С этими словами, правитель в сопровождении седобородого альвейца покинул комнату.
— Я пожалуй тоже пойду. — Подал голос молчавший до этого Старый Али. Дэнна заметила, что он не слишком удивился, когда О-Гри назвал Лестьена Его Высочеством. Неужели он о чем-то догадывался? Хотя, в последнее время принц вел себя так, что не догадаться о том, что он не простой смертный, было очень сложно.
Наконец, мы остались втроем.
— Как ты, Дэнна? — инимити показалось, что голос наставника звучал теплее чем обычно.
— В порядке, спасибо. — Отозвалась Энн, вновь чувствуя неловкость. За последнее время, она так отвыкла от общения с О-Гри, что теперь совершенно не знала что ему сказать.
— Ваши покои готовы. — Дэнна даже не заметила как вернулся слуга. — Ступайте за мной, я провожу вас.
Лестьен первым направился на выход, даже не оглянувшись на свою подругу по несчастью.
Инимити хотела было двинуться следом, но наставник неожиданно удержал ее за плечо:
— Дэнна, скажи, с тобой точно все в порядке?
Девушка удивленно хлопнула глазами. О-Гри проявляет заботу?
— Послушай, — серые глаза цепко впились ей в лицо, — я знаю тебя с самого рождения, и вижу, что за это время ты сильно изменилась. Ты выглядишь растерянной и подавленной.
— Просто я хочу скорее вернуться домой. — Решила открыть часть правды Дэнна. О своих переживаниях касательно Лестьена, девушка не призналась бы и под пытками.
— Это… правильное желание. — Ровным голосом произнес наставник и наконец отвел от нее взгляд. — Ступай, отдохни. Надеюсь, ты не забрасывала тренировки?
— Нет, О-Гри. Я тренировалась с сэхи-ко. — Инимити даже смогла улыбнуться. Ее учитель снова стал ее учителем.
Бриут. Дворец Дождей.
— Вина? — повелитель Алишан самолично откупорил пузатую бутылку из темного стекла, и разлил рубиново-красную жидкость по бокалам.
— Не откажусь. — Принял протянутый бокал О-Гри, и вернулся в кресло, на котором сидел до этого. Правитель Альвеи остался сидеть за рабочим столом, частично освобожденном от бумаг и свитков.
— Как себя чувствует Его Высочество? — поинтересовался повелитель Алишан, — Всем ли доволен?
— Вполне.
— А твоя подопечная? Дэнна, кажется?
— С ней все в порядке. — Усмехнулся О-Гри. — Уже рвется обратно в империю.
— Надеюсь, ты объяснил ей, что пока это не возможно? — нахмурился правитель, — Я уже говорил тебе, что ополчение научились каким-то образом сбивать настройки порталов. Мы уже давно не перемещаемся подобным образом — слишком опасно.
— Через границу нам тоже так просто не попасть. — О-Гри задумчиво пригубил вина. — Но долго бездействовать нельзя — терпение Его Императорского Величества итак находится на пределе. К счастью, король Грем-Ретта проявляет больше выдержки, но он тоже весьма обеспокоен судьбой единственного сына.
— Я понимаю, — вздохнул повелитель Алишан, — но пока представить себе не могу, как разрешить эту ситуацию.
— Ничего, я что-нибудь придумаю. — Спокойно произнес О-Гри. — Думаю, если постараться, мне удастся настроить портал таким образом, чтобы ополчение не смогло его перехватить. Правда, для этого будут необходимы дополнительные источники энергии.
— Думаю, эту проблему уладить в моих силах. — Улыбнулся правитель Альвеи. — У меня есть хорошие усилители, тебе должно хватить.
— Прекрасно. Тогда завтра же постараюсь открыть портал в Грем-Ретт.
— Почему не в империю? — удивился повелитель Алишан.
— Моей первостепенной задачей является возвращение наследного принца. — Едва заметно пожал плечами О-Гри. — Думаю, Его Императорское Величество вполне удовлетворится тем фактом, что его будущий зять благополучно доставлен домой.
— Странно ты относишься к своему правителю, О-Гри. — Дрогнули в усмешке губы Алишана.
— Я предан своему императору. — Ровным голосом произнес мужчина. — Но это вовсе не слепая преданность. Я умею объективно оценивать его решения и действия.
— Но никогда не скажешь ему открыто о результатах своей оценки. — Понимающе улыбнулся Алишан.
— Совершенно верно.
— Ладно, ступай, мне нужно немного поработать. — Правитель отставил в сторону пустой бокал и придвинул к себе стопку бумаг.
О-Гри молча поднялся из кресла и направился к двери, но не дойдя до нее несколько шагов, неожиданно резко замер и пытливо всмотрелся в портрет, на который до этого не обращал внимания.
— Кто это? — задумчиво глядя на молодого мужчину и красивую женщину, изображенных на холсте, поинтересовался О-Гри.
— Мои родители. Этот портрет сделан вскоре после того, как они поженились. Мать уже была в тяжести и носила меня под сердцем.
— Вы были единственным ребенком? — серые глаза не отрываясь разглядывали женщину на портрете.
— Когда восемнадцать лет назад брат моего отца попытался устроить переворот, моих родителей жестоко убили. Мать была на последнем месяце беременности. — Голос повелителя звучал сухо, и только в синих глазах затаилась застарелая боль.
— А младенец? Что стало с ним?
— Джафар пытался спасти ее, но моя сестра родилась мертвой. Я ответил на все твои вопросы, О-Гри?
— Да, повелитель, благодарю. — Коротко поклонившись, О-Гри быстрым шагом покинул кабинет.
Дождавшись, когда мужчина покинет комнату, Алишан вновь достал бутылку вина и без долгих раздумий сделал несколько глотков прямо из горлышка. Вытерев губы тыльной стороной ладони, повелитель Альвеи поднялся из-за стола и подошел к портрету своих родителей. Единственному, который сохранился у него на память о них после того, как Элихан попытался захватить дворец. Осторожно, самым кончиком пальца он ласково провел по красивому лицу синеглазой, темноволосой женщины, которая смотрела на него, улыбаясь радостно и открыто. Он до сих пор помнил ее улыбку и тепло рук. Помнил ее голос, когда она негромко напевала, вышивая или разбирая цветную пряжу. Помнил, как говорил с округлившимся уже животом, и мечтал чтобы сестренка скорее увидела свет… Но мечты десятилетнего мальчишки жестоко разбил тот, от которого никто не ожидал подлого предательства — его дядя, хладнокровно обрекший на смерть членов своей семьи.
Глава 15.
Дэнна.
Покои, куда ее поселили по распоряжению повелителя Алишана, оказались на удивление хороши. Да что там говорить! Девушка в жизни своей не жила в подобной роскоши: беленые потолки с искусной лепниной, мягкие ковры с длинным ворсом, изящная мебель, огромная кровать под полупрозрачным, невесомо струящимся балдахином, и большое ростовое зеркало в оправе из тонко вырезанного, гладкого белого дерева, украшенного камнями янтаря. Девушка зачарованно подошла к привлекшему ее вниманию предмету, и медленно провела рукой по гладкой зеркальной поверхности, с удивлением разглядывая свое отражение. Два месяца жизни на альвейских землях изменили девушку. Нет, не кардинально, и возможно тот, кто плохо знал Дэнну и вовсе не заметил бы разницы с ней прежней, но сама инимити уловила что-то неправильное в собственном облике. Несколько мгновений понадобилось Энн чтобы осознать в чем заключается неправильность: взгляд! Никогда она не позволяла себе смотреть так прямо и открыто! Да и сама осанка, посадка головы больше не выдавали в ней бесправную покорную любой воле госпожи, инимити. Вся жизнь понадобилась Дэнне, чтобы осознать то, что ее предназначение в служении Ее Императорскому Высочеству, и всего два месяца на то, чтобы почувствовать — какого это быть свободной. Нет, если бы изначально Лестьен вел себя с ней подобающе своему статусу, указывал бы ей на ее место, она не позволила бы себе забыть о том, кем она есть и будет до конца своих дней. Но ведь он вел себя с ней как с равной, постепенно вытесняя из ее сознания мысли об абсолютной покорности и заставляя девушку чувствовать себя личностью, а не игрушкой в руках избалованной и капризной принцессы. И вот теперь, ей предстояло вернуться домой, и возможно, эти два месяца, которые если признаться самой себе, были самыми счастливыми в ее жизни, со временем померкнут и сотрутся из ее памяти.
