– Хорошо. Доспехи не забудь, они там почитай голые сидят.
За’Хар с Надиной лежали на вершине невысокой корки, прячась среди жиденьких кустиков. Поначалу они хотели зайти со стороны реки, но там в камышах бродили зомби и планы пришлось менять. Обзор с вершины холма был хороший, но расстояние для наблюдений за Пакинкой было великовато.
Для Надины это проблемой не было, и она поясняла то, что За’Хар не мог хорошо рассмотреть.
– Это что за твари там ходят?
– Умертвия.
– Они опасны?
– Да, очень. Физически намного сильнее человека, сохраняют все прижизненные навыки владения оружием. Сильный и умелый враг.
– Уровни видишь?
– Там семьдесят второй стоит, а вон у того дома сто шестой.
– Оу, здесь были крестьяне такого уровня?
– Да откуда им взяться? Некромант с собой привёл. Умертвия – бывшие воины. Нет смысла из крестьян умертвия делать.
– Понятно. Зомби, это местные, скелеты с кладбища, умертвия он с собой притащил. Где-то там наверняка и парочка упырей найдётся.
Надина напряглась, привстав на локте, во что-то вглядываясь:
– Смотри, вон там, возле конюшни.
– Мать моя родная, это ещё что за срань?!
От конюшни, в сторону реки шло нечто большое и несуразное, казавшееся надутым, уродливым и горбатым человеком.
– Некрос.
– Эта хто?
– Собранное из мёртвой плоти создание. Извращение над жизнью.
– Он опасен?
– Я с некросами не сталкивалась. Говорят, его сила от некроманта зависит.
– Понятно. Значит, конкретно этот будет очень силён.
За’Хар покачал головой, пытаясь убедить себя, что это не сон. Целая деревня нежити! Да ещё какой нежити.
– Ладно, расклад мне ясен. Здесь засела небольшая армия нежити. Скорее всего, будет больно, когда мы придём их упокоить.
– Не знаю, справимся ли…
– Куда мы денемся. Пошли назад, пока не засекли.
Сидон и Флор были бледны, всё ещё в свежих шрамах, но на ногах, что радовало. Выслушав доклад о результатах разведки, командир группы нахмурился.
– За то, что самовольно пошли в разведку похвалить не могу.
– Ты полудохлый валялся, кого нам было спрашивать, а время уходило.
– За’Хар, а если бы во время твоего отсутствия на Цемфеладу напали? Или ты думаешь, что та очаровательная крыска её единственный враг? Я вот думаю, что нет.
За’Хар почесал макушку, понимая, что действительно, он реально подставил богиню. Если бы кто-то за ними наблюдал, напал бы после его ухода.
– Не подумал…
– Ты вообще редко себя подобными вещами утруждаешь. Надина! Тебе выговор. Пока, я повторяю, пока, без занесения в грудную клетку.
– Совсем сдурел, женщин бить! – заступился за подругу За’Хар.
– Она наёмник. Надо бить – буду бить. Цемфеладу не к Привратнику отправлять придут. Её придут убивать, развоплощать.
– Да, ты прав. Признаю, виновата.
– Хорошо, с этим разобрались. Теперь…
Цемфелада, забавно сопя, что-то рисовала в своей тетрадке и внимания на окружающих не обращала. За’Хар заглянул ей через плечо: в тетради были изображены различные виды солнца. Общего у них было то, что в том или ином виде, на рисунках присутствовал крест.
– Довольно интересно. А почему во всех рисунках есть крест?
– Ты носишь крестик. Я знаю, что он для тебя важен. Раз ты так в него веришь, он должен быть изображён в символе ордена. Хочу, чтобы там было что-то от тебя… Это самая узнаваемая твоя часть. Больше никто не носит на груди крест.
– Я верю не в крест, а в того, кого он символизирует.
– В Бога?
– Да.
– Он хороший? Из светлого пантеона?
– Он есть любовь.
– Значит, хороший. Тем более, надо ему место найти.
– Тогда и рисуй православный крест, что это у тебя за палочки резные… Вот.
– А вокруг со-о-о-о-о-о-лнышко. Вот, – она улыбнулась, – как тебе?
– А что, мне нравится. Просто, стильно, красиво.
– За’Хар, мы вам не мешаем?
– Что? А, нет, мы уже почти дорисовали. Цемфелада, покажи им.
На рисунке было изображено жёлтое солнце со стильными лепестками пламени по кругу, в нём чёрный православный крест, а под крестом, расположенный горизонтально зелёный листик.
– Выглядит устрашающе.
– Глупый Сидон, раскрой глаза, это любовь!
– А, так вот как она выглядит. Буду знать. У За’Хара на шее подобная штука висит.
За’Хар рассказал присутствующим об идее с орденом. Все слушали очень внимательно, и он внезапно осознал, насколько серьёзно люди к этому относятся.
«Ну да, а как иначе. Это для меня Цемфелада плохо воспитанная девчонка, для них она прежде всего богиня. Всё, что она делает может иметь для этого мира серьёзные последствия. Я об этом часто забываю, а зря».
– Очень интересная идея, – у Флора даже глаза загорелись жизнью от услышанного, – я бы даже сказал, гениальная!
Сидон одобрительно покачал головой:
– Согласен. Даже удивительно, почему раньше никто не догадался создать орден.
– Потому, что ни у кого нет такого полезного питомца! – Цемфелада погладила За’Хара по голове, приговаривая, – Хороший За’Харчик, хороший.
– Вот, значит, кто я для тебя, зверушка?
– Пёсель сторожевой. За’Хар, дай лапку!
– Я тебе сейчас по заднице дам.
– Может прекратите? У нас совещание, вообще-то, – развёл руками Сидон.
– Идею с орденом надо будет с господином Систом обговорить. Он мужик очень умный. – добавил Флор и Цемфелада кивнула.
– Ну а пока, будем идею с деревней нежити обдумывать. Послезавтра к нам приедут доспехи и подкрепление.
– Подкрепление? Нам дадут ещё одну группу? – спросила Надина.
– Да. Мясник написал, что отправил нам в помощь группу Пиля.
– Оу, Пиль!
– Что-то не так? – поинтересовался За’Хар.
– Да как тебе сказать. Он инквизитор.
– Мне это ни о чём не говорит.
– Фанатик. С ними бывают сложности.
– В данном случае, – возразил Сидон, – он как раз тот, кто нам нужен.
– Две группы, это хорошо, – улыбнулась Марита, – так мы точно справимся с той тварью, что засела в деревне.
– Да, хорошо. Особенно, теперь. Ночью нежить напала на Гобну. Пятеро убитых, дюжине жителей удалось сбежать, остальных твари увели в неизвестном направлении. Думаю, в Пакинку. Никого там не видели из живых?
