорить Бабушка.
Залиге издала вопль разочарования и отчаяния.
Но, когда Сныть схватила Серильду за руку и потащила ее прочь, дух за ними не последовал.
Глава 43
– Ты в самом деле ведешь меня к Лесной Бабушке? – спросила Серильда, когда мостик с залиге остался далеко позади. – К той самой Лесной Бабушке?
– Лучше поумерь свои восторги, когда придем, – ворчливо отозвалась Сныть. – Бабушка не любит льстецов.
– Я попытаюсь, – кивнула Серильда, – но обещать не могу.
Моховица пробиралась между деревьями, словно фавн, проворно и ловко. Серильда же чувствовала себя диким кабаном, который крушит все на своем пути. Ее, впрочем, утешало то, что шумела больше всех не она, а шедший позади шелленрок в своем ракушечном плаще. Ему Сныть не велела быть потише.
– Спасибо, – сказала Серильда. – За то, что спасла меня от залиге. Видимо, теперь я у тебя в долгу.
У большого дуба, такого высокого, что Серильда, даже задрав голову, не увидела верхушку, Сныть остановилась.
– Ты права, – сказала моховица, протягивая руку. – Я заберу назад свое кольцо.
Серильда похолодела.
– Я… оставила его дома. Для сохранности.
Сныть фыркнула, и Серильда почувствовала, что она ей верит.
– Тогда будешь должна. Но сомневаюсь, что у тебя найдется еще что-нибудь, что мне понравится, – схватившись за лианы, опутавшие ствол дерева, Сныть отдернула их, открыв узкую дыру прямо над переплетением корней.
– Залезай, – кивнула она шелленроку. Тот нырнул в дупло, брякнув ракушками. Сныть повернулась к Серильде. – Теперь ты.
Серильда сунула голову внутрь пустого ствола, где ее встретила непроницаемая тьма – и никаких следов маленького водяного чудища.
Съежившись, она присела на корточки, протиснулась внутрь и стала потихоньку продвигаться, вытянув руку. Она думала, что наткнется на шероховатые, затянутые паутиной стенки дупла – но вокруг не было ничего, кроме пустоты и мрака.
Серильда сделала шаг, потом еще один.
На седьмом шаге ее пальцы коснулись – не дерева, а ткани, толстой и тяжелой, как гобелен. Серильда отодвинула ее, и в щель хлынул тускло-серый свет. Девушка вышла из дерева, и у нее захватило дух.
Ее плотным кругом окружили моховицы, не меньше дюжины, все с оружием в руках – с копьями, луками, кинжалами. У одной на плече сидел паук-волк, который выглядел очень ядовитым.
Девы не улыбались.
Шелленрока, притаившегося позади, Серильда заметила только тогда, когда одна из девушек протянула ему деревянную мисочку, полную извивающихся личинок. Облизнув широкие губы, он с воодушевлением уткнулся в миску.
– Ты очень шумная и очень неповоротливая, – обратилась к ней одна из дев.
Серильда уставилась на нее.
– Простите?
Дева склонила голову набок.
– Мы ждали. Идем.
Все так же, не разрывая круга, моховицы повели Серильду куда-то по извилистым тропкам. Глаза у нее разбегались. Место, куда они пришли, нельзя было назвать поляной, потому что высокие деревья и здесь закрывали небо над головой, окутывая мир тенями, но подлесок был расчищен, и во все стороны змеились тропинки, устланные рыхлым мхом. И повсюду были дома, они отличались от всех домов, которые Серильда видела раньше. Эти жилища были встроены в древние деревья. Деревянные двери втиснуты между корнями, а оконца сделаны на местах выпавших сучков, там и сям по всему стволу. Толстые ветви изгибались, образуя винтовые лестницы. Высоко над землей были устроены уютные уголки и балконы.
