– Кто это?
– Дядя отца твоего прадеда.
– Правда? Я даже не догадывался о его существовании.
– Вот он и есть тот самый человек, от которого статуэтка переходила по наследству в вашей семье. Он у вас священником был, самая подходящая кандидатура. К тому же он бывал в Эксоне.
– Эксона? Это где вообще и что?
– Сейчас, Глифада. Греция, пригород Афин. Последний раз Аканкша там развлекалась.
– А ничего, что я её просто за хатой выкопал?
– Забудь и даже вспоминать не смей. Теперь история гласит, что это твоё наследство, ты – собственник данной культурной ценности. Отцу Григорию, твоему родственнику, её подарил его высокоблагородие Константин Александрович Кочуновский. Полковник, кстати.
– Не слишком?
– В самый раз. Чем чудовищнее ложь, тем легче в неё поверить. К тому же, твой сундук с королевой Аканкшей на самом деле принадлежал его высокоблагородию Константину Александровичу.
– Он здесь жил?
– Сильно в этом сомневаюсь. Служил. После того как надавал лещей англичанам в Крыму, был переведён на Кавказ, где прослужил не долго. Умер от какой-то болезни. Хотя, могла и Аканкша постараться.
– Скорее всего.
Вика потянулась, отпила кофе:
– Мне история кажется совершенно правдивой. Тем более, любое утверждение в ней можно проверить. Все люди и события реальны, сопоставимы по времени и географическому положению.
– Вы страшные люди…
– Мы профессионалы. А вот кому на самом деле Константин Александрович передал сундук, нам неизвестно. Именно этому человеку принадлежит большая часть написанного в одном дневнике и полностью его работа другой дневник. В письмах он указан как «мой добрый друг». Сам о себе он так же ничего не написал.
– Проблема у нас сейчас немного иного плана, – Гордей покрутил креманку, размышляя, наелся он мороженого или нет, – Света. Как она?
Влад вздохнул. Жена стала более безрассудная, неуправляемая. Словно находилась под воздействием возбуждающих психику препаратов. Более жестокая по отношению к окружающим, дёрганая. Да и спит плохо: ворочается, стонет, пинается. Потом просыпается и бродит по дому полчаса. То водички попить, то посмотреть что-то в сети.
Они сразу договорились – не высовываться, не сорить деньгами. Хорошо кушать, обновить гардероб, из необходимого, но не дорогого и пока всё. Тем не менее, Света втихаря взяла деньги и накупила себе гору платьев, обуви и косметики. Думала, что муж не заметит. Заметил, конечно. В следующий раз, когда были в городе, Влад отдал в сервис машину. Заменить расходники, какие-то детали, если надо, всё проверить, настроить. Пока ждал, Света умудрилась купить пять ящиков элитного алкоголя, который магазин благополучно доставил прямо на СТО. Текила, виски, коньяк, мартини, вино по цене авианосца.
Влад прекрасно понимал, что хочется пожить на широкую ногу, но сейчас не время! Да и в его понимании, жить красиво-богато вовсе не означает пить мартини каждый вечер. Запретил, отругал. На следующий день она напилась у подруги. Та была не против, весело отдохнули, а Владу пришлось в час ночи перевозить вопящее о свободе и правах тело. Мягко говоря, поведение не характерное для прагматичной Светы.
– Её словно подменили. Не во всём, конечно. В некоторых частностях она демонстрирует нехарактерное для себя поведение. Стала более жёсткой в суждениях, прибавила эгоизма. Да и общее состояние какое-то возбуждённое. В общем, чтобы что-то из ряда вон, такого нет, но…
– А ты сам, как думаешь? О причинах. Твоё мнение?
– Понимаю, как это звучит. Очень глупо, наверное. Думаю, без влияния демона не обошлось. У меня есть причина так думать.
– У всех нас есть причина так думать. Главное сейчас – разорвать связь демона с ней. Она крещёная?
– Да, конечно, мы оба православные.
– А крестик носит?
– Нет. Не уверен даже, что он у неё есть.
– Ничего страшного. Поступим следующим образом. Поедем в церковь, там она купит осиновый крестик с серебряным Спасителем, причастится, прочитает молитвы. Просто побудет там, подумает о Боге, о душе, о чём-то своём. Пусть изменится состояние её души. Почувствует умиротворение, возрадуется жизни во Христе. В общем, из церкви она должна выйти освобождённой от связи с демоном и не желающей её вновь. Статуэтку, там же, она передаст мне. Демон не может войти в церковь, как не может и что-то в её пределах рассмотреть. Аканкша потеряет связь со своим проводником, а когда увидит его снова – не сможет восстановить связь со Светой.
Влад задумался, анализируя услышанное. Ну а что он может ответить? Труп с простреленной головой до сих пор стоял перед глазами.
– Хорошо. Надеюсь, всё получится.
Света была дома. Лёжа на полу, что-то писала на обычном листе бумаги формата А4.
– Что делаешь?
– Уже сделала. Я написала стихотворение! Хочешь почитать?
– Спрашиваешь! Конечно же хочу. Жена – поэтесса, лишний повод для гордости.
– Не лишний. Держи!
Влад взял в руки лист:
«Шли с песней в хлев поросюнЫ,
На встречу пёрли баранЫ,
И от диеты тощие свинЯси.
Никто из них не уступил,
Кто рогом, кто копытом бил,
Трясли щеками жирные мордаси.
Толпу разнять полез мужик,
В кровище скользко было – вжик!
Сломали ногу мужику: поросюнЫ и баранЫ, и тощие свинЯси!»
Лицо Влада дважды перекосило, а правый глаз парализовало:
– Чего? ПоросюнЫ? БаранЫ?
– Ага, – Света улыбалась, – Катя так и сказала – бежали баранЫ.
– Может быть бОроны?
– Какие ещё бОроны, Влад, барАны. Бее-е, бараны. Только у неё они баранЫ. Короче! Папа Кати пошёл управляться по хозяйству. Мимо бежали баранЫ, толкнули его, он упал и сломал ногу. До этого у неё поросИха рожала.
– Чтоб вас отпустило. Кто? Поросиха? И кого же рожал этот зверь?
– Поросюнов, конечно, потому, что муж поросихи – поросюн.
– Етить твою налево!
– А Юлька сварила борщ из диетической свинЯси! Я просто объединила всё это в одно замечательное стихотворение.
Мозг Влада окончательно переклинило. Диетическая свиняся!
– А вы с девочками иммигранты из какой страны?
– Из России! – Света рассмеялась.
– Из параллельной вселенной, не иначе. Да, Света, стихотворение очень красивое. Рифма, стиль, а история так вообще – огонь!
– Правда?
– Конечно. Ты это дело не бросай, потом томик твоих стихов закажем.
