Мы движемся в сторону ресторанного дворика. Находим свободный столик и делаем заказ.
Я жадно пью мохито со льдом.
– За нашу прогулку? – приподнимает свой коктейль Аня.
– За прогулку, – соглашаюсь я. Заглядываю в ее зеленые, как морские волны, глаза, и тону в них. Касаюсь пальцев ее руки, и чувствую, как сильнее бьется сердце от того, что она смущенно улыбается мне. Наверное, нас двоих не по-детски зацепило это странное влечение. И дело не в телесном контакте. На этот раз соль совсем в другом. В том, что я чувствую себя счастливым только от того, что она не убирает свою руку, а, наоборот, подается вперед. Еще миг – и наши пальцы переплетаются в единое целое. Наши глаза встречаются, и нет никаких сил отвести взгляд. Избавиться от наваждения невозможно. Есть Ялта, море и мы с Аней, безумно увлеченные друг другом. Я вдруг понимаю, что ни за что никому ее не отдам. Это моя Аня. Только моя, и ничья больше.
Официант приносит наш заказ, и некоторое время мы занимаемся блюдами.
После обеда выбираемся на свежий воздух и медленно идем вдоль набережной.
– Знаешь, а я всегда хотела ее найти, – вздыхает Аня.
– Кого? – непонимающе приподнимаю бровь я.
– Бабушку. Мне казалось, что меня просто забыли забрать домой. Что после смерти мамы все так расстроились, что забыли…
– Детей не бросают просто так, – качаю головой я. – Понимаешь?
– Понимаю.
Аня останавливается у причала и смотрит вдаль. Я чувствую, что она расстроена. Ей очень хочется, чтобы ее не забыли. Но, увы – по странному стечению обстоятельств ее оставили отчиму.
– Знаешь, я хочу ее найти. Бабушку, – она втягивает грудью воздух, и я замечаю, как едва заметно дрожат ее губы. – Я хочу спросить у нее, почему меня забыли. Зачем бросили с таким жестоким человеком, который растил меня лишь для того, чтобы продать в гарем.
– Иногда у людей так складываются обстоятельства, – пожимаю плечами я. Ставлю пакеты на бетонное ограждение, и осторожно привлекаю ее к себе спиной.
– Все равно, я должна знать причину, – сжимая мои руки, упрямо хмурится она.
– Спросим у дедушки. Он всех здесь знает, – предлагаю я.
– Да. – Уверенно кивает Аня. – Давай спросим.
Я медленно разворачиваю ее к себе лицом. Заглядываю в полные слез зеленые глаза.
– Тогда поехали домой?
– Поехали, – едва слышно шепчет она.
Волшебство, магия – не знаю, как это называется, но мы снова не можем друг от друга оторваться. Я касаюсь пальцами ее подбородка, медленно тянусь к ее губам и обрушиваюсь на них поцелуями. Врываюсь в ее сладкий ротик, и чувствую, как наши языки тесно сплетаются друг с другом.
Аня обвивает мою шею руками. Подается мне навстречу, прижимается все крепче к моему телу, и я вдруг глубоко внутри понимаю – она хочет, чтобы ее любили. По-настоящему, искренне. Чувствую, как у нее подгибаются колени, сжимаю ее крепче в своих объятиях и жадно ловлю каждый вздох. Наши взгляды пересекаются. В них плещется целое море чувств. То, что невозможно высказать словами. То, что можно почувствовать, только если тебя накрыло огромной волной. Эти ощущения, они… Короче, нам снесло башню.
Вокруг полно народа, но, кажется, нам все равно. Мои губы скользят по ее шее, руки гладят спину, плечи, и я никак не могу насытиться этими горячими прикосновениями.
– Ты же… не забудешь меня? – касаясь моих колючих щек, шепотом спрашивает Аня.
– Нет, – качаю головой я. – Ни за что не забуду…
Мои губы снова обрушиваются на нее лавиной страсти, и она судорожно ловит каждый поцелуй. Мы растворяемся друг в друге и чувствах, которые, кажется, заполнили нас без остатка. Время исчезает. Есть только мы вдвоем и бескрайнее лазурное море.
Медленно приходим в себя после поцелуев.
Я беру пакеты и крепко сжимаю ее руку своей. Пришло время расспросить дедушку про Аниных родственников.
Глава 17. Никита
– У вас мозги, где?! – скрестив руки на груди, ошалело взирал на нас дядюшка у бассейна. – В какой момент вы их выронили на асфальт?!
– А что такого? – остановившись на миг на дорожке, непонимающе переглянулись мы с Аней.
– Что такого?! Вы уехали, никого не предупредив, и даже не взяли с собой охрану!
– Да ладно тебе, – отмахиваюсь я. – Что с нами могло случиться?
– Что могло случиться?! Да вас убить могли!
– Мы же вроде осадили турецкого гражданина. Или нет?
– Никого мы не осадили, Никита. Я тут про него кое-что накопал. Очень опасный товарищ этот ваш Асад. Все его миллиарды добыты незаконным путем. Пытки, убийства конкурентов – список его жертв очень велик. Такой, как он, ни перед чем не остановится. Особенно, когда дело касается четвертой жены, на которую он возлагал надежду получить наследника мужского пола!
– Аня не его жена! Ясно? Она ему не принадлежит! – вскидываюсь я.
– Только он так не считает, – хмуро потирает подбородок дядюшка. – То, что он еще не явился к нам домой, говорит только об одном – Асад затаился, чтобы нанести удар в тот момент, когда мы будем ждать этого меньше всего.
– То есть, он не успокоится, пока не получит меня в свой гарем? – едва слышно спрашивает Аня.
–Похоже, так, – кивает дядя. – А после того, что ты натворила, мне даже думать страшно, какое наказание он для тебя придумает.
– И что же нам делать? – у меня опускаются руки. Как оградить Аню от Асада?
– Жениться на ней первым! – скрипит с балкона дед.
Шутник, мать его! Я поднимаю голову и замечаю, что он играет в шахматы с кудряшкой.
– Да, кстати, звонила твоя матушка! Она переговорила с Тыковкой, и та не прочь простить твою выходку, если в брачный контракт внесут пункт, позволяющий ей тратить тридцать процентов от прибыли компании на свои капризы.
Сердце сжимается от неприятного чувства. Поднимаю глаза на птичку. Она напугана не меньше меня.
– Я лучше утоплюсь в море, чем пойду в гарем, – качает головой она.
– Вряд ли Асад позволит тебе выбрать смерть, – качает головой дядя.
– Все, хватит ее пугать! – рыкаю я и притягиваю Аню к себе. – Он ее не получит! Если будет надо, я сам вышибу ему мозги. Прямо здесь, у бассейна.
– Так что, мне звонить во дворец бракосочетания? – свешивается с балкона дед. – У меня там работает отличная подружка.
– Очередная «мисс-85»? – морщусь я.
– Не очередная, а та самая, что вчера чуть не утопила чудесного распространителя волшебных коктейлей! И что ответить твоей матери? Они с Тыковкой ждут!
От волнения у меня бешено колотится сердце. Ставлю пакеты с покупками на пластиковый лежак и поворачиваюсь к Ане. Беру ее за руки.
