– Мешок с потрохами.
– Именно! – Флориан кивнула, с удивлением отметив невозмутимое выражение на лице напарника. – Лангер, это просто невероятно! Эта женщина… Я даже не знаю, каким образом она передвигалась!
– Чертовщина, не иначе, – спокойно согласился Лангер.
Флориан покачала головой, снимая перчатки.
– На ней было простое платье… Я думаю, что именно его я видела в доме у «великанов», когда Ангрбода перебирала вещи. – Флориан вновь взглянула на напарника: похоже, теперь он совсем ничему не удивлялся. – Лангер, я вообще не понимаю, что здесь, черт подери, происходит. Но еще больше меня удивляет твоя странная невозмутимость.
Напарник расплылся в довольной улыбке:
– Значит, пришло время рассказать о моей теории.
* * *
Агенты покинули полицейский участок и, пройдя по тропинке, углубились в небольшой уютный сквер.
Утро выдалось прохладным, но ясным: небо на востоке уже отдавало синевой, хотя большая часть небосвода еще оставалась пропитанной чернотой.
Жутко хотелось спать, но Флориан старательно подавляла зевоту.
Они устроились на старой скамейке, плотнее прижавшись друг к другу. Лангер начал свой рассказ:
– Я уже говорил тебе, что на этом острове прослеживаются параллели со скандинавской мифологией.
– Да.
– Вчера вечером, пока ты спала, я провел поиск в интернете, и очень многое – практически все – стало на свои места.
– Я вся внимание. – Флориан сложила руки на коленях, приготовившись слушать.
– Так вот, начнем с самого начала – с острова, на который мы с тобой приехали. Как известно, он называется Гиннунг. Согласно скандинавской мифологии, началом всего была Мировая Бездна – Гиннунгагап.
– Лангер, ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, что Бездна Гиннунгагап – это весь остров в целом, миниатюрная модель мира согласно представлениям викингов. – Лангер внимательно смотрел на Флориан, словно оценивая, готова ли она услышать остальное.
– То есть, ты строишь свои умозаключения на основании фонетической схожести названий?
– Подожди, не перебивай. Первые скандинавские боги создали мир в самом центре суши и нарекли его Мидгардом – срединной землей. Здесь прослеживается очевидная параллель с центральным островным поселком. Сами боги, которые называли себя асами, поселились в Асгарде – хорошо укрепленной цитадели. В нашем случае она напоминает резиденцию мэра поселка. К Асгарду ведет радужный мост – Биврёст, который охраняет златозубый бог света, Хеймдалль.
– Охранник Хейм и радужный мост. – Флориан догадалась, на что намекал Лангер.
– Именно! – Напарник улыбнулся, явно довольный тем, что Флориан не стала сразу же поднимать на смех его теорию. – Идем дальше. Сам мост ведет не только в жилище богов, но и к источнику Урд. Урд течет возле исполинского ясеня Иггдрасиля, который в скандинавской космографии является центром вселенной. Его ветви простираются над всеми мирами и поднимаются выше неба. У его корней находится исток всех рек.
– Ты намекаешь на реку и источник, которые мы видели возле ясеня?
Лангер кивнул, продолжая рассказ:
– Послушай дальше. Согласно легендам, у источника Урд обитают три сестры-норны – богини судьбы.
– Странные женщины, которых мы видели вчера утром? – предположила Флориан.
– Верно! Самую старую из них зовут Урд – Прошлое, среднюю – Верданди – Настоящее, ну а самую юную – Скульд…
– Будущее?
– В точку! Норны плетут нить судьбы каждого человека. Но, кроме этого, викинги верили, что раны, которое время наносит ясеню Иггдрасилю, залечивают норны, поливая его корни водой из источника Урд.
Флориан на мгновение задумалась:
– Вчера мы заметили, как старуха черпала воду из реки, чтобы полить корни ясеня.
– Да. Идем дальше: ты помнишь, кого мы видели в кроне дерева?
– Орла, – припомнила Флориан.
– А еще?
– Белку.
Лангер расплылся в довольной улыбке:
– Согласно скандинавским мифам, белку зовут Рататоск и она снует вверх-вниз по дереву, передразнивая орла, который живет на верхушке.
– Лангер, ну это же профанация! – Флориан усмехнулась, постаравшись сдержать свое возмущение из уважения к напарнику.
– Нет, это факты. – Лицо Лангера вновь приобрело сосредоточенное выражение. – Викинги считали, что внутри Мировой Бездны – Гиннунгагапа (а в нашем случае острова Гиннунг) на севере лежала студеная, туманная страна – Нифльхейм, и в этой же стране затем поселились великаны. Наши великаны также живут на севере острова. Кроме того, Ётунгхейм – страна великанов – располагалась…
Флориан перебила напарника:
– Дай угадаю: среди гор и на берегу океана?
– Верно! Вот видишь, Флориан, слишком много совпадений, чтобы ими можно было пренебречь.
– Готова поспорить, это еще не все. – Она покачала головой.
– Конечно! Ад викингов назывался Хель, это было мрачное место среди скал, и вход в него охранял чудовищный пес Гарм…
– А владычицей «ада» была Хелен? – продолжила Флориан.
– Почти угадала: не Хелен, а Хель. Левая половина ее лица была «красная, как сырое мясо, а правая – иссиня-черная, как беззвездное небо» – именно так говорится в мифах.
– Очень поэтично, Лангер, – улыбнулась Флориан. – На самом деле ее уродство можно объяснять нарушением выработки меланина и, как следствие, – дефектом пигментации. Я уверена, что многие жители острова страдают тяжелыми эндокринными нарушениями.
– Объясни это викингам, – фыркнул Лангер. – Теперь мы возвращаемся к тому, из-за чего здесь оказались. Согласно поверьям, в стране мертвых находится река Слид, где вместо воды текут кинжалы и острые мечи. Именно ее должны перейти вброд умершие преступники, убийцы и прелюбодеи.
– Ты хочешь сказать, что трупы убийц из вскрытых могил прошли через мифическую реку? – удивилась Флориан: фантазия ее напарника явно зашла слишком далеко.
– А как еще ты объяснишь их раны? – Лангер развел руками. – Ты ведь сама сказала про «поток ножей».
– О чем теперь жалею. – Флориан закусила нижнюю губу, вспомнив о событиях прошедшей ночи, а затем спросила: – Хорошо, ну а мой двойник? Как ты его объяснишь?
– Викинги верили, что боги и великаны могли принимать облик любого существа на свете, могли притворяться кем и чем угодно: камнем, растением, животным. В нашем случае – агентом Центрального бюро расследований Эммой Флориан.
– Лангер, послушай… – мотнув головой, протянула Флориан в тщетной надежде, что ее скептичный тон хотя бы немного усмирит разбушевавшуюся фантазию напарника. Похоже, нервный срыв, случившийся с ним во время расследования одного из последних дел, действительно не лучшим образом сказался на его рассудке…
