Страховая компания ожидает ответа от миссис Питерсон не раньше ее возвращения из внеземного пространства (мистер Фредди Линн употребил именно эти слова, что вызывает у Гвенди улыбку), но им нужно задать один важный вопрос: нет ли у миссис Питерсон домашних животных, которые могли потеряться во время пожара? Представители компании не обнаружили в доме мисок для корма или воды, но они обязаны уточнить. Такова стандартная процедура. В конце письма перечислены технические подробности страховой процедуры, в которые Гвенди совершенно не интересно вникать.
Слава богу, что Бриджит забрала таксу Пиппу к себе. Гвенди нажимает кнопку «ОТВЕТИТЬ» и печатает: «Домашних животных нет. Спасибо за все, что вы делаете для меня». После чего нажимает «ОТПРАВИТЬ».
Только что я отправила свое первое электронное письмо из внеземного пространства, думает Гвенди, и ей самой не совсем в это верится.
Вернувшись к остальным сообщениям, она находит письмо от Норриса Риджвика. Оно короче письма от страховой компании, но ненамного.
17 апреля 2026 г.
Дорогая Гвенди!
Мне очень жаль, что у тебя случился пожар. Я говорил с Брайаном Гарднером из управления полиции Касл-Рока. Он обещал позаботиться, чтобы никто даже близко не подошел к твоему дому. Как только мне пришло сообщение, я сразу поехал к твоему отцу и все ему рассказал прежде, чем он узнал бы о пожаре из новостей. Он, конечно, расстроился, но я ему объяснил, что страховая компания оплатит ремонт и дом будет как новый. (Хотя мы с тобой знаем, что страховщики никогда не возмещают полную стоимость ущерба.) Он просил передать тебе большой привет.
Но я пишу по другой причине. Надеюсь, ты на меня не рассердишься, но последние несколько лет я веду свое собственное расследование в связи с гибелью Райана и его загадочной поездкой в Дерри. Как ты знаешь, бывших полицейских не бывает! Ты меня не просила ввязываться в это дело, но я подумал, что попытка не пытка. В худшем случае я просто зря потратил бы время и деньги на бензин. Детектив из меня никакой, поначалу я не мог выяснить вообще ничего, а местные полицейские уж точно не горели желанием мне помогать. Мне практически прямым текстом предложили отвалить. На прошлой неделе я решил попытаться еще разок. Снова безрезультатно. Но уже на обратном пути в Касл-Рок я заехал на безымянную автозаправку из тех, где заправщик сам заливает тебе бензин и протирает ветровое стекло. Меня обслуживал пожилой дядька по имени Джеральд (для краткости Джерри) Киль, на редкость приятный в общении по сравнению с остальными добрыми жителями Дерри, от которых я только и слышал (прошу прощения) «шпилил я и тебя, и твою лошадь». Я задал ему пару вопросов, показал фотографию Райана, и он его сразу вспомнил. Ему особенно врезались в память наклейки «ГВЕНДИ В СЕНАТ» на заднем бампере, потому что их было три штуки.
На этом месте Гвенди украдкой вытирает слезу.
Он сказал, что Райан спрашивал дорогу к Бэсси-парк, где у него назначена встреча у статуи Пола Баньяна. Киль тогда рассмеялся и ответил: «Дорогу я подскажу без проблем, вот только Большого Баньяна там давно уже нет». Райан записал все повороты, расплатился за бензин и уехал. Я думал, что это вся информация, но Киль видел еще кое-что. Я все записывал на диктофон в телефоне, так что передаю дословно. Он сказал: «Тут рядом с нашей заправкой есть заброшенный склад, на углу Нейболт-стрит и Понд-стрит. Как только ваш парень уехал, из-за здания склада вырулил старый «крайслер». Огромный, как катер, и ярко-зеленый, такой яркий, что прямо вырви глаз. Я могу ошибаться, но мне показалось, он преследовал человека, о котором вы спрашивали».
Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, сенатор Гвенди, потому что я думаю о том же самом: как же чертовски жаль, что ни одна камера видеонаблюдения не зафиксировала этот несчастный случай… если это был несчастный случай. Очень хотелось бы знать, не была ли машина, сбившая твоего мужа, зеленым «крайслером», огромным, как катер.
Только тут что-то не сходится. Ведь ей же кто-то звонил и сказал, что Райана сбила машина какой-то другой марки? И другого цвета? Кажется, да. Но Гвенди больше не доверяет своей памяти. Она даже не очень уверена, что тот звонок был в действительности. По крайней мере, она еще не разучилась читать и дочитывает письмо Норриса до конца.
Это все, что мне удалось выяснить, и вряд ли я смогу выяснить что-то еще. Дерри – странный город, и если мне не придется ехать туда еще раз, я буду только рад. Я продолжу расследование, если хочешь, но, повторюсь, вряд ли удастся узнать что-то новое. Надеюсь, ты не рассердилась, что я все это затеял. Мне хотелось как лучше. На этом прощаюсь и желаю тебе приятного полета. Я искренне восхищаюсь твоей смелостью, но скажу так: я бы не поменялся с тобой местами.
Твой друг
Норрис
В голове Гвенди звучит голос Норриса – на удивление глубокий и низкий для человека такой субтильной комплекции, – и она еще раз перечитывает письмо. Потом просто сидит, тупо глядя в экран планшета. Все расплывается перед глазами. Ее душевный подъем вмиг испарился, сменившись… она даже не знает, как это назвать. Потрясение? Смятение? Страх? Да, наверное, все это вместе. Со смятением она уже свыклась с тех пор, как у нее начал отказывать мозг. А все остальное ей пока внове.
– Подержите мне место, – говорит она, не обращаясь к кому-то конкретно. – Я на секундочку отлучусь.
Она отстегивается от кресла и плывет в общий отсек на четвертом уровне. Что же ты затевал, Райан?
Глянцевая белая дверь туалета закрыта, и Гвенди в очередной раз вспоминаются стерильные шкафчики в морге из детективных телесериалов. На электронной панели горит надпись «СВОБОДНО». Все еще не уверенная, точно ли ей хочется в туалет или просто нужен предлог уединиться, Гвенди берется за ручку. Но не успевает открыть дверь – кто-то сзади хватает ее за плечо.
Сдавленно вскрикнув, она оборачивается и машет руками. Гарет Уинстон парит в футе над полом и испуганно глядит на нее.
– Господи, Уинстон! Вы меня напугали! Что за привычка подкрадываться со спины?
– Прошу прощения, виноват, – говорит он, отплывая назад. Вид у него не особенно виноватый. – Я не хотел вас пугать. Обычно я произвожу много шума, когда вхожу в комнату. Я вообще неуклюжий. – Он пожимает заплывшими жиром плечами. – Но здесь я легкий как перышко. К такому надо привыкнуть.
– Это точно, – говорит Гвенди.
– В общем, я просто хотел извиниться, что так на вас наседал. Это не мое дело, что там у вас в чемоданчике, и мне не следовало говорить то, что я говорил.
Гвенди не верит своим ушам. Не так давно она размышляла, существует ли в лексиконе Гарета Уинстона слово «спасибо». Она без раздумий поставила бы свой последний доллар на то, что ему вообще неизвестны слова «извиниться» и «прошу прощения». И теперь она приятно удивлена.
– Извинения приняты.
– У человека с такими деньгами, как у меня, иногда возникают дурные привычки. Например, ты уверен, что все должно быть по-твоему. Я над этим работаю.
