Что же касается «посылки», которую директор «Vacoom Inc.» распорядился доставить в ангар, то она представляла собой три контейнера, которые солдаты по очереди притащили к «Чайковскому», вызвав, разумеется, ажиотаж у ребят. Все они выстроились вдоль пути военных от ворот к клиперу и бурно обменивались впечатлениями. А когда поняли, что солдаты отправляются за следующим контейнером, парни предложили свою помощь, и Линкольн посоветовал Коллинзу её принять: «Во-первых, быстрее доставим груз, во-вторых, дадим нужное послабление и развлечем ребят». Майор согласился, и следующие два контейнера волокли довольные – потому что прогулялись по инопланетному кораблю – юноши. Они втащили «посылку» в трюм «Чайковского» и ушли рассказывать друзьям, что видели во время краткого путешествия по коридору, а руководители собрались разглядывать содержимое «посылки». Официально было объявлено, что все контейнеры заперты и вскрывать их будут на Земле, однако это сообщение было ложью ровно на две трети: электронный замок и дополнительные зажимы «украшали» только один из них, два других открывались с лёгкостью. В первом оказался гладкий цилиндр длиной два метра и диаметром пятьдесят сантиметров. Блестящий, без маркировок и кнопок. Во втором лежали два точно таких же цилиндра, но меньшего размера – метровых.
– Доктор?
– Меня принципиально смущает то, что я не могу объяснить или контролировать, – отозвался Нуцци. – Я понимаю, для чего мистер Райли распорядился забрать контейнеры, но не особенно этому рад.
– Понятно…
– С другой стороны, капитан, – продолжил доктор, плавно перебив Линкольна. – Хочу отметить, что если содержимое контейнеров представляет для нас угрозу, где они лежат – здесь или в соседнем ангаре, – не имеет значения. Они всё равно рядом.
– Спасибо, док.
– Всегда пожалуйста, капитан.
– О какой опасности вы говорите? – заинтересовался Коллинз.
– О взрыве, например, – пожал плечами Нуцци. – Если в запертом контейнере хранится боеголовка.
Наоми поёжилась.
– А что может быть в цилиндрах? – продолжил расспросы военный, которого абсолютно не напугало предположение врача. – Газ? Биологическое оружие?
Мыслить иначе Коллинз, похоже, не умел.
– Судя по весу, цилиндры не полые, – улыбнулся в ответ Нуцци. – Так что в них что угодно, но только не газ.
– Под давлением.
– Всё равно они были бы легче.
– Тогда что там может быть?
– Почитайте какой-нибудь фантастический роман.
Коллинз хрюкнул, и Линкольн понял, что теперь майору не нравится не только Наоми. Улыбнулся – про себя, разумеется – и распорядился:
– Закрывайте контейнеры… И давайте подумаем, как их переправить на VacoomA.
…
На ужин компания собралась в полном составе.
Сначала подошла Диккенс, которая после обеда отправилась к пролому – «на эскизы». Вид космоса – чёрного, холодного и смертельно опасного, отделённого от полного жизни ангара только силовым полем, кого-то из ребят заворожил, кого-то пугал, кого-то оставил равнодушным, но постепенно все привыкли к дыре в борту и перестали обращать на неё внимание. Ходили гулять на «набережную», словно к панорамному окну. А вот художница до сих пор черпала в потрясающем пейзаже вдохновение, порой замирая и не отрываясь от панорамы по пять-десять минут.
Следом притащилась – именно притащилась! – Баджи. Рыжая жутко переживала расставание с Конфеткой и целый день провела на своём спальнике: валялась, читала, снова валялась… поднимаясь только для того, чтобы сходить в уборную и за едой.
Последним явился Бесполезный: энергичный, улыбчивый, в прекрасном настроении. Посмотрел на Артура, поцеловал Анну в макушку, подмигнул Диккенс, дружелюбно улыбнулся Баджи – рыжая опустила взгляд, – выдавил чуть ли не треть тюбика с мясным рагу и, жуя, сказал:
– Оказывается, среди военных полно моих фанатов.
– Не ожидал? – поинтересовалась художница.
– Не ожидал, но не удивлён, – не стал скрывать Август. – Многие ребята увлекаются «Slash» и следят за турнирами.
– Прочитал им лекцию о своих достижениях?
– Устроили небольшое соревнование.
– И кто победил?
– Не я.
– Вот как?
– Я был играющим тренером и делился секретами мастерства со всеми участниками.
– Развлекался, значит, – уточнила Баджи.
– Ага, – кивнул Бесполезный. – А чем ещё тут заниматься? К тому же парни подкинули прекрасную идею: провести общий турнир.
– Зачем? – дёрнулась Баджи.
– А что ещё тут делать? – повторил Август, и показалось, что в это мгновение он стал очень серьёзным. Но ненадолго. Вновь улыбнулся. – Надо чем-то заняться.
– И тебя совсем не волнует, где сейчас Октавия?
Резкая фраза заставила Баррингтон и Диккенс переглянуться, а Бесполезного – замолчать. Тем не менее вопрос не стёр с его губ лёгкую улыбку.
– Если ты считаешь, что нормальное поведение сейчас – это депрессия и нытьё, пожалуйста, считай. Я тебе не мешаю. Но не надо мне указывать, что делать. Я буду…
– Развлекаться?
– И развлекаться тоже.
– Потому что тебе всё равно?
– Потому что уверен, что у Октавии всё в порядке.
– Откуда уверенность?
– Октавия пообещала вести себя осторожно.
– Ты серьёзно?
– А Сандра не обещала?
Несколько секунд Баджи яростно смотрела на Августа, после чего выдохнула:
– Я волнуюсь.
– Я тоже, – не стал скрывать Даррел. – Но в отличие от тебя, не гружу своим волнением друзей и не превращаю его в шоу.
– А я превращаю?
– Сама ответь на этот вопрос.
Рыжая посмотрела на Диккенс, на Анну, не увидела в их глазах осуждения, хотя рассчитывала, что они поддержат её против Августа, и поднялась:
– Пойду спать.
Останавливать её никто не стал.
И лишь когда они доели десерт – в молчании, – Диккенс пробурчала:
– Ты с ней слишком жёстко.
– Мы все волнуемся за наших, – ровно ответил Август. – Но я не позволю Баджи учить меня, как нужно правильно это делать.
– Она очень переживает, – вздохнула Анна.
– Нет, – не согласился Бесполезный.
– Нет?
– Нет. – Август покачал головой. – Когда очень переживаешь – сидишь, поглощённый своими заботами, а не проявляешь агрессию к окружающим. Я видел, как сильно переживала ты.
– Люди разные.
– Именно. Но я – тоже человек, я переживаю ситуацию по-своему и не собираюсь прыгать вокруг Баджи или вместе с ней рыдать. И не позволю манипулировать собой.
