— Для Марии Грачевой.
— Для меня? — недоуменно распахнула глаза я.
— Получите и распишитесь. Там вложена открытка, — пожал плечами доставщик.
Дверь личного кабинета Облонского распахнулась, и мой босс, скрестив руки на груди, зловеще уставился на розы.
Вспомнился сон, и я испуганно сжалась.
— От кого? — резко спросил он, и, не дав мне открыть рта, вырвал из красивого букета открытку.
Пробежался по ней глазами всего несколько мгновений, сверкнул яростным взглядом в мою сторону и демонстративно разорвал открытку пополам. После чего подхватил коробку с розами с рабочего стола и с силой швырнул ее о пол.
Я вскрикнула от неожиданности. Розы, такие роскошные и красивые еще несколько мгновений назад, теперь умирали на гладком паркете.
— В моей приемной чтобы не было никаких подарков от поклонников! — приблизившись так близко, что я ощутила аромат его туалетной воды, прошипел он. — Вам ясно, Мария?!
— Д-да… — обомлела от ужаса я.
Наступил на коробку ногой, и та хрустнула.
Нисколько не жалея о растерзанных цветах, Облонский развернулся к притихшему доставщику.
— Возьмите розы и открытку. Отправьте их обратно тому, кто сделал заказ.
Всунул ему в нагрудный карман двухтысячную купюру и выхватил из рук квитанцию о доставке. Поставил свою резкую подпись и засунул ее следом за деньгами.
— Проследите, чтобы розы и открытка дошли именно в таком виде, как сейчас! Адрес вам известен?
— Да, конечно, — хлопая глазами от шока, закивал парень. Торопливо собрал с паркета остатки еще недавно шикарного букета и бросился прочь из приемной, выполнять приказ.
Я ощутила, как колени подгибаются от страха. Руки мелко дрожали. Казалось, еще мгновение, и из глаз брызнут слезы.
— И не смейте здесь плакать! — приблизившись ко мне вплотную, прорычал Облонский.
После чего ушел в свой кабинет и хлопнул дверью.
Мне казалось, еще миг — и я потеряю сознание от напряжения.
Прикрыла плотно дверь в переговорной, подошла к маленькому окошку и попыталась успокоиться.
«Что это было?!» — сжимая в руках пачку с коричневыми пластиковыми стаканчиками, ужасалась я. От моего напряжения пластик издал громкий хруст, и стаканчики треснули.
Я вздрогнула. Черт, сейчас он, чего доброго, заставит меня оплатить испорченное имущество компании из своей зарплаты. Осторожно засунула пачку обратно в пакет и обхватила плечи дрожащими руками.
«Надо сделать себе кофе и взять сэндвич, из тех, что остались от кофе-брейка, — на автомате размышляла я. — Уже три часа дня, а я толком даже не завтракала. Про обед вообще молчу. Может, после того, как мой мозг получит питание, он сможет найти объяснение выходке босса?».
Только вот аппетита не было. Я не знала, от кого пришел букет, но то, как грубо со мной обошелся Облонский, впилось в сердце занозой и неприятно саднило.
Мне больше не хотелось с ним работать. К черту зарплату, красивый офис и красивого босса! Если он псих, это не лечится. А если у него погиб ребенок — это не оправдание для ненависти к окружающим. Я не виновата в том, что мне кто-то решил прислать букет роз. Можно было просто потребовать убрать его из приемной, а не рвать открытку и не уничтожать красивые цветы.
Внезапно двери переговорной распахнулись. Ощутив спиной Облонского, я осторожно сглотнула. Его мощная фигура зловеще зияла в дверном проеме, перекрывая мне попытку к бегству.
Глава 16. Маша
— Маша, я позвал вас два раза, — как ни в чем не бывало, бархатным голосом произнес мой босс. — Вы что же, решили меня игнорировать? Мне нужны договоры на подпись. По «Элладе», которую сегодня обсуждали.
— Вы забрали у меня перерыв. Я имею право взять полчаса и не слышать ваших приказов.
В его карих глазах мелькнуло недовольство, но он никак его не выдал.
— Хорошо, тогда скажите, где они лежат, я возьму их сам.
— Я не хочу вам ничего подсказывать. А еще — я больше не хочу у вас работать.
— Не понял… — остановился передо мной он.
Я вскинула голову и смерила его разгневанным взглядом.
— Что непонятного? Я не хочу быть вашей секретаршей.
— Что значит, не хотите быть моей секретаршей?
— Не хочу, и все.
Облонский взял меня за плечи и резко притянул к себе.
— А вот это вы бросьте, — впиваясь в меня взглядом, прорычал он.
Я подняла на него глаза. Прикосновение его рук, аромат туалетной воды с древесной ноткой — все это вызывало такой резкий контраст с его отталкивающим поведением несколько минут назад, что было трудно дышать. Хотелось вырваться, увернуться и больше никогда его не видеть, но отчего-то я медлила. Просто стояла, смотрела в его карие глаза и никак не могла собраться с духом, чтобы сбросить его руки.
— Собирайтесь, — продолжая вглядываться в мое лицо, мрачно приказал он.
— Куда?
— Прокатимся в один небольшой ресторанчик. Пообедаем, а заодно я расскажу вам, от кого вы получили букет, и что было написано в открытке.
Ступор прошел, и я резко сбросила его руки.
— Я никуда с вами не поеду!
— Разве вам не интересно, кто прислал букет в мою приемную?
— Можете сказать здесь. Ехать куда-то не обязательно.
— Но вы ведь еще не обедали? Сейчас почти три часа дня, а мы с архитекторами забрали ваш перерыв.
— Я могу выпить кофе.
— Это вредно для желудка.
Я отступала, он наступал. Ровно до тех пор, пока я не оказалась впечатанной в подоконник. Здесь уже было не увернуться.
Облонский был так близко, что я слышала его дыхание и очень четко ощущала аромат его туалетной воды и что-то еще — неуловимое, истинно мужское, и это что-то еще дурманило разум, не давая собраться с мыслями. В голове шумело. Что между нами происходит, черт возьми?!
Он коснулся пальцами моего подбородка и вдруг улыбнулся той самой обворожительной улыбкой, которая мне так нравилась вначале.
— Не упрямьтесь, Маша. Просто разрешите пригласить вас на обед. Сегодня короткий день. Мы можем позволить себе немного расслабиться.
Если бы я была ведьмой, то испепелила бы его взглядом. В груди полыхало пламя. И это была совсем не страсть. Еще никого я так сильно ни ненавидела, как его в этот миг!
— Расслабиться у вас со мной не получится, не мечтайте, — прошипела, больно впившись ногтями в его руку, так фривольно касающуюся моего лица.
— Ай! — отдернул руку он. — Зачем вы меня поцарапали?!
