— За что я должен оправдываться? А за то, что судьба дала мне такой класс? Или за то, что вынужден использовать для победы неприятные вам методы? — через губу, но без злобы ответил Сёмен. — Думаешь, отец Илия, мне самому это приятно? Или я вины не чувствую? И если я буду в этом каяться, то не кресту и сутане, а человеку Бога.
И вот опять всплыли теократические дрязги моего друга. Но это привычно. Гораздо больше у меня удивили последние слова Фобоса. Так значит он всё же верит! Хоть и по-своему.
— Фобос, — окликнул я друга. — Можешь коротко, но внятно объяснить, что здесь происходит?
— Могу, — с злым смешком в голосе ответил он.
То, что я выбрал именно его в качестве рассказчика предыдущих событий оказалось правильным решением. Вбитые замашки военного, помогли ему коротко и по сути передать события, которые мы пропустили.
Как оказалось, увидев, что Антона с группой прикрытия разбирают на запчасти, девушка попыталась дозвониться до Пуговки и остальных. А когда это не получилось, моя сербочка пошла на крайние меры и разорвала рисунок с запечатаным в нем рыжим.
Мелкий не стал упрекать девушку и услышав, что мы пришли разобраться с рассадником вампиров, смог призвать веталу. Вернее она почувствовала пацана.
Вообще, отношения трупоедки и рыжего парня оказались странными. Для нас, странными. Их объединило одно общее горе и один враг. Как оказалось, Маркус не просто так выбрал российскую глубинку для своего ресторана. Малкавианы даже среди вампиров считались странными. Не зря их род проклял сам Каин.
Маркус же был самым ярким их представителем. Сотни и сотни лет своего существования Маркус посвятил извращенным граням запретной науки. Неизвестно когда, но он выяснил, что из простых людей можно можно создать одаренных без обращения. Достаточно периодически питаться человеческой плотью.
Наверное, это было одно из открытий, которые он считал посредственными. Для него как для истинного человека науки было гораздо интересней создавать совершенные машины для убийства. Беролако-вампиров или стригоев-праведников.
Но с приходом магии в наш мир, многие, кому не повезло в лотерее одаренности, захотели воспользоваться его наработками. Богатые и влиятельные неодаренные добровольно становились подопытными экспериментов Маркуса. Их не возмущал каннибализм, а проклятый Каином Малкавиан не чурался пользоваться их деньгами и влиянием.
Но для этих опытов требовался ресурс — люди. Поэтому, чтобы не быть пойманным, Маркус и кочевал по миру. Всегда выбирая захолустные деревеньки, он по запаху выбирал тех, кто поможет возвыситься его подопечным.
И одним из таких людей, что пошел на мясо, оказалась ветала. Вот только попав на разделочный стол кулинара, душа девушки не смирилась со своей участью. После смерти она забыла свой дом и своё имя, но не забыла того, кто виновен в её страданиях.
Похожая участь постигла и мать рыжего. Вот только ей повезло меньше, чем злобному духу отмщения. Судьба свела этих двоих и объединила перед лицом общего врага. Ветала даже стала для ребёнка неким подобием матери!
Услышав это, я усмехнулся. И ведь заметил в ее логове прорву детских игрушек! Заметил, но не обратил внимание. А теперь всё встало на свои места.
Но вернёмся к нашей истории. Не знаю чем руководствовалась Вика. Отчаянное безумие или сумасбродная храбрость, но неодаренная сербочка смогла договориться с духом отмщения и убедить его помочь. А когда чудом удалось справиться с общим врагом, отец Илья напомнил, зачем мы прибыли в это захолустье…
— Вы, люди, а ведёте себя как… Как… — давясь слезами кричала Вика. — Ненавижу!
Медленно, чтобы не провоцировать девушку, я подошёл и обнял её за плечи. А затем моя рука плавно легла на цевьё ружья.
— Сходи, умойся, — произнёс я и поцеловал девушку в висок. — Обещаю, мы найдём выход.
Во взгляде Вики читалось недоверие. Затем она сменилась робкой надеждой и, что-то решив для себя, девушка всё же отпустила ружьё. Когда она скрылась за дверью дамской комнаты, я присел перед рыжим.
В отличие от моей сербочки, парень был настроен решительно и не выпустил розочку из рук.
— Ты слышал мои слова? — произнёс я таким тоном, словно говорил с ровней. — пока мы не разберёмся, никто никого и пальцем не тронет.
— Граф, вы берёте на себя слишком большую ответственность, — произнёс беролак. — Не вам решать судьбу упырицы!
— Она не упырица! — озлобленный на весь мир парень ещё сильнее сжал горлышко разбитой бутылки. — У неё есть имя! Нинель!!!
— Я тебе верю, — улыбнулся я и заглянув за его плечо посмотрел в глаза веталы. — Нинель!? Приятно познакомиться.
— Она хорошая! Правда! — увидев, что его слушают, рыжий принялся развивать успех. — Она обо мне заботилась! Как мама!
— А Иго забтился о мя, — неожиданно для всех произнесла ветала.
Искажённый челюстной аппарат не позволял твари выставлять правильное произношение. Но главное, что она старалась. Значит, витала действительно разумна, и это сильно облегчило наше дальнейшее общение.
— Игорь, значит? — улыбнулся я рыжему. — А меня зовут Магнус.
Странное дело, но до сих пор я как-то не удосужился узнать имя храброго мальчишки.
— Я знаю, — буркнул он. — Ты — новый граф.
Игорь всё ещё пытался выглядеть серьёзным, но добрый тон и ласковое общение делали своё дело.
— Именно так. Вот этот хмурый тип — боярин Семён Шарапов. А там, в углу, подвывает боярин Терехов, — представил я остальных членов своей команды.
— Что с кровососом? — вдруг вспомнив о общем враге спросил мальчик.
— Мы убили его. Окончательно убили, — известил я мальчика и всех присутствующих. — Он больше не возродится.
— Врёшь! — с озорством и провокацией выпалил мальчишка. — Ты слишком слабый. Ты не мог!
За такое обращение к светлейший особе простолюдин мог выхватить порку. Вот только мне ли кичиться регалиями моих предков? А потому я только улыбнулся на его провокацию.
— Сам посмотри, — произнёс я и раскрыл свою бездонную торбу.
Только увидев остекленевшие вертикальные зрачки Маркуса, парень поверил моим словам.
— Как?
С неверием произнёс отец Илья. Раздираемый любопытством сановник тоже заглянул через моё плечо.
— У каждого свои секреты, — туманно ответил я. — Но вернёмся к нашим баранам. Отец Илья, я знаю вашу позицию, но вы сами видели, что витала, простите, Нинель, — увидев взгляд пацана поправился я. — Вполне разумна.
— Она опасна! — уже не так категорично ответил сановник. — Кроме того, у меня тоже есть начальство. Я не могу вернуться в епархию с пустыми руками.
Опачки! А вот это вы, сударь, проговорились! Значит отцу Илье самому претит истребление разумных. Даже если они и считаются нечистью. А вот это уже отправная точка для диалога.
