— Ты так и не ложилась? — тихий голос раздался сзади, но я все равно вздрогнула.
— Боялась, что просплю.
Я развернулась к Артуру, уперевшись поясницей в столешницу. Сейчас мужчина выглядел гораздо хуже. Его бледный вид был заметен даже на расстоянии.
И привлекательным не казался вовсе. На языке все еще играл прогорклый привкус от прочитанного.
— Я бы все равно проснулся, — едва различимо кивнул он.
— Жаворонок? — стараясь не выдать своего состояния, попыталась отшутиться.
— Я давно привык поздно ложиться и рано вставать. Дятел. Особая классификация, — невесело усмехнулся Артур.
— На завтрак могу заварить только овсянку на воде. Доширак еще нашла в шкафу. — Я проигнорировала его стеб и пошла ставить чайник.
— Ох ты! Мое почти забытое прошлое! Ностальгия!
— Могу съездить за чем-нибудь более съедобным. Даже надо бы. Еще Сереже завтракать, а продуктов в доме нет. Но омаров и лобстеров не обещаю. — Артур вопросительно выгнул бровь. — Извини, не удержалась. Погуглила, с кем меня свела судьба. Теперь даже не знаю, как себя вести с тобой.
— Вот черт! — устало выдохнул он, проведя рукой по волосам. — Не надо было оставлять тебя одну.
— Я должна была узнать, что ты за человек, еще в клубе, но… растерялась, что ли.
— Это что-то бы изменило? — нахмурился Артур.
— Не знаю. — Чиркнула спичкой.
В чем-то он прав.
Отказала бы я ему в помощи? Нет. Побоялась бы сбежать? Вряд ли.
— Злата, я просто хочу, чтобы ты понимала: не все, что гуляет в интернете про меня, — правда.
— Неправда то, что ты женат? Или то, что владеешь миллионами?
— А ты этого не знала? — с неподдельным удивлением спросил Артур.
Я почувствовала себя полной дурой. Действительно. Что, собственно, я могла ему предъявить? И из-за чего меня так повело? Или это… ревность?
— Завари лапшу. Овсянку с детства терпеть не могу.
Он присел на край стула, слегка поморщившись. Видимо, действие обезболивающего закончилось.
— Я смотрела объявления в интернете. Тебе же однокомнатная квартира сроком на месяц нужна? — перевела тему, пытаясь избавиться от неприятных мыслей, которые теперь не желали отпускать, кружили в голове роем злых пчел.
— Разве мы не забираем с собой твоего брата? Однушки нам будет мало.
— Я не…
— Злата? — На пороге показался сонный Сережа.
Мы замолчали, ожидая дальнейшую реакцию ребенка.
Он посмотрел в сторону мужчины оценивающим взглядом. Не как на гостя, а скорее как на соперника.
Я никогда не приводила в дом парней. Да и не было их у меня. А с приятелями я настолько близко не общалась.
— Доброе утро! Проснулся?
Братишка босыми ступнями прошлепал до свободного стула, забрался на него напротив Артура и уставился с интересом на незнакомого человека в доме.
— Привет! — не растерялся мужчина, протягивая ладонь. — Меня Артур зовут.
Брат несмело пожал протянутую руку и снова принялся изучать собеседника.
— Сережа, поздоровайся! — напомнила о правилах приличия.
— Ты — парень Златы? — вдруг огорошил он, выдав абсолютно взрослую реакцию.
Артур ласково улыбнулся. Так, что мелкие морщинки собрались вокруг глаз, делая бледное изможденное лицо приветливей и гораздо привлекательней.
— У тебя очень красивая сестра. Я бы хотел стать ее парнем, но пока мы просто друзья. А ты поможешь мне завоевать ее доверие?
Сережа продолжал сверлить мужчину пристальным взглядом. Я никогда раньше не замечала за ним подобной реакции. А сейчас брат словно оценивал незнакомца, решая про себя, стоит ли ему верить.
— Только если ты пообещаешь ее защищать. И не будешь обижать.
— Обещаю! По рукам? — сразу же согласился Артур, отпуская внутреннее напряжение. — А ты что будешь на завтрак: доширак или овсянку? Мы не успели ничего нормального купить. Позавтракаем чем есть и тогда уже поедем в магазин.
— Овсянка — фу! Я дошик буду! — обрадовался братишка.
— Значит, мне овсянку, — обернулись ко мне две довольные физиономии.
— Ты же терпеть не можешь овсянку? — съязвила, не удержавшись.
Уж слишком быстро Артур находит общий язык с Сережей, несмотря на то, что последний вначале совсем недружелюбно смотрел на гостя. И я прекрасно видела, что далеко не лапша стала причиной столь быстрого расположения.
Брату не хватало мужского общения. Папа умер, когда Сережа был еще совсем маленький. Да он и не помнил толком отца. Только по фотографиям да видеозаписям.
А Артуру в обаянии и умении располагать к себе людей, когда ему это было выгодно, не было равных. Даже я успела прочувствовать это.
В нем ощущался стержень, сила духа, волевой характер. "Твердая мужская рука, одетая в бархатную перчатку" — вспомнилась фраза из книг.
И ребенок потянулся к нему.
Черт, как же не вовремя!
— Не люблю, — согласился Артур.
— Я могу поделиться! — отозвался брат.
— А я с тобой овсянкой?
— Не-е-е, спасибо! Сам ее ешь! — звонко рассмеялся Сережа. — Что у тебя с рукой?
— Повредил. Болит немного.
— А я однажды порезал. Вот здесь! Меня Златка в больницу возила. Зашивали и тоже бинтовали. Долго.
— Не больно было?
— Нет. Только укол сделали, а потом я даже не чувствовал ничего!
Не поворачиваясь, я так и стояла к ним спиной, слушала их болтовню и разливала кипяток по подготовленным чашкам.
Брат ни с кем из знакомых взрослых не шел настолько быстро на контакт. Не помню, чтобы он вот так с кем-то сразу, с первой встречи, делился своими маленькими тайнами, рассказывал истории из жизни. А сейчас его будто подменили!
— Злата, это правда? Мы переезжаем жить в город? И в школу я пойду городскую? Как Артем? В гимназию? — внезапно засиял братишка, вскочив от радости со стула.
— Что?
Я с грохотом поставила две дымящиеся тарелки на стол.
— Артур сказал, что мы теперь будем жить в городе!
Я перевела взбешенный взгляд на виновника.
— Артур немного перепутал. Это он будет жить в городе.
— Нет, он сказал, заберет и нас!
— Сереж, тебе не нравится наш дом? А как же мама? Как мы ее оставим?
— Она постоянно пьяная! И мы ей не нужны! Она сама кричит, чтобы мы убирались, чтобы не мешали ей жить так, как она хочет. А еще она бьет меня, когда тебя нет…
