– Держись крепче! Сейчас долбанёмся!
Жонкиль отшвырнула весло, и они вцепились друг в друга – как раз вовремя. Плот кувыркнулся вниз, рухнув на гору матрасов. Размытое оранжевое пятно навеса только что было над ними, а в следующий миг оказалось под ними. Плот наконец остановился.
Циан и Жонкиль хохотали как сумасшедшие. И долго не могли успокоиться.
Они неподвижно лежали, окружённые оранжевым светом, ожидая, когда пройдёт головокружение. Дыхание Жонкиль мало-помалу стало ровнее. Она нарушила молчание:
– Руби была права.
Циан приподнялся.
– Насчёт чего?
– Я не пожалела.
Циан немного повозился, ища выход из-под навеса.
– Это было довольно быстро, верно?
Он высунул голову наружу, посмотрев в тёмную глубину пропасти. Жонкиль у него за спиной слегка пошевелилась и спросила:
– Кстати о Руби. В чём дело между вами?
– Какое дело?
Оглянувшись, Циан увидел, как Жонкиль наматывает на палец прядь волос.
– Ну, вы с ней… Она твоя девушка? Или как?
Смех Циана эхом разнёсся в тёмном пространстве пропасти.
– Вовсе нет! Ничего подобного!
– О.
Жонкиль выглядела задумчивой. Циан смутился. Он почесал кончик носа.
– В Убежище не бывает ничего такого.
– Правда?
Циан нахмурился и прикусил нижнюю губу.
– Никогда по-настоящему не задумывался, но вообще-то да. Правда. Как-то так обстоят дела. – Он тихо фыркнул. – Просто сама мысль об этом кажется забавной, понимаешь? Немного странной.
– Странной… – повторила Жонкиль.
Взгляд её тёмных глаз скользнул по нему. Циану стало неуютно, хотя он не мог понять почему. Он прочистил горло.
– Ладно. Давай выбираться из этой штуки.
Доза десятая. Разглашение
Циан и Жонкиль достали бутерброды из свёртков с ланчем и молча жевали. Они сидели на песчаном дне пропасти, взгромоздившись на стулья, вытащенные с «Серенити».
Второй плот ударился о нос корабля вскоре после первого. Руби с Сизом подошли, и Руби хлопнула Циана по плечу.
– Там не было никакой лестницы, – буркнула она. – Я проверила – после того как мы убили кучу времени, вытаскивая плот из бассейна. Ты сжульничал.
Сиз уселся на стул.
Циан поправил очки.
– Все средства хороши в любовных делах и… гонках по гигантским лайнерам.
– Нет, не все.
Руби нахмурилась, отчего её темные веснушки стянулись к носу. Она пнула ржавое ведро, стоявшее в центре круга стульев, и принялась наполнять его деревянными обломками мебели.
– Я гляжу, ты не разжёг огонь. Хотя это должен делать первый, кто спустился. А ты никогда не делаешь!
– Э-эм…
У Циана стало сухо во рту. Он отодвинул свой стул подальше от металлического ведра и с беспокойством наблюдал, как Руби достала зажигалку и подожгла несколько свёрнутых меню, чтобы развести костёр.
Вскоре из ведра поднялось пламя. Циан отвёл взгляд от огня, но всё равно чувствовал жар на руках и лице. Плечи напряглись от треска горящего дерева, и Циан делал глубокие осторожные вдохи, стараясь унять сердцебиение. Недоеденный кусок бутерброда лежал на коленях. От запаха дыма у Циана пропал аппетит, а в горле было слишком сухо, чтобы глотать. Но он заметил, что Жонкиль пристально смотрит на него, а потому положил хлеб в рот, изо всех сил стараясь скрыть тревогу.
Четверо друзей сидели в тишине, пока Жонкиль не подтолкнула ногой рыбий скелет, наполовину зарытый в песок.
– Животные… – вздохнула она.
– Хм? – Циан глянул на останки рыбы.
Жонкиль запрокинула голову и посмотрела на серое небо, обрамлённое краями пропасти.
– Я не сразу поняла, чего тут не хватает. На острове нет животных. Даже птиц. Небо всегда такое тихое… Я не видела ни одного существа с тех пор, как попала сюда.
Сиз насмешливо изогнул губы.
– Раньше их было много. Пока Циан не распугал всех своим вождением.
Циан закатил глаза.
– Ха. Ха. Ха. Очень смешно. Не обращай на него внимания, Жонкиль. Здесь никогда не было животных.
– Но разве это не странно? – спросила Жонкиль. – То, что животных нет. Даже жуков и всего такого прочего. Я видела только ракушки и кости. – Она наморщила лоб. – Это место – оно какое-то… мёртвое. Вам так не кажется?
Циан насупился, разглядывая хрупкий кристаллизованный скелет.
– Видимо, это как-то связано с исчезновением моря. Ну, знаешь, экосистемы и всё такое.
Сиз задумчиво кивнул.
– Да. Наверное, так и есть.
Жонкиль это не убедило.
– Нет. Экосистемы существуют везде. Жизнь всегда находит путь. Но не здесь. На этом острове есть только… есть только мы.
Циан пытался оторвать взгляд от глазницы мёртвой рыбы. Треск огня всё глубже погружал его в темноту, и он поймал себя на том, что снова думает о послании в каюте 7270.
Жонкиль шмыгнула носом.
– Ребята… – начала она. – Теперь я могу называть вас друзьями, да?
– Конечно, – сказала Руби.
Сиз и Циан кивнули.
– В таком случае…
Циан заставил себя поднять взгляд. Жонкиль разминала костяшки пальцев. Её голос стал едва слышным шёпотом:
– Я знаю, что это запрещено, но может, вы, ребята, не будете возражать, если я расскажу, что со мной случилось?.. Ну, знаете, перед тем как я приехала сюда.
Все трое выпучили глаза. Сиз напрягся, вжимаясь в спинку стула.
– Нет, – твёрдо сказала Руби. – Прости, Жонкиль. Ты знаешь, что этого делать нельзя.
Жонкиль робко пожала плечами.
– Знаю. Но…
– Тебе не разрешается говорить о прошлом! – вступил Циан. – Никому не разрешается. Это может даже навредить лечению.
– Но никто не узнает, – настаивала Жонкиль. Её ресницы стали влажными от слёз. – Я просто чувствую, что мне необходимо выпустить это наружу. Есть вещи, которые нужно сказать. – Голос девушки стал хриплым. – Вещи, которыми нужно поделиться…
Циан вскинул руки.
– Не делай этого, Жонкиль!
Его сердце бешено застучало. Он ещё ни разу не попадал в такую ситуацию. Никто никогда не пытался рассказывать о своём прошлом. Однако он знал правила. Если Жонкиль продолжит, придётся сообщить об этом в Убежище. И никому нельзя такое слушать.
Ножки стула Руби заскрежетали по песку. Сиз держался рукой за сиденье, у него на лбу блестели капельки пота, а дыхание стало быстрым и прерывистым.
