Присси от неожиданности как-то смешно зашипела. Видимо, хотела что-то сказать, но сквозь сжатые зубы лишь воздух вышел. Холодные змеиные глаза убийцы смотрели в термоядерные солнышки богини. Группа напряглась, а слуга Тэлы внезапно поняла: не важно, кто из них прав, эта группа набросится на неё, стоит ей сделать хоть одно движение в сторону Цемфелады.
Присси улыбнулась:
– А вы молодцы, не ожидала. Да, богиня, – она слегка поклонилась Цемфеладе, – я здесь, чтобы служить тебе. Если мне позволено высказать мнение…
– Конечно!
– Алтхеста давным-давно изуродовала личность Таситы. Она не просто слуга богини мести, она чудовище с уничтоженной личностью, которую заменили болью, страданием, безумием и жаждой мести.
– Хорошо, я поняла.
Сидон решил, что пришло время принять решение. Непонятно, что там со жнецом за беда случилась, но если Цемфелада заняла какую-то позицию и За’Хар молчит, следует девчонку поддержать:
– У мрачного жнеца довольно специфическая работа, никак не связанная с личными предпочтениями. Если он решил, что не время обрывать нить жизни Таситы, нам стоит к нему прислушаться. Марита, можешь её подлечить?
– Подожди, Марита, – Глос придержал жрицу, – позволь сначала мне. Начать следует с ликвидации последствий вмешательства Алтхесты. Иначе, ты только навредишь. Флор, дай один браслет. Всё, теперь не мешайте.
– Ты как пожёванный тапок выглядишь, уверен, что справишься?
– Присси, сказал же, не мешай.
Сидон подошёл к некроманту и пнул ногой в живот.
– Да что за привычка такая, ногами бить… Это оскорбительно…
– У нас к тебе есть несколько вопросов.
– Иди в пень, храмовник.
Жнец подошёл к некроманту и положил ему на плечо лезвие своего чёрного меча:
– Знаешь, что это?
Тот скосил глаза и скривил разбитые губы:
– Знаю.
– Ты ответишь на все их вопросы.
Некромант тяжко вздохнул:
– Хорошо.
Сидон с уважением посмотрел на Сикуса. Это какой же надо иметь авторитет! Очень полезный жнец.
– Тебя граф нанял?
– Да.
– С какой целью?
– Создать неприемлемые условия жизни и работы. Я должен был поднять десяток-другой скелетов, чтобы они в полях за крестьянами гонялись и обратить в вурдалаков по паре человек в ближайших деревнях.
– Какова была роль баронов?
– В сговоре только двое баронов. Они должны были изображать некую деятельность или обещания давать, но ничего не делать на самом деле. Остальные земли должно было захлестнуть по мере распространения нежити. Так сказать, естественным порядком.
– Ты не мог не понимать, что рано или поздно сюда направят, как минимум, наёмников.
– На скелетов и вурдалаков? Ну прислали бы сюда группу шестидесятого или семидесятого уровня, и что? Я забрал бы их себе.
– Понятно. Но ты не два десятка скелетов поднял, ты полностью три деревни уничтожил и создал целую армию. Зачем?
– Узнал, что убили Викара. Хотел стать слугой Ансинарха. Я очень сильный некромант и довольно известный. Такой шанс не часто выпадает. Его нельзя было упускать, тем более, местные продолжали ушами хлопать.
– Зачем твои упыри детей убивали? Какой смысл в этих зверствах?
Ролло Душителю вопрос не понравился. Он принялся рассматривать небо, что-то прошептал, но Сидон не отводил взгляд.
– Ты же сам служишь божеству. Должен понимать.
– Но я не понимаю.
– Потому, что никогда не думал об этом. Ты просто берёшь полученные от кого-то догмы и следуешь им…
– Не юли. Убийства невинных не имеют отношения ни к каким догмам, это лютое зверство, страшнейший из грехов, – жёстко произнёс За’Хар.
– Я разве спорю? Наши божества по-разному на это смотрят, вот что я хочу до вас донести. Вам же выдают задания, например, на убийство зомби? На сороковом уровне вы за них получаете опыт, а на сотом? Нет, вы ничего не получите, но продолжите убивать, ведь за определённое количество вам дадут очки характеристик, а за ещё большее количество, веху, пассивный навык, сопротивления. Ну и так далее. Так же и здесь. Совершаешь лютое зверство во имя тёмного божества и получаешь усиления.
Сидон просто стоял с раскрытыми глазами. У него в мозгах подобные сравнения не стояли рядом. Зомби – мёртвые, злые, они убивают, заражают, им не место в этом мире. Убить зомби – благо.
– Ты мерзкая тварь. Этот мир принадлежит людям. Живым людям. Не твоим проклятым мертвецам!
– Я некромант.
За’Хар придержал храмовника и задал давно волнующий его вопрос:
– Как ты встретился с Чумой, Таситой и Зэодосом?
– Они сами меня нашли. Вернее, Чума, она у них была за главную. Зэодос был сильный, но туповатый, а Тасита и вовсе безумной. С ней было очень сложно разговаривать. И опасно. Это существо, что лежит у вас в плаще, вас всех убьёт.
– Без тебя разберёмся. Дальше что было?
– Чума сказала, что они хотят убить Цемфеладу и группу, которая уничтожила моего самого сильного упыря. Сказала, что эта группа наёмников обязательно ко мне придёт. Обещала мне вас отдать и дать личную рекомендацию Ансинарху, относительно меня.
– Что с этим гадом делать будем?
Некромант посмотрел на лица наёмников и понял, что добра ему никто не желает.
– Подождите! Постойте.
– Говори.
– Я не знаю точно, кто Тертиса надоумил нежитью крестьян пугать и земли освобождать, но это не его мысль. Он, конечно, за эту идею ухватился, даже меня нашёл, но ниточки ведут в столицу. Я не один беспорядки навожу в королевстве.
– Это точно?
– Конечно!
– Хорошо. Как храмовник, я должен объявить тебя преступником и казнить на месте, чтобы при воскрешении тебя арестовали жрецы и передали в суд. Но! Если ты говоришь правду…
– Я говорю правду! Жнец может подтвердить.
– Ещё до суда от тебя могут избавиться. Мы передадим тебя руководству гильдии.
– И что это меняет?
– Ты не умрёшь сегодня и не будешь арестован.
Некромант снова тяжело вздохнул:
– Хорошо, пусть будет так. Мой вам совет, не суйтесь в это дело.
– Мы тебя услышали. Марита, не нравится мне эта дырень у него в груди. Как бы заражения не случилось.
– Подлатаю.
– Вот дураки, они меня ещё и лечить собрались. Я владею заклинанием «вампиризм». Развяжите мне руки, и я сам вылечусь.
– Я тебе сейчас эти руки по локоть отрежу, понял? Вампиризм у него. Сиди тихо и не дёргайся.
