– Чувствую ответственность за Цемфеладочку. Она ещё не всё правильно понимает. Вонючки, насекомые, плебеи немытые всё ещё в опасности. – рассмеялась Марита.
– Прежде всего, я храмовник. Гильдию я люблю, но, если речь идёт о службе, я предпочту службу в ордене. – Сидон встал рядом с За’Харом и Маритой.
Флор встал рядом:
– Люблю приключения, а с Цемфеладой меня за два дня чуть дважды не убили. Ну и есть надежда построить в ордене лабораторию побольше.
Принять решение осталось только Надине.
– Гильдия мне очень многое дала. Здесь я получила крышу над головой и возможность зарабатывать. Так как я хочу. Здесь безопасно, здесь я стала личностью и профессионалом. Здесь же я получила образование и узнала людей. Что будет в ордене?
– То, что мы создадим.
– Помнишь, как Цемфелада поставила на место Присси? Эта девочка крепкий орешек, она не поступается своими принципами и убеждениями. Если бы Присси не подчинилась…
– А помнишь, как она испугалась, когда на неё напал нетопырь? И как отчаянно ты её защищала?
Надина лишь поджала губы, а За’Хар продолжил:
– А помнишь, как широко за столом улыбалась Тасита, удивляясь, что на празднике мы не украшаем зал гирляндами из повешенных людей? Может быть, Цемфелада не просто так не поступается убеждениями, может быть они у неё появились с приобретением жизненного опыта и желания поступать правильно?
– Может быть.
– Она просто не хочет создавать серьёзных отношений, – вмешалась Алия, – надеется, что, если останется в гильдии, За’Хар её забудет и затащит в постель Мариту. Тогда у неё будет причина снова дуть губы на весь мир и брать задания на убийство мужиков.
– Алия! Ну что ты несёшь, – всплеснул руками Мясник.
– Правду говорю. О, я придумала, а давайте я в орден пойду? Тогда За’Хар меня точно заметит, а Мариту я просто побью.
– Не надо меня бить…
– Тогда орден распустится, так и не собравшись.
– Цемфелада тебя убьёт, Алия, – рассмеялся Мясник, – и голову на стену повесит, вместо башки оленя! Гы-гы.
Надина встала, подошла к За’Хару и взяла его за руку.
– Я спасу госпожу Краш и пожертвую собой ради сохранения её для гильдии!
– Да моя ты девочка, вот спасибо, а то я бы так жестоко страдала в ордене! Не знаю, как с Цемфеладой, а вот с Таситой мы бы подружились.
– Вы бы вместе гирлянды вешали? – господин Мелий подошёл к Алии, – Нет уж, ты мне в гильдии больше пригодишься.
– Верк, ты как всегда всё веселье испортил. Я только нашла родственную душу…
– Я очень рад, что начало ордену положат не просто хорошие люди, но ещё и друзья! – господин Сист открыл бутылку игристого вина, – За’Хар сказал, что в его мире игристое вино пьют на всех праздниках, и им же поздравляют и отмечают какие-то события. И считается оно символом достатка и благополучия. Мне кажется, это хорошая традиция. Пусть она появится вместе с орденом Цемфелады!
– Шипучка? Я всегда думал, что шипучка просто испорченное вино. У которого газы пошли, гы-гы-гы, – Мясник понюхал вино, словно ему было не всё равно, что в себя заливать.
– Насыщение напитка углекислым газом, путём вторичного брожения. – За’Хар взял свой бокал, – Сто лет игристое не пил.
– А саму Цемфеладу кто-нибудь спросил?
– Конечно. Она очень обрадуется, когда узнает, что вы согласились.
Следующим утром, Цемфелада и правда очень обрадовалась, только что в ладошки не хлопала. Всех обняла, всех расцеловала, кроме За’Хара.
– Ну куда ты свои потные лапки тянешь? Неизвестно ещё, что ты в них держал. Поцелуй богини надо заслужить. Вот построишь мне крепость ордена, тогда поцелую.
– Попал наш За’Хар…
– Это сколько мешков денег надо, крепость отгрохать?
– Собор же построил, что ему какая-то крепость.
За’Хар задумался, но ненадолго:
– Крепость ордена, говоришь. Хорошо, будет тебе крепость, только для этого надо устроить встречу Веркона и Валенсия Джота, главы гильдии торговцев.
– Ну вот, снова ты всё на меня перекладываешь. Ничего сам сделать не можешь. Хорошо, пойду пообщаюсь.
Семиконтурный алтарь воскрешения работал в любых направлениях, но через зал богов. Таким образом, ввалиться в божественный чертог того же Веркона без его разрешения никак бы не получилось. Однако, даже ждать не пришлось, словно тот ждал гостью.
Бог торговли оказался высоким, очень крупным мужчиной с изрядным количеством лишних килограммов, которые ему нисколько не мешали. Подвижный, с приятными манерами, крупными чертами лица, улыбчивый, Веркон мгновенно располагал к себе. Никакого подобострастия или лести, желания угодить, никаких ужимок. Его движения были движениями хозяина, человека, полностью контролирующего свою и чужие жизни. Он внушал доверие, чувство безопасности и значимости встречи.
Пальцы Веркона были увешаны перстнями с гигантскими драгоценными камнями, на руках было по несколько браслетов, в ушах сияли серьги, по стоимости сравнимые, наверное, с не самым маленьким графством. С шеи свисали сразу три цепочки, но все эти украшения были хорошо подобраны и не смотрелись вычурной аляповатостью, а скорее говорили о неисчислимых богатствах хозяина чертога.
Они расположились в открытой беседке, среди бесчисленного количества подушек, пуфиков и ковров, на берегу моря. Рядом прохаживался крупный саблезубый тигр, такой же упитанный, как и его хозяин, на изящных оградках сидела целая стая красивых попугаев, а по дорожкам гуляли павлины и грелись на солнце жирные коты, размерами чуть ли не с годовалого поросёнка каждый.
Цемфелада как-то сразу, шестым чувством, поняла, что не сможет противостоять Веркону. Для этого ей не хватит ни знаний, ни опыта, ни навыков. Веркон славился тем, что мог «нагреть» даже сам себя, в стремлении к выгоде и юная богиня нисколько в этом не сомневалась.
«Не уйти бы отсюда голой, с долгами на ближайшие сто тысяч лет».
Веркон каким-то образом понял ход её мыслей:
– Я не буду применять свои навыки, не хочу, чтобы у тебя сложилось обо мне дурное мнение. Я даже не стану делать удивлённый вид и спрашивать, зачем ты пришла.
– Значит, тебе известна цель моего визита?
– Да, известна, ты хочешь уговорить меня принять Валенсия Джота, главу гильдии торговцев. Достойный муж, профессионал, руководитель огромной организации, при этом не подонок бездушный. Он очень многое сделал для гильдии, да и для меня лично. Я его очень уважаю.
– Но?
Веркон рассмеялся:
– Цемфелада, ну сама-то в петлю не лезь, ну что же ты так грубо испытываешь мои нежные чувства к порядочности!
– Проверяю зыбкую основу наших отношений, – улыбнулась в ответ богиня солнца.
