– Максим, – выдыхаю я, чувствуя слабость во всем теле.
Он знает! Он, наверняка, знает, что я совершила.
Облокотилась спиной на дверь, пытаясь удержаться на ногах и ощущая бьющееся барабаном сердце у самого горла.
– Ты знаешь? – шепнула, когда он оказался в полуметре от меня.
– Да, – скрипнул он зубами, сжав кулаки и отвёл взгляд. – Ублюдки.
Через неизмеримо долгую минуту снова посмотрел на меня, а в глазах бесконечное сожаление.
– Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через это! – протянул руки, обхватывая ладонями моё лицо. – Одной! Простишь мне то, что меня не было рядом? Знаю, что это невозможно. Но я буду, Лесь, слышишь? Буду вымаливать у тебя прощения! Стоя на коленях до скончания времён.
И под мой ошарашенный взгляд, он медленно опустился, встав на колени на нижней ступеньке и сжав в своих руках мои. Быстро опустилась следом, мягко освобождаясь от плена его рук и уже сама обхватила ладонями его щетинистые щёки.
– Нет-нет, – запричитала я, качая головой, уже готовая расплакаться. – Тебе не за что извинятся. Это ты меня прости, за то, что так себя вела. За то, что отталкивала тебя каждый раз, а в последний оставила без объяснений. Я ужасная идиотка, Максим.
– Нет, – качнул он головой. – Ты – невероятная! Уму не постижимо, как ты со всем справилась.
Он нежно провёл рукой по моим волосам и прижался лбом к моему.
– Я люблю тебя, Лесь, до бесконечности. Помнишь?
– Да, – хрипло выдохнула из-за сжимающих горло слёз. – И я тебя люблю.
Резко втянул воздух и на облегчённом выдохе крепко меня обнял, поднимая на ноги.
Миг прошёл или вечность в объятьях самого родного человека – я понять не смогла, но через какое-то время, уже осознав, что я больше не одна, решила уточнить:
– Как ты меня нашёл?
– Не без помощи, – чуть отстранился он, чтобы заглянуть в глаза улыбающимся взглядом. – Но ты ведь помнишь кто тебе делал документы?
– А кто помог? – улыбнулась я.
– Один дотошный следователь. Кстати, – он выпустил меня из объятий и, достав из заднего кармана джинсов листок, протянул его мне: – Он просил тебе передать.
Трясущимися пальцами развернула сложенный в четверо клочок бумаги и со слезами в глазах прочитала пять слов, заставивших меня сдаться счастливым слезам и вернуться в родные объятья Макса. Теперь уже навсегда.
