Профессиональным движением Берта сняла рыбину с крючка,
бросила ее в мешок, насадила новую наживку и вновь забросила спиннинг. Я стоял
и наблюдал за Бертой и доктором. Через тридцать секунд она сменила приманку. У
доктора хорошо клевало, но рыба сорвалась. А Берта опять вытащила рыбину. Потом
повезло доктору: превосходный экземпляр. Берта снова обошла его. На этот раз,
правда, она поймала маленькую.
Клев закончился.
— Так как насчет сосисок? — спросил доктор.
Берта кивнула.
— А вы? — Он повернулся ко мне.
— О’кей.
— Я принесу, — сказал доктор. — Мы должны отметить успех. Вы
продолжайте удить, присмотрите только за моим спиннингом.
Солнце поднялось. Горы теперь пылали снизу доверху. Утренний
туман рассеялся. Стало видно, как по дороге, вдоль берега, движутся автомобили.
— Кто он такой? — спросила Берта, по-прежнему не сводя глаз
с лески.
— Врач, который много и напряженно работает, мало отдыхает.
Его собственный доктор предупредил его, что такой режим опасен для жизни… Я
думаю, ему что-то нужно от нас.
— Ты, кажется, открыл ему, кто я. Я не ослышалась?
— Нет. Я подумал, что мое сообщение заинтересует его.
— Ладно… И впрямь невозможно предвидеть, где тебя ждет
работа… А ему, видно, действительно что-то нужно от нас, это верно.
Доктор вернулся с шестью горячими сосисками на поджаренных
булочках, солеными огурцами и горчицей.
Одну сосиску он уже почти уничтожил. Крупная рыбья чешуя,
приставшая к ладоням, не лишила его аппетита.
Кивнув на меня, доктор сказал Берте:
— Вот уж никогда не принял бы его за детектива.
Я представлял себе детективов крупными, здоровыми ребятами.
— Вы бы удивились, получше узнав его. — Берта скользнула по
мне взглядом. — Дональд реагирует мгновенно, бьет как молния. Ну и мозги в
нашем деле тоже кое-что значат.
Глаза из-под припухших век, казалось, прощупывали меня.
Затем веки опустились.
— Ну, так что у вас на уме? Выкладывайте! — вдруг
воскликнула Берта.
Он изумился:
— Что? Почему вы решили?.. Ведь я не… — Внезапно плечи его
затряслись от смеха. — Ладно, вы выиграли! Я и сам горжусь, что могу поставить
диагноз по походке пациента. Правда, мне и в голову не приходило, что кто-то может
раскусить и меня. Как вы догадались?
— Вы, собственно, ничего и не скрывали, — заметила Берта. —
Как только Дональд сказал вам, кто я… Так в чем дело?
В левой руке доктор держал сосиску. Правой он ухитрился
извлечь из заднего кармана брюк коробочку и достать оттуда две визитные
карточки.
На визитке значилось: «Доктор Хилтон Деварест. Принимает
только по предварительной записи». Подразумевалось: живет в роскошной квартире,
в пригороде для богатых, работает в престижной клинике.
Берта щелкнула по карточке ногтем большого пальца, сунула ее
в кармашек свитера.
— Все мое предприятие здесь, — заметила она, огладив лоб. —
Во всяком случае, та его часть, которая что-то значит. Итак… Я — Берта Кул. Он
— Дональд Лэм. Так что вас беспокоит?
— Моя проблема очень проста, — сказал доктор Деварест. —
Меня обокрали. Факты таковы: к моей спальне примыкает комнатушка, где находится
разнообразная аппаратура — старые рентгеновские установки, электрическое
оборудование, микроскоп под стеклянным колпаком. На неопытного человека все это
производит сильное впечатление.
— Вы там работаете? — спросила Берта.
Деварест колыхнулся от смеха. Набрякшие веки опустились и
снова поднялись.
— Нет. Это устаревшая аппаратура — хлам, собранный, чтобы
ошеломлять посетителей. Когда я умираю от скуки в компании гостей, я укрываюсь
в этой своей берлоге под предлогом срочной исследовательской работы.
Все мои гости в разное время побывали в лаборатории и были
подавлены… ее великолепием.
— Чем же вы там занимаетесь? — спросила Берта.
— Я усаживаюсь в уютное кресло, включаю удобную настольную
лампу и… почитываю детективные рассказы.
Берта одобрительно кивнула.
Доктор Деварест продолжал:
— Так вот… В понедельник вечером мы принимали у себя очень
скучных гостей. Я скрылся в кабинете. И когда гости разошлись, моя жена
поднялась наверх…
— Как относится ваша жена к тому, что вы исчезаете, оставляя
ее одну развлекать посетителей?
Доктор Деварест помрачнел.
— Моя жена никогда не устает от гостей, — сказал он. — Она
интересуется людьми, и она… тоже думает, что я там работаю.
— Выходит, ваша жена не знает, что обстановка в вашем
кабинете — бутафория? — спросила Берта.
Доктор Деварест задумался, подбирая нужные слова.
— Ты не догадалась? — обратился я к Берте. — Весь этот
камуфляж устроен главным образом для нее.
Доктор Деварест уставился на меня:
— Почему вы так считаете?
— Потому что вы слишком уж восторгаетесь своей выдумкой,
похохатываете всякий раз, когда рассказываете о ней. Впрочем, это не важно.
Продолжайте, пожалуйста.
— Проницательный молодой человек, — процедил доктор.
— Я вас предупреждала, — сухо отозвалась Берта. — Так что же
произошло в понедельник?
— У моей жены есть драгоценности, а в стену кабинета встроен
сейф…
— Такая же рухлядь, как и все остальное? — спросила Берта.
— Напротив, сейф — безупречен, в техническом отношении
совершенен.
— Хорошо. И что же дальше?
— Моя жена вручила мне драгоценности и попросила спрятать их
в сейф.
— Она часто обращалась с такой просьбой?
— Нет. Жена сильно нервничала в понедельник. У нее было
предчувствие, что должно произойти что-то… что-то…
— И произошло?
— Да. Драгоценности украли.
— Еще до того, как вы положили их в сейф?
— Нет, после. Я спрятал их и пошел спать. Около шести часов
утра у меня был срочный вызов — прободной аппендицит. Я помчался в клинику и
соперировал больного. Затем — обычная рутина, осмотры, процедуры и так далее.
— Где вы храните драгоценности?
— Обычно они находятся в банке. Жена позвонила в полдень и
спросила, не заеду ли я домой, чтобы открыть сейф.
