Говорите!
— Лисман… Лисман… — твердил я, сопротивляясь из последних
сил мгле, накатывающей на меня. — Мне нужен Лисман… Убийство…
Эхом откликнулось в трубке:
— Лисман… Лисман… Хэлло! Это Лисман. Что вам нужно?
— Это Дональд Лэм… Я в доме доктора Гелдерфилда. Я отравил
миссис Деварест… Я отравил отца доктора Гелдерфилда… Я отравил всех…
Я хотел сказать еще многое, но язык распух и не помещался во
рту. Глобус крутился и раскачивался, я крутился и раскачивался вместе с ним.
Гул и грохот в голове становились непереносимыми. Из последних сил я держался
за портьеру. Хотел крикнуть, но из горла вырвался только жалкий писк. Портьера
оборвалась. Я рухнул вместе с ней и потерял сознание.
Глава 19
Барабанные перепонки дрожали от напора звуков, голосов,
ничего для меня не означавших. На меня кричали, били по лицу. А тяжелые
полицейские ботинки лупили по ребрам…
Потом все куда-то провалилось. Я погрузился во тьму.
Затем выныривал, ощущая резиновый шланг в горле.
Я засыпал, пробуждался и снова терял сознание. Волны света и
тьмы, шума и безмолвия поочередно захлестывали меня и откатывали прочь, и этот
мучительный ритм не давал мне передышки.
Но вот из неопределенных звуков вроде бы стали складываться
слова:
— Желудок очищен… Инъекция… Кофеин… Сейчас, сейчас… Важно,
чтобы он заговорил…
Прохладные полотенца… В меня входит игла… Аромат кофе
щекочет ноздри. Горячая жидкость обжигает горло. Чей-то взволнованный голос:
— Он, кажется, открывает глаза!
Лица… Лица нависают над кроватью и колышутся надо мной, как
флаги. Я никак не мог их поймать и удержать в сознании, установить, кому они
принадлежат. Загадка, которую я не успел разгадать: меня поглотила очередная
волна. Я опять куда-то провалился.
Но все-таки что-то менялось к лучшему, и, когда сознание
вернулось, я более отчетливо стал различать слова стоявших возле меня людей.
Понял, что они спорили.
— Оставьте его в покое. Вы ничего не добьетесь, пока не
подействует инъекция.
Я снова впал в беспамятство, но, очнувшись, почувствовал
себя уверенней. Пустота и мрак отступили.
Берта Кул сердито смотрела на меня.
— Они прибыли вовремя? Спасли миссис Деварест? — спросил я.
Ее губы дрогнули. Она кивнула.
Я выждал, пока она соберется с силами.
— Какого черта! Зачем ты признался? — не выдержала Берта.
— Чтобы они побыстрей приехали… туда, к Деварестам. Если бы
я обвинил… другого, не себя… кого-нибудь еще… сначала забрали бы меня… Время
упущено… Тогда…
Я прикрыл глаза, но силы уже возвращались ко мне.
— А старый Гелдерфилд… жив?
— Да. Но… Я бы с удовольствием отлупила тебя! — рявкнула
Берта.
— За что?
— За все!
— Что?
— Ты лишил нас работы, хорошей работы…
— Почему? Я довел его до конца… дело до конца…
— Ну и что? У нас нет никаких шансов выжать что-нибудь из
страховой компании. Версия о смерти Девареста по неожиданной причине отбрасывается…
— Нет! — крикнул я. От возмущения я даже немного привстал. В
голове вдруг прояснилось. — Доктор Деварест был убит! Убийство — это… смерть по
неожиданной причине. Любой суд подтвердит это!
— Дональд! — обрадовалась Берта. — Ты пришел в себя?
Дональд! Ты уверен? А доказательства?
— Я могу доказать это.
Берта была в восхищении.
— Дональд! Ты у меня… замечательный… чудотворец! Подожди…
И побежала за врачом.
Ко мне подошла сестра.
— Как вы себя чувствуете?
— Так, словно проглотил не меньше литра кофе…
Она пощупала пульс, одобрительно кивнула, дала мне таблетку
и стакан воды.
— Выпейте.
Я проглотил таблетку.
— Вам ввели стимуляторы по распоряжению полиции, — сказала
сестра. — Какие-то неприятные ощущения возникают неизбежно, но это пройдет.
Она была права. Я просто физически ощущал — силы прибыли. А
как летело время и как возникала досада на то, что здесь, рядом со мной, ничего
не происходит.
— Где же полиция?! — бушевал я. — Ведь она так хотела, чтобы
я пришел в себя и заговорил!
— Не знаю. Доктор предупредил полицейских, что с вами можно
будет беседовать. Они были сначала так нетерпеливы…
Дверь распахнулась. Влетела Берта Кул.
— Им не до тебя, Дональд! Гелдерфилд сломался…
Сидит в соседней комнате. Они пригласили сестру, которая
знает стенографию и записывает его показания.
— Тише, тише. Не бросайся на меня. Я еле живой.
Так с Гелдерфилдом разобрались?
Берта сделала выразительную гримасу.
— Ты-то сам разобрался с ним уже давно.
— Ты заблуждаешься. Я догадался недавно. Едва не угробил
себя из-за этого. — Я помолчал. — Не говори об этом никому…
— Но почему?
— Я был жалким ослом. Не хочу, чтобы об этом знали. Я
подставился…
— Каким образом?
— Сообщил Гелдерфилду, что Деварест, по моим предположениям,
навестил пациента и не отметил визит в своем блокноте.
— Ну и что, Дональд?
— Деварест был убит не в гараже, в другом месте.
— Как в другом месте?
— Подумай сама. Изнутри он не мог закрыть дверь за собой
Эксперимент показал, что и ветер не захлопнул дверь. Но дверь-то была опущена
полностью! Это сделал убийца, когда Деварест был уже мертв.
— Дональд, дорогой, тебе нельзя так много разговаривать, —
вдруг забеспокоилась Берта. — В конце концов…
— Но я хочу говорить! И чувствую себя прекрасно…
Понимаешь, события развивались последовательно. Девареста
одурманили, накачали наркотиками, уморили выхлопными газами, отвезли в гараж…
Перед тем его обманули, обратившись за срочной медицинской помощью.
Но Деварест был педант. Он заносил в блокнот все свои
визиты, чтобы не запутаться в финансовых расчетах с пациентами. И я, глупец,
проглядел очевидный ответ!
