Однако Линкольн не принял шутливый тон и продолжил очень серьёзно:
– И забегая вперёд, отвечу на ещё не прозвучавший вопрос: у тебя тоже нет выбора, Аллан. Нравится тебе или нет, но в настоящий момент мисс Жарр – наш единственный программист, и нам придётся пользоваться её услугами. Даже если бы Артур Баррингтон оставался в строю, я бы всё равно предпочёл мисс Жарр.
– То есть твоя оценка…
– Скорее доверяю, – твёрдо ответил Линкольн. – И я не понимаю, что тебя смущает? – Пауза. – В данных обстоятельствах.
– Только то, что я уже сказал: Козицкий считает, что Сандра работает на Мясника Краузе, – развёл руками Райли.
– А сам Краузе на борту? – тихо спросил капитан.
Даже не спросил, скорее протянул короткую фразу, словно привыкая к ней.
– Козицкий уверен, что Краузе на борту, – жёстко ответил Райли. – И, возможно, есть третий сообщник, о котором мы вообще ничего не знаем.
– Ничего?
– Только то, что он, возможно, высококлассный убийца.
– Телохранитель Краузе?
– Его исполнитель, – уточнил Райли и пояснил: – Мы знаем, что Краузе привлекал к своим делам профессиональных преступников и щедро им платил. Но они – люди без чести и совести. Они бы обязательно предали Краузе, когда мы объявили на него тотальную охоту, но этого не произошло. Поэтому Козицкий считает, что у Краузе есть человек, способный нагнать страх на самых низких типов.
Фраза прозвучала настолько весомо, что капитан ощутил внутри лёгкий холодок. Медленно выдохнул и спросил:
– У меня на борту безжалостный убийца?
– Возможно.
Линкольн кивнул, показав, что услышал собеседника, и поинтересовался:
– Вы пообещали мисс Жарр иммунитет?
– Разумеется, – пожал плечами директор «Vacoom Inc.». – Однако это произошло до того, как мы узнали о Краузе и предположили, что Сандра с ним связана. Речь шла о мелких преступлениях вроде хакерских атак и проникновения на «Чайковский».
– И больше вы с мисс Жарр не говорили?
– Во-первых, не было времени, во-вторых, нужно всё тщательно просчитать.
– Учитывая обстоятельства, можно предложить иммунитет от всего.
– Нет.
– Нет?
– Одно дело быть хакером, и совсем другое – убеждённым членом террористической группы, – объяснил Райли. – Козицкий считает Краузе высокомотивированным, а главное – идейным противником. И его ближайшее окружение состоит из таких же людей. Они отказались от очень выгодных предложений о сотрудничестве, которые делали им крупные корпорации, и никогда не брали откупных. Они решились на невероятно рискованный, можно сказать – самоубийственный – захват «Чайковского», и Козицкий считает, что их нельзя купить.
– А Козицкий не ошибается.
– Редко.
– Но при этом Козицкий верит, что с ними можно договориться?
– Ты сам сказал, что у нас нет выбора.
– А у них? Не пойдёт же мисс Жарр служить инопланетянам?
– Почему нет?
– Ты серьёзно?
– Не забывай, что на Земле Сандру ожидает пожизненное. Причём пожизненное – в лучшем случае, скорее всего Краузе и его ближайших сподвижников казнят. Так что выбор у Сандры невелик.
– Он меньше, чем ты думаешь. Это ведь мисс Жарр отправила систему инопланетян в нокдаун. Она для них прямая угроза.
– И когда инопланетяне очнутся…
– Они в первую очередь будут искать мисс Жарр, – закончил за Аллана Линкольн. – Чтобы устранить угрозу.
– Она не дура и это понимает.
– Что делает мисс Жарр нашим ситуативным союзником.
– Однако полностью ей доверять нельзя.
– Разумеется. И если ты планируешь взять мисс Жарр с собой, тебе необходимо продумать, как ты будешь её контролировать.
– Поэтому я и расспрашиваю тебя о взломе системы – хочу понять, на что Сандра способна.
– Сможет ли она перехватить управление?
– Например.
– Не знаю, – протянул капитан. – Одно дело – пробить «Ламборгини» колёса, и совсем другое – сесть за руль.
– Я просто поделился сомнениями, – произнёс Райли. После чего вывел на монитор изображение с одной из видеокамер «Чайковского» – той, которая была направлена на Конфетку, приблизил группу ребят и поинтересовался: – Кто это с ней?
– Неужели ты их не узнал? – искренне удивился Линкольн. – Никого?
– Одна, кажется, Октавия? Леди ОК?
– Да, – подтвердил капитан.
– А с ней Даррел?
– Он всегда с ней.
– Один из центров силы?
– И довольно мощный.
– Но держатся особняком? Я понял это потому, что ты не привлёк их во «взрослую» группу.
– Слишком самостоятельны, – объяснил Линкольн.
– Понятно, – протянул Райли, внимательно разглядывая ребят. – Понятно…
…
– Насколько всё плохо? – негромко спросила Октавия, глядя на Сандру в упор.
– А ты записываешь? – поинтересовалась в ответ Конфетка.
– Нет.
– Честно?
– Я друзей не обманываю.
Октавия была одной из известнейших блогеров планеты – Леди ОК – с аудиторией в сотни миллионов человек, а после того, как оказалась на корабле пришельцев и получила эксклюзивный доступ к самой волнующей информации современности, её блог стал сетевым ресурсом № 1. Число подписчиков приближалось к миллиарду, и все они с нетерпением ждали новых репортажей.
По этой причине Октавию всегда сопровождали микродроны: или парили вокруг, или сидели на плече, ожидая команды на взлёт. Снимают они или просто летают, определить было невозможно, чем и был вызван вопрос Конфетки.
– Ты пообещала, – протянула Сандра.
– Даю слово.
– Принимается.
– Теперь ответишь на вопрос? – Леди выгнула правую бровь.
– Я не могу сказать, насколько плохо, потому что сейчас ничего не понятно, – медленно произнесла Конфетка. – В результате атаки компьютерная система корабля пришельцев перестала функционировать…
– Ты её вырубила? – быстро спросил Даррел.
– Да, – кивнула Сандра.
– Ты – крутая.
– Какая есть.
Август Даррел по прозвищу Бесполезный – за него он должен был быть признателен острой на язык Диккенс – являл собой яркий пример «self-made man»: выросший в гетто паренёк ухитрился вырваться из нищеты и стал знаменитым киберспортсменом, чемпионом, которого никто не мог свалить с пьедестала. Они с Октавией познакомились задолго до путешествия на Луну, но с тех пор, как оказались на борту «Чайковского», не расставались, став самой яркой парой их маленького сообщества.
