Ваш Ф.
Принц Фридрих фон Этцендорф».
Потом Хелена заметила, что среди цветов спрятан маленький пакет, завернутый в серебряную папиросную бумагу. Развернув упаковку, она обнаружила бархатную коробочку и открыла крышку. Внутри лежало изящное ожерелье из трех сверкающих каплевидных бриллиантов на тоненькой цепочке. Она откинулась на спинку стула, ошеломленная расточительностью подарка. Смотрела на свое отражение в зеркале и не знала, смеяться или плакать над иронией судьбы.
Впервые Хелену представили принцу Фридриху месяц назад на фуршете после спектакля. Кто-то сказал ей, что он происходит из одной из старейших и богатейших семей Австрии и проявляет особый интерес к искусству. Несмотря на его красоту и учтивость, она не смогла выказать особого энтузиазма во время разговора. В конце концов, он не был Александром; а от того, что Фридрих олицетворял – на первый взгляд – все то, о чем могла мечтать женщина, стало еще хуже.
На следующий день она получила от него записку на тисненой бумаге с приглашением на обед. Хелена хотела сразу же отказаться, но знала, что ей отчаянно надо двигаться дальше после внезапного исчезновения Александра. Она рассказала о приглашении Фабио, когда они ждали за кулисами своего выхода.
– Мне пойти?
– Хелена, принц – это может посоперничать с любой балетной сказкой. Конечно, ты должна пойти!
Поэтому она, хоть и неохотно, приняла приглашение. И все прошло… неплохо.
После этого они виделись еще несколько раз. Он гораздо больше ее горел желанием встречаться так часто, как позволяло ее расписание. Фридрих действительно казался слишком уж хорош: красивый, культурный, богатый и страстно увлеченный ею.
– О чем еще может мечтать женщина? Я просто не понимаю тебя, Хелена, – Фабио закатил глаза на явное отсутствие энтузиазма, когда спросил ее, как развиваются отношения.
«Ни о чем», – подумала про себя Хелена.
Ощущение было, размышляла она теперь, надев ожерелье на шею и глядя, как оно удобно устроилось между ключиц, будто она потеряла способность чувствовать.
– Вы – моя Грейс Келли, – сказал Фридрих при их последней встрече, поцеловав ей пальцы над столом. – Я хочу сделать вас своей принцессой.
Потом он официально попросил оказать ему честь посетить с ним новогодний бал, который должен был состояться в легендарном дворце Хофбург.
– Хочу показать вас всем, – сказал он.
И хотя настроение у нее было совсем не праздничное, Хелена подумала, что будет невежливо отказаться, в особенности потому, что это было одно из самых ожидаемых событий светской жизни Вены. И еще это означало, что она, по крайней мере, не будет рыдать в одиночестве, когда по всему городу колокола возвестят Новый год.
Приняв приглашение на бал, Хелена поняла, что у нее нет ничего подходящего для такого мероприятия, поэтому объяснила ситуацию Кларе, своей доверенной костюмерше в театре. Клара, в стиле настоящей феи-крестной, увлекла ее в костюмерную, где они нашли изысканное бледно-розовое бальное платье. В нем Хелена действительно была похожа на принцессу.
Сейчас оно висело на вешалке в защитном полиэтиленовом чехле, готовое – после небольшой подгонки, – чтобы она забрала его домой после спектакля. Словно по сигналу, в гримерку влетела Клара с сегодняшним сценическим костюмом Хелены: колыхающиеся слои белого тюля, шифона и блесток.
– Ну же, фрау Бомонт, вы должны готовиться, мы имеем мало времени, – скомандовала она на английском с сильным акцентом.
Клара собрала волосы Хелены в высокий пучок, добавив маленькую жемчужину и заколки со стразами, которые будут сверкать и переливаться при свете. Потом вылила на волосы столько лака, что хватило бы выдержать ядерную атаку, и помогла Хелене надеть костюм, стараясь не запачкать его густым сценическим гримом. Взгляд глаз-бусинок упал на открытую бархатную коробочку, стоящую на туалетном столике.
– Это подарок? – спросила она, указывая на коробочку.
– Да.
– От кого?
– Друга.
– Вы говорите о принце?
Хелена робко кивнула.
– Не смущайтесь. Вы такая красавица. И я знаю, он ведет вас на бал завтра вечером. Это ожерелье идеально подойдет к вашему платью.
– Да, пожалуй.
– И я подумала, фрау Бомонт. Завтра я приду в вашу квартиру и помогу вам с приготовлениями, – объявила Клара, словно это был fait accompli
[14].
– Право же, это абсолютно лишнее, – запротестовала Хелена.
– Но как вы застегнете платье без моей помощи? На спине много маленьких жемчужных пуговиц. И еще я могу сделать прическу, которая сделает вам наилучший вид.
Хелена сдалась, зная по опыту, что сопротивляться Кларе бесполезно.
– Спасибо, вы очень любезны.
Времени для дальнейших разговоров не осталось. Клара раздраженно зацокала языком, услышав пятиминутный звонок, и еще раз распылила лак для волос, когда Хелена встала со стула, чтобы осмотреть себя в большом зеркале. Изящный костюм с вышитым бисером корсажем и ниспадающими белыми юбками, подчеркивающий воздушность персонажа, в которого она вселится через несколько минут.
– Вы готовы, – сказала Клара, восхищаясь также и делом рук своих, когда по внутренней связи раздалось: «Начинаем». – Удачи, – добавила она, когда Хелена выходила из гримерки.
* * *
Два часа спустя Фабио вывел Хелену вперед среди бурных аплодисментов, знаменовавших окончание того, что, как они оба знали, было феерическим спектаклем. Поднявшиеся с мест зрители топали ногами и хлопали, а они все кланялись и кланялись, и на сцену летели букеты.
После того как занавес опустился в последний раз, Хелена вернулась в гримерку. Адреналин гулял в крови, и, несмотря на текущие, несвязанные со сценой проблемы, она все еще была на взводе. Почти немедленно в дверь постучали, возвещая о начале, как она знала, непрерывного потока посетителей, желающих ее поздравить.
У двери появилось красивое лицо, обрамленное очень светлыми волосами.
– Надеюсь, я не помешаю.
– Вовсе нет. Пожалуйста, Фридрих, входите.
Хелена пошла навстречу гостю, думая, как аристократично он выглядит в белом галстуке и фраке с украшенной родовым гербом алой лентой, пересекающей широкую грудь. Фридрих взял ее руку и поцеловал.
– Никакими словами не передать, каким пленительным я нашел ваше сегодняшнее выступление. Вы воистину воплощение сказочной сильфиды. И я вижу, что вы получили мои цветы, – добавил он, указывая на розы.
– Они изумительны. И ожерелье тоже прекрасно, Фридрих, но, право, это слишком уж щедро…
– Тише, моя дорогая Хелена. Это не больше, чем вы заслуживаете. Пожалуйста, я был бы в ужасе, если бы думал, что не угодил вам. И я весьма надеюсь, что вы наденете мой подарок на бал.
