Впрочем, был у сероглазого мужчины еще один интерес, чтобы лично подрядиться в это дело. Его единственная воспитанница, которая неожиданно для самого О-Гри, стала единственной сердечной привязанностью жесткого и беспощадного воина.
Лестьен.
По возвращении в дом Старого Али, все еще заметно расстроенная Дэнна сразу же отправилась спать. Принц же с пожилым альвейцем сели за накрытый нехитрым ужином стол, и некоторое время ели в полном молчании.
— Я так понимаю, что разговор с наместником не принес желаемых результатов? — отодвинув от себя пустую тарелку, наконец поинтересовался Старый Али.
— Почему же, — хмыкнув, пожал плечами Лестьен, — он посоветовал нам с Энн отправиться в Бриут и попытаться попросить помощи у правителя.
— Хороший совет. — Кинул альвеец — Повелитель Алишан, несмотря на молодость, довольно милостив и мудр. Он не желает войны с империей и королевством, так что, думаю, найдет способ вернуть вас на родину.
— Осталось только как-то добраться до столицы. — Невесело усмехнулся принц, грея в руках горячую глиняную чашку с местным аналогом чая.
— Знаешь, — лукаво улыбнулся Старый Али, — в этом году, с помощью Дэнны я намного раньше собрал урожай чи-рэ, так что, думаю, через два-три дня можно будет везти его в Бриут.
— Спасибо! — искренне поблагодарил его Лестьен, и уже чуть тише добавил: — За все.
Ночь прошла для наследного принца Греем-Ретта в бесконечных размышлениях о событиях прошедших недель. На удивление, его беспокоило не столько их возвращение домой, но та неожиданная и внезапная привязанность, которую он начал испытывать к личной инимити своей невесты.
"Нет!" — раздраженно поправил сам себя Лестьен, — "Ее зовут Дэнна! Энн — синеглазая малышка, обманчиво хрупкая, духовно сильная, но одновременно такая беззащитная… Мрак! Да что со мной твориться?!"
Наследный принц прекрасно осознавал, что как только они вернуться на родину, между ними снова разверзнется социальная пропасть. Но хуже всего было, понимать то, что как только он сочетается законным браком с Риантой, ему придется чуть ли не ежедневно видеть Дэнну в этой унизительной в его понимании, роли инимити — безгранично преданной, и совершенно бесправной игрушки принцессы.
Может, пока еще не слишком поздно, ему будет проще отгородиться от нее за стеной высокомерной отчужденности? С каждым днем проведенным вместе, Энн становилась ему все ближе, и Лестьен боялся что когда придет время, ему придется буквально с кровью выдирать ее из своего сердца. Лучше уж сейчас. Да, будет тяжело, но потом может быть еще тяжелее. И ему и ей…
Дэнна.
Ужин с наместником Асадом оставил девушку в подавленном состоянии. Она сама не ожидала, что слова наместника ранят ее так больно. Почему? Ведь он не первый, который говорит ей подобные вещи. Пора бы уже привыкнуть. Тогда что ее так расстроило? Может потому, что все это слышал Лестьен?
Поведение наследного принца, неожиданно приятно удивило Дэнну, и та внезапная нежность, с который он неловко пытался успокоить ее после ужина, очень растрогала девушку. Нет, Энн прекрасно осознавала, что между ней и наследным принцем Грем-Ретта никогда ничего не может быть. Даже та дружеская симпатия, которая возникла за несколько недель, исчезнет, как только все вернется на круги своя. Но сейчас… сейчас пусть у нее будет хоть крошечная иллюзия того, что рядом с ней находится человек которому действительно не безразлична ее судьба. А потом… будь что будет…
В первые, за все-то время как Дэнна попала на альвейские земли, утро не встретило ее привычным уже обжигающе ярким солнцем. Ямин пояснила, что надвигается песчаная буря, и строго настрого запретила им с Лестьеном выходить на улицу.
— Сколько это может продлиться? — озабочено спросил за завтраком принц.
— Обычно день-два. — Пожал плечами Старый Али, разрезая на две части пресную лепешку. — Здесь песчаные бури не редкость.
— Значит, выезд придется отложить? — нахмурился Лестьен.
— Не бойтесь, задержка будет небольшой. — Успокоил его альвеец.
— Подождите, о чем вы говорите? — удивилась Дэнна, — Какой выезд?
— Старый Али собрался ехать в Бриут, и согласился взять нас с собой. — Едва бросив на девушку взгляд, сообщил наследник. — Планировали выехать через пару дней, но теперь видимо придется немного задержаться.
Дэнну удивил этот холодный тон, которым разговаривал с ней грем-реттец. И то что Лестьен избегал на нее смотреть тоже не обрадовало инимити. Что такого могло произойти за одну ночь, что так изменило его к ней отношение? Вон и Ямин со Старым Али удивленно приподняли брови. Неужели, злые, но по сути справедливые слова наместника Асада все-таки нашли благодатную почву в душе принца? Может он наконец вспомнил, что является наследником целого королевства, а она всего лишь инимити, воспитанная с одной целью: верно служить своей госпоже. Осознание этого, неприятно резануло Энн по сердцу. Собственно, а чего она хотела? Ну, проявил он вчера к ней жалость, утешил как смог, но что дало ей повод предположить что связь, установившаяся между ними, есть нечто большее, чем вынужденное временное партнерство? Два чужака на вражеской земле — вполне веская причина чтобы объединиться, по крайней мере до тех пор, пока они не вернуться домой.
— Эй, девочка, ты чего загрустила? — участливо спросила Ямин. Видимо лицо у Энн было соответствующее. А ведь ее всегда учили надежно прятать эмоции! Впредь нужно тщательнее следить за собственной мимикой.
— Не переживай, песчаная буря на долго не затянется, так что скоро мы сможем двинуться в путь. — Осторожно похлопал ее по руке Старый Али, по своему истолковав ее нерадостное выражение лица.
Лестьен же продолжал завтрак, по-прежнему не глядя в ее сторону. Проглотив обиду, Дэнна постаралась улыбнуться:
— Спасибо, я пожалуй пойду, разомнусь. Можно взять Ваш сэхи-ко, уважаемый Али?
— Конечно иди, девочка. — Добродушно улыбнулся старый альвеец. — Тьен, не хочешь составить ей компанию?
— Не в этот раз. — Коротко ответил греем-реттец, так и не отрывая взгляда от уже опустевшей миски.
Подавив в себе тяжелый вздох, Дэнна развернулась и вышла с маленькой кухоньки, намереваясь хотя бы с помощью тяжелой тренировки отвлечься от мрачных мыслей.
За толстыми стенами жилища, уже яростно завывал ветер, швыряя в закрытые оконные ставни целые горсти песка. Но на разыгравшуюся на улице бурю девушке было плевать, гораздо больше ее волновала буря творящаяся сейчас в ее душе. Как бы не убеждала себя Энн в том, что итог их с Лестьеном взаимоотношений вполне закономерен, только вот горло сдавило от обиды и глаза щипало от навернувшихся на них слез.
"Все, хватит!" — зло отругала себя инимити, заходя в комнату для тренировок и снимая со стены сэхи-ко, — "Пора напомнить себе кем являюсь я, и кем является он! В конце концов, у меня есть долг, который заключается в служении моей госпоже! Как вообще я могла хоть ненадолго поставить себя на одну ступень с Его Высочеством Лестьеном де Эспада?"
