— Хорошо, идем.
И мы прошли в его кабинет, где князь тут же занял свое место, а я опустился в кресло напротив.
— Ты помнишь, что у тебя назначена встреча клуба ветеранов Киевского освобождения? — спросил Алексей Александрович.
— Конечно, отец.
Он открыл ящик стола и вытащил оттуда официальное приглашение. Затейливый вензель Соколовых, толстая бумага с гербом Русского царства.
— Это не все, — предупредил князь, вынимая вслед за ним еще одно приглашение.
На этот раз — от Ефремовых. Официальная помолвка, дату которой назначили перед самым моим отъездом.
— Ее не отложили? — удивился я, заметив дату оформления на приглашении.
— Амурский князь хочет показать таким образом, насколько опасен для него великий князь Хабаровский, — усмехнулся отец. — К тому же в преддверии помощи со стороны Поднебесной, уже сейчас готовой пересечь границу и организовать нашим силам поддержку, эта помолвка очень важна.
Я кивнул, принимая слова отца.
— Отдохни немного, и к трем часам езжай к Соколовым, — продолжил отец. — Познакомишься с Анной Михайловной, покажешь всем, что ты по-прежнему силен и здоров. Великий князь в курсе обстановки и твоего участия, так что присутствующие наверняка захотят от тебя подробностей. Не стесняйся, но и особо не приукрашивай. Все должны видеть, что ты жив, здоров и уверен в себе. Понятно?
Я вздохнул, и отец, протянув руку через стол, потрепал меня по плечу.
— Я понимаю, сын, — продолжил он, — как ты не любишь все это, но, увы, сейчас играть в затворника не выйдет. Чем сильнее ты стаешь уклоняться от общества, тем больше интереса вокруг твоей фигуры будет возникать. А гости на сегодняшнем собрании будут ждать от тебя подробностей, чтобы смаковать их с удовольствием.
— Я и не спорю, — развел я руками, — но у меня есть и свои, куда более важные дела. А я опять вынужден их откладывать ради посторонних для меня людей.
Князь усмехнулся.
— Ну, кто знает, быть может, ты с Соколовыми породнишься, и они уже не будут такими посторонними для нас? — в шутку сказал он. — В любом случае, в шесть вечера ты должен присутствовать на помолвке Ефремова с принцессой. А потом я лично выбью для тебя неделю полноценного отпуска. Устроит тебя такой обмен?
Звучит на самом деле соблазнительно. И упускать такую возможность нельзя.
— ЦГУ не работал эти дни, — сообщил отец, явно намереваясь меня уговаривать. — И твоя команда еще не успела получить допуск в лабораторию, так что тебе не обязательно с ними возиться. А со своей протеже ты можешь встретиться в любой день. Естественно, если она согласится, — улыбнулся он в конце.
В осведомленности князя о моих делах в Университете не было ничего удивительного. В конце концов, положение главы рода обязывает его знать, где и чем заняты его дети.
— Хорошо, это честный обмен, — улыбнулся я.
Покинув его кабинет, до часа дня я не выпускал Кристину из своих покоев. А потом наступила череда подготовки к светскому мероприятию.
В том, что клуб будет собран в такой напряжённой обстановке, ничего удивительного не было. Как раз для этого подобные собрания и создавались. Мы должны быть готовы встретить новую опасность и демонстрировать друг другу, что готовы воевать на стороне царя. Это скрепляет общество, показывает царским людям, кто на их стороне. А заодно помогает взрослым князьям и боярам держать руку на пульсе — через своих уже героических детей контролируя настроения в столице.
Так что к трем часам мой «Монстр» уже подъезжал к особняку великих князей Выборгских. Ряды машин на огромной парковке с многочисленными гербами, большое количество слуг рода Соколовых.
Остановившись у дорожки, ведущей в особняк, я глянул в зеркало и поправил воротник рубашки. Надевать форму сегодня не имело смысла, и можно было бы трактовать подобный шаг как позерство. Это уже лишнее.
Слуга Соколовых открыл мне дверь, и я выбрался наружу, демонстрируя улыбкой всем окружающим, что перед ними довольный жизнью молодой человек. Меня едва ли не под руки провели к стоящему на крыльце Ивану Михайловичу.
В отличие от меня Соколов не пренебрег возможностью надеть форму и прицепить награды. Я же похвалил себя за то, что отказался от такой идеи. Иначе это обязательно повлекло бы за собой необходимость рассказывать всем и каждому, за что мне выдали «Андрея Первозванного», когда остальным достались куда более мелкие ордена.
— Дмитрий Алексеевич, рад вас видеть! — с улыбкой шагнул вперед великий княжич, протягивая руку. — Честно признаться, не рассчитывал, что вы сможете найти время, чтобы приехать.
— Что вы, Иван Михайлович, как мог я упустить такую возможность?! — произнес я, отвечая на рукопожатие.
Он продолжал улыбаться, и я не мог понять, то ли он действительно рад мне, то ли настолько хороший актер. Впрочем, великий княжич тут же указал мне на распахнутые двери.
— Прошу вас, Дмитрий Алексеевич, чувствуйте себя как дома. Внутри уже все готово для дорогих гостей, — произнес он, и я последовал указаниям.
Сам особняк был намного крупнее нашего, что было неудивительно. Великие князья могли себе позволить захватить больше территории и использовать ее по своему усмотрению. Это у нас есть ограничения на количество бойцов, техники и прочие вольности. Рюриковичей все это не касалось, во всяком случае, до недавних событий.
— Княжич Романов Дмитрий Алексеевич, — объявил встретивший меня сразу за порогом слуга, привлекая внимание уже успевших расположиться в огромной гостиной гостей.
Я вежливо улыбнулся сразу всем и двинулся обходить помещение, приветствуя тех, кого знал. Мне охотно протягивали руки, вставая со своих мест и прерывая шедшие ранее диалоги.
Поддерживая ничего не значащие короткие беседы, я обошел всех и уже к концу круга чувствовал, как мне хочется отсюда сбежать. Не то чтобы мне было так уж неприятно общество княжичей, но те взгляды, которыми они на меня смотрели, буквально кричали, что мне предстоит выступать сегодня главным развлечением. Как же, я ведь прямо с войны вернулся.
Вооружившись бокалом с шампанским, я занял кресло подальше от дверей. Ко мне почти тут же подтянулся Юсупов. Михаил Эдуардович кивнул мне и, нагло перетащив соседнее кресло ближе, уселся в него. Поигрывая бокалом с вином, он взглянул на меня.
— Смотрю, Романов, ты решился выбраться из своей привычной скорлупы и посетить наше скромное общество, — улыбнулся он. — Как Ксения?
— Прекрасно, готовится к вашей свадьбе, — ответил я. — Надеюсь, ты помнишь, что я тебе сказал на вашей помолвке?
Михаил повел плечами и изобразил испуг на лице.
— Теперь, когда ты дважды стал героем, это звучит, конечно, куда серьезнее. Но я тебя уверяю, совершенно не нужно. Я, кстати, думал, Семен тоже здесь будет.
Я покачал головой.
