— Нет. Я уверен что младенец появился ниоткуда, — костяной палец почесал пухлую детскую щёчку, в ответ раздалось хныканье, грозящее вновь перейти в ор.
— Врёшь как очевидец, — скелет в мантии подпер подбородок кулаком. Алый отсвет в глазницах на миг осветил малыша. — Но, на младенце нет меток, а сам он ещё не достаточно разумен чтобы стать шпионом. Никакой магии, скрывающей или искажающей присутствие, я тоже не ощущаю. Отсюда напрашиваются два вывода. Первый и очевидный: так как младенец не мог сюда попасть сам, то либо его сюда кто-то тем или иным образом доставил, либо он… хм… самозародился по воле Хаоса или что-то вроде того. Из каких-нибудь… хм… флуктуаций первородного эфира или чего-то вроде этого. Второй вывод: детей бросают по двум причинам — или хотят избавиться, или хотят сберечь. Учитывая его душу, нельзя исключать полностью первое, однако учитывя куда его забросило, с большей вероятностью это второе. Ведь не случайно его, с душой родственной нежити, прислали в место, где царит нежить! Дай-ка я взгляну на нашего малыша поближе.
Если бы в зале присутствовал художник, он запечатлел бы на холсте, в чёрно-серой гамме картину, на которой два скелета в позах, которые можно было бы назвать умилёнными, склонили черепа над ярким, чужеродным пятном живого детского личика.
— Грязь, — ткнул пальцем в одеяльце скелет в мантии. — Явно не из Нубятника, здесь когда-то были чернозёмы, а это явно глина. Ткань… Плотная, но нужно отстирать чтоб понять цвет. На какой помойке её взяли? Ладно, развернём… Что у нас тут? Мальчик. А мальчику нужно имя. А с именами у нас… Есть идеи? Вот никогда бы не подумал, что пару следующих десятилетий мне придется возиться с детьми. Хотя времени у нас как раз навалом. Будем думать. Никаких бирок, медальонов и прочих опознавательных знаков — нет. Даже банальной записки "позаботьтесь о нашем драгоценном наследнике" нет. Всё же я склоняюсь, что от него хотели избавиться. Хотя возможно и иное, так — он просто ребёнок, а с биркой — уже мишень для недоброжелателей. Иногда анонимность это щит. Итак! Ты снова идёшь на поверхность. Возьмешь с собой ходячих, найдите какой-нибудь шанцевый инструмент и ищите где тут у нас в округе может быть глина. Особенно тщательно проверьте площадь — на предмет тайных ходов, и периметр — на предмет подкопов, хотя я даже не знаю как глубоко надо залезть, чтоб пройти под барьером. Вторая задача — обойти дома и собрать всё, что может потребоваться для создания ребёнку… комфорта. Может где завалялся ещё не сгнивший сундук с тряпками, колыбелька или ещё что-нибудь такое. Третья задача… Сложная. Ребёнку нужно чем-то питаться. А у нас тут, кроме праха и пыли — ничего нет. Дети в этом возрасте питаются молоком. Но это обычные дети, а у нас тут тронутый склепом, так что задача предстоит интересная, и я не побоюсь этого слова — новаторская. Мы будем крафтить молоко!
Скелет сделал паузу, обводя взглядом тлен и разруху в пиршественной зале, остановил взгляд на какой-то керамической посудине:
— Сойдет… Я помню как когда-то в такие моменты меня посещало необыкновенное воодушевление, азарт, и чем сложнее была задача, тем больше мне хотелось… — Скелет щёлкнул челюстью и заскрежетал зубами. — … А ведь почти почувствовал…
— Что?
— Не важно! Отправляйся наверх, и тащи сюда столько воды, сколько сможешь. Кроме этого мне нужны семена мертвенных злаков, какой-нибудь здоровенный мосол, побольше щепы, пучок старого сена, щепоть могильного праха и… — скелет пощелкал пальцами. — чёрт возьми, как же сложно без обоняния. А впрочем может быть это и к лучшему, этот крафт смердит как от контракта с демоном. Давненько я не занимался алхимией, нутром чувствую что нужно что-то ещё, тут кислотным плевком не отделаешься. Тут нужна гармония! А ещё, впереди у меня столько этого однообразного крафта этой отравы, что врагу не пожелаешь. И всё же, мальцу надо питаться, для него она — средоточие не-жизни.
Спустя некоторое время в зале образовалась настоящая алхимическая лаборатория. Над магическим огнем кипели склянки, исходящие едкими испарениями, что-то шипело, один раз даже взорвалось легким хлопком и маленьким облачком дыма — младенец, уютно устроившийся в потемневшей от времени колыбельке, вздрогнул и пронзительно завопил. А сменивший мантию на нечто вроде фартука скелет — творил. В стеклянные и керамические посудины ссыпался то серый порошок, то желтый; варево в стоящей на огне посудине поминутно меняло цвет, пытаясь задержаться в серой гамме, а скелет следил за уровнем жидкости и время от времени подливал чёрную воду. Наконец, порошки были смешаны, залиты варевом и разлиты в пузатые прозрачные бутылочки. Получившаяся жидкость была чернее ночи, словно тьма обрела форму склянок, в которые оказалась заточена. Одну из них скелет заткнул тряпкой и заботливо положив малыша головкой на сгиб локтя, принялся его кормить. Жадное чмоканье показало, что эксперимент увенчался успехом. И ничего что от тёмного молока нормального человека продрал бы по коже мороз, а потом скрутили судороги — тронутый склепом малыш насытился, довольно агукнул и прикрыв глаза, засопел.
— Это будут долгие годы, — пробормотал скелет, кладя сына Склепа в колыбельку.
Впереди были первые слова на не-мёртвом языке. Первые шаги. Первые знания. Первые навыки. Первые приключения.
— И всё же, тебе нужно достойное имя.
Глава 1: Перст Смерти — детям не игрушка
"Книги — это переплетенные люди."
— Итак, имя. Имя — штука очень важная. Я бы даже сказал — архиважное, — скелет в мантии поднял указующий перст. — Имя отличает один объект от другого, и не важно живой он, мертвый или просто материальный. Если отнестись к вопросу именования без должного внимания, получится экземпляр класса СХуемВРуках.
— Кстати великий герой был, — подал голос скелет, занятый разрезанием ветхих тряпок ржавым ножом. — В мастерерстве хэдшотов из лука, говорят, с ним мало кто мог сравниться.
— Он был грифером, — небрежно отмахнулся тот что в мантии. — Такое имя нам не подходит.
— Быть может, Ногебатор?
— Этот сраный ганкер? Уволь меня от таких шуток.
— Великий маг Олдерус?
— Он конечно был велик, но какое же отстойное у него было имя… Так. Это что у тебя там?
— Комикс, — скелет разворошил гору разнообразного мусора и вытащил потрёпанный и частично траченый плесенью томик. — "Необычайные приключения Стэккраша, Хартблида и ЛогикБага"
Две пары светящихся глазниц оценивающе глянули на обложку, где на горе растерзанных до полнейшей неопознанности трупов, стояли лысый коротышка с молотом, высокий бледный парень с кинжалом и нечто вроде прямоходящего богомола, все трое были изрядно заляпаны кровью и ошметками мяса. Позади них простиралась пустыня.
— Хартблид… Сойдет, сойдет, — скелет в мантии провел костяшками по картинке, остановившись на парне с кинжалом. Темноволосый, в сером плаще, на поясе что-то вроде сумки для расходников и короткий жезл, в руках — обоюодоострый кинжал с волнистым лезвием. — Как думаешь, вырастет похожим?
