Не сразу, а через секунду, я понимаю, что это значит.
***
— Это ты?… Это сделал ты? — она проговорила это с возмущением и укоризной, как будто я провинился, а она меня ругает.
— Да, — я выпрямился, отступил и наш приятный секс закончился.
— Но это… это… подло, — тычет пальцев экран.
Смотрю туда и ощущаю невероятное удовольствие. Глядя на то, как вырываются языки пламени с тридцать второго этажа, с кабинета, в котором когда-то я сидел и создавал своё светлое будущее. Для себя для своей жены и для Николаева Степана. Он взял то, что хотел, поиграл со мной как хотел, а теперь пусть поиграет в мою игру.
— А что тебе не нравится? — вернулся мыслями в комнату, где всё ещё стоит, уперев взгляд в экран Лиза.
Её реакция не понравилась мне. Она природная. Для неё, но мне не нравится.
Отошел в сторону. Отстранился.
Пусть видит Лиза, что мне плевать. Никакие попытки призвать к моей совести или человеколюбию тут не прокатят.
— Как это что, Андрей, ты взорвал офис Николаева! А если там были люди?
— Там никого не было, я проверил, — я сел, открыл крышку на салатнике и начал есть.
— Ну и что, а сколько людей лишилась работы, из-за тебя, — Лиза подошла, взяла крышку и резко закрыла салат.
Я встал. Лиза, скрестив на груди руки, отвернулась к окну. Я глянул и пошел из кухни. Плевать.
— Андрей, ты слышишь?
Я вернулся. Окинул её взглядом и сказал:
— Если хочешь тут быть, чтобы я не слышал этого. Это не твоё дело. Сюда не лезь, — указал пальцем в телевизор.
Она затихла, изумлённо и обижено глядя на меня. Не испуганно хотя бы, но всё равно в этот момент, наверное, точно подумала, что я маньяк подрывник.
Пусть думает что захочет. Мне всё равно. Моя жизнь уже катится под откос и пока она ещё катится, я хочу сделать как можно больше. И мне совершенно безразлично нравится это кому-то или нет.
Я пошел в спальню, скинул куртку, потом штаны, трусы и пошел в душ. Крутанул кран, встал под холодные струи. Нужно немного остыть.
Может и вправду я слишком резок с ней? Но меня злит, когда кто-то пытается наступить на мои планы, смешать их и заставить меня почувствовать, что делаю неправильно. Пристыдить. Воззвать к моей совести. Не получится. Не сейчас.
Она это делает. Лиза. А я не хочу. Меня это бесит.
— Андрей, — услышал я сквозь шум воды.
— Если ты пришла читать мне мораль, можешь не стараться. Это бесполезно, — говорю не оборачиваясь.
— Нет, я не пришла читать мораль. Просто я не знаю, как мне понимать…
— Никак не понимать. Если ты здесь, значит должна абсолютно точно для себя осознавать, что в любой момент меня заберут, или убьют. В любой момент. Ничего другого, что ты себе напридумывала — не будет.
Стою голый, перед ней и объясняю, как мало мне осталось. Даже сам почувствовал как мало.
Лиза затихла, окинула меня взглядом. Если себя мне давно не жаль, то её я всё ещё жалею. Как трудно ей осознавать, что ничего не будет. А мне легко.
— Иди сюда, — я протянул ей ладонь.
Она обиженно посмотрела.
— Лиза, поверь, у нас не так много времени, давай не будем тратить его на пустые разговоры.
Она посмотрела в пол, потом снова на меня и с грустным выражением на хорошеньком лице, потянула ко мне ладонь.
— Да, иди сюда, — ухватился я за пальцы.
Подошла, прижалась, а я сжал в объятья её соблазнительное тело.
— Будем наслаждаться. Зачем спорить. Я так рад, что ты рядом со мной, — говорю глядя ей в глаза.
Снова стянул футболку, которую она успела надеть. Тронул волосы, рассыпал их по плечам и потянул Лизу под душ. Хочу её, очень хочу. Возбуждаюсь только от одного вида её губ. От волос, от веснушек. От этих прозрачных глаз. Возбуждаюсь глядя на её тело. От груди, сосков. Талии. Трогаю, смотрю и возбуждаюсь.
Поворачиваю к себе задом. Обхватил, взял ладони, прижал к стене. Лиза выдохнула. Рука моя скользнула ей между ног, нащупала мокрые, зовущие складки. Пальцы мои проникли в пульсирующее возбуждением влагалище.
— Лиза, давай не будем ссориться, будем заниматься любовью.
— Я люблю тебя, — прошептала она, как будто в оправдание своего волнения.
— И я тебя люблю, Лиза. Ты — моя. Ты очень красивая.
Раздвигаю ей ноги, проникаю членом в ждущую плоть.
Лиза выдыхает, и я прижимаюсь сильнее. Трусь об её тело, загоняю член глубоко, до самого конца. Любуюсь, как от каждого такого движения сильнее выгибается стройная талия. Как натягиваются и вздрагивают бёдра.
Обхватываю, мну тугую грудь.
Склоняюсь, целую спину, шею, плечи и трахаю, трахаю, трахаю.
Мне всё равно, что будет потом, главное, что есть сейчас.
Глава 20
Чувствую себя маленькой, беззащитной, тонкой. Андрей как глыба ледяная, беспощадная, но тающая рядом со мной. Не до основания, не совсем, но всё же тающая. Моё влияние на него тоже есть, оно ощутимо, когда мы рядом, так близко.
Можно было бы этим воспользоваться. Если бы знать, что он послушается.
Этого не будет.
Там, за пределами наших объятий, он — сам по себе.
Быть может получиться переубедить, не сейчас, позже. Не хочу снова испортить момент. Буду слушать его. Покоряться. Он прав, нужно брать то, что сейчас.
А сейчас, мощные струи воды бьют в сознание, заволакивают потоком. Забирают в мир отдельный от остального. Ощущаю в себе томное, бесконечное влечение. Закрывающее для меня все пути, кроме этого.
Андрей Волков и его мощное сильное тело, заставляющее чувствовать меня пылинкой рядом с ним. Маленькой, покорной пылинкой. От его дыхания зависит, в какую сторону я полечу.
Прижимаюсь к стене под его мощными движениями, упираюсь ладонями, откидываю голову и наслаждаюсь. Этим безумием, и любовью, его ко мне. Верю в эту любовь, каждой клеткой чувствую и купаюсь в ней. Резкой, болючей, но такой сладкой.
Мощные пальцы на моих бедрах тисками сжимают кожу. Обжигают, впечатываются, оставляют следы. Пусть оставляют, чтобы как можно дольше я помнила эти моменты.
Оборачиваюсь, смотрю на яростное выражение, с которым он снова и снова врывается в меня. Замирает дыхание. Только для того, чтобы вырваться наружу. Стон мой натянутый, низкий. Пропадает в струях воды. Ошпаривает кожу прохлада.
— Лиза, — проговаривает Волков и я млею от звука его голоса, — откуда ты такая взялась?
Улыбаюсь.
— Из магазина, — выдыхаю натужно, тут уже хочется смеяться, истерично со слезами.
