Сиз, меж тем, продолжал возмущаться:
– Даже Нефрит водит лучше тебя, а ему лет восемь или около того.
Циан закатил глаза и улыбнулся Жонкиль.
– Вот что тебе надо знать о Сизе: он обожает переживать буквально из-за всего.
Сиз всплеснул руками.
– Ничего подобного!
– Именно так. Ты всегда ищешь повод побеспокоиться. Я как-то спросил об этом доктора Хейвена.
Сиз скрестил руки на груди.
– Спорим, ничего ты не спрашивал?
– Спрашивал.
Теперь руки Сиза напряглись.
– Серьёзно? – Он наклонился к Циану. Его глаза за стёклами очков стали ещё больше. – И что он сказал?
– Это просто черта характера. Вряд ли об этом стоит беспокоиться.
– Вряд ли? Что он имел в виду?
– Ну, я не помню его слова в точности… – Циан увидел, как в глазах Сиза нарастает паника. – На самом деле я почти уверен, что он не считал это поводом для тревоги.
– Нет! Ты сказал «вряд ли»! То есть это всё-таки может быть поводом, так? Иными словами, есть шанс, что моя тревожность – это что-то, о чём… стоит тревожиться. А если…
Он осёкся и уставился в свою тарелку.
Руби расхохоталась и игриво хлопнула его по руке.
– Поверить не могу, Сиз! Ты беспокоишься о том, что ты беспокоишься? Это невероятно даже для тебя.
Сиз выпрямился на стуле.
– Да? Ну, если так уж невероятно, что я волнуюсь о разных вещах… в отличие от некоторых, – он многозначительно посмотрел на Циана, – тогда да, я невероятный.
Руби снова похлопала его по руке, а потом коснулась предплечья Жонкиль рукояткой своего ножа.
– Итак, Жонкиль, далеко ли отсюда море?
– Море?
Руби нетерпеливо подпрыгнула на стуле.
– Да. Ты не заметила, где оно, пока летела на вертолёте?
– Не могу сказать. Пилот завязал мне глаза перед вылетом. Но море должно быть рядом, верно? Я видела гавань. И маяк.
– Конечно, – отозвалась Руби. – Только вот маяк заколочен досками. И моря не видно даже с вертолётной площадки.
– Ой. – Жонкиль задумалась. – Похоже, ты права. Я думала, просто отлив…
– Далековато для отлива, тебе не кажется?
Циан гонял салат по своей тарелке.
– Прилива никогда не бывает, Жонкиль. Море ушло и больше не вернулось.
Жонкиль нахмурила брови и потёрла переносицу.
– Как такое может быть?
Циан пожал плечами.
– Не знаю. Однажды я слышал, как это обсуждали сотрудники. Возможно, промышленное орошение. Или химикаты и загрязнение окружающей среды. Но это не точно. Они сами ничего толком не знают, как и мы. Неизвестно, где находится остров и почему вода отступила, но да, приливов больше нет. Я даже не помню, когда последний раз видел море. Никто из нас не помнит. И со всех сторон только песок.
Нож и вилка Жонкиль по-прежнему лежали на тарелке. Она слегка приоткрыла рот.
– Получается, даже персонал не знает, где именно мы находимся? И в каком месте этот остров?
– Ну, думаю, пилот вертолёта должен иметь какое-то представление. И водители судов на воздушной подушке тоже. Но мисс Ферримен говорила мне, что новым сотрудникам завязывают глаза, когда везут их сюда. Доктор Хейвен очень тщательно следит, чтобы мы были отрезаны от всего остального мира. Для нашего же блага.
– Отрезаны… – пробормотала Жонкиль. – И весь остальной мир… наши прежние жизни… – Она опустила взгляд, уставившись на собственные руки.
– Но ведь для того ты сюда и приехала, верно? Сбежать и забыть. – Циан нахмурился. – Эй! Всё в порядке?
Он наклонился ближе к Жонкиль. Сиз и Руби последовали его примеру. И все трое с изумлением увидели, что на её глаза навернулись слёзы.
Жонкиль отодвинулась, морщась и утирая лицо.
– Хватит! Пялиться невежливо, неужто не знаете?
Все отвернулись. Сиз съёжился.
– Прости, Жонкиль. Просто… Я давно уже не видел, как кто-то плачет.
Карие глаза Руби широко распахнулись.
– Да! На что это похоже?
– На что похоже?.. – Ярость Жонкиль испарилась, сменившись недоумением. – Ты имеешь в виду плакать?
Все трое энергично кивнули. Девушка пошевелила губами, подбирая слова. Она приложила руку ко лбу.
– Я… не знаю. Это… – Жонкиль покачала головой. – Это вроде как больно, но не так, как обычно. Нечто вроде боли. Это как… выпустить что-то наружу.
Некоторое время трое друзей молча обдумывали ответ. Циан потёр подбородок. Улыбка тронула уголки его губ.
– То есть вроде как боль, версия два?
– Нет! – Жонкиль скривилась. – Какая гадость!
Циан перестал хихикать – Руби с такой силой толкнула его в плечо, что он едва не свалился со стула.
– Не обращай внимания на Циана, Жонкиль. Он идиот, который страдает маниакальным пристрастием к дурацким шуткам.
Циан потёр плечо.
– Эй! Это ты всё время надо мной смеёшься!
– Да. Над тобой. – Руби обернулась к Жонкиль. – В любом случае, ты тоже скоро забудешь, как плакать. А пока, я бы сказала, тебе нужно немного взбодриться. Завтра мы отвезём тебя на «Серенити».
– Что такое «Серенити»? – спросила Жонкиль.
– Большая развлекуха. Скоро увидишь.
Циан побарабанил ладонями по столу. Потом хлопнул Сиза по руке и указал на его поднос.
– Ты должен мне пудинг.
Сиз вскинул бровь.
– С чего бы?
– Не прикидывайся дурачком. Ты проиграл пари. – Циан ткнул большим пальцем в сторону Жонкиль. – Сегодняшний вертолёт привёз новую жительницу. Я был прав, а ты ошибался. Так что давай-ка сюда пудинг.
Сиз заёрзал на стуле.
– Но сегодня ревеневый крамбл! Неужели не можешь подождать до завтра? Ты же знаешь, что это моё любимое блюдо!
– Ещё бы! Ревеневый крамбл – король всех крамблов. Герцог десертов. Поэтому он и моё любимое блюдо. Давай его сюда.
Скорчив угрюмую мину, Сиз пододвинул тарелку к Циану, и тот немедленно принялся за еду.
– Если тебя это утешит, – сказал он, ухмыльнувшись, – ты получишь другой десерт.
– Да?
– Фигу с маслом.
Сиз со вздохом покачал головой.
– Шутишь ты так же хреново, как водишь.
Циан принялся за второй крамбл. Он ткнул в сторону Жонкиль ложкой, измазанной заварным кремом.
– С тобой всё в порядке? Ты опять делаешь эту фиготу со своими пальцами.
