– Да, – сказала Руби. – Мы будем помогать друг другу. – Она выдавила улыбку. – И ты вернёшь своих родителей. Как и хотел.
Циану пришлось отвести взгляд.
– Только не маму. Её нет в живых.
Он услышал резкий, сдавленный вздох Руби.
– О боже… Циан, я…
– Она умерла. После того как спасла меня от пожара.
Циан сморщился, когда в салон ворвался жар. Ему казалось, что огонь, забравший маму, горит у него в голове, пылает за глазными яблоками…
– Вот что… привело меня в Убежище.
Ладони Руби накрыли его руку.
– Мне так жаль, Циан.
– Вот что это было. – Он зажмурился. – Боль, которая всегда сидела во мне. Всё это время. – Его веки вздрогнули. – По крайней мере, теперь у меня есть шанс во всём разобраться. И я начну с того, что вспомню маму. Я верну её и больше не потеряю. Никогда.
– А что с отцом?
– Он жив. Доктор Хейвен сказал, что он начал пить и вроде как… отдалился. – Циан открыл глаза. Веки болели, словно их кололи булавками. – Но теперь я понял, – продолжал он. – Отец делал то же, что и я. Убегал. Прятался. Может быть, я сумею его найти.
Руби сжала пальцы Циана.
– Надеюсь. Как бы там ни было, я тебя прикрою. И ты меня. Как ты и сказал: мы встретим всё это вместе. Больше никаких пряток. Будем жить дальше.
Циан кивнул.
– Будем жить дальше.
И снова Руби сжала его пальцы, но на этот раз мягче.
– Эй.
– Да?
– Помнишь, мы поехали на «Серенити», и ты показал те рисунки помадой? Тогда ты сказал, что просишь меня о помощи, потому что это… правильно.
Циан сглотнул колючий комок.
– Да. Я помню.
– А я ответила: не понимаю, что ты имеешь в виду.
Циан кивнул. Руби убрала руку.
– Теперь понимаю, – сказала она. – Я знаю, что ты имел в виду. Насчёт того, что это кажется правильным.
Она обняла Циана и прижалась тёплыми волосами к его шее. Циан обнял её в ответ и открыл глаза. За окном что-то изменилось. Игра света стала другой. Он осторожно подвинулся, посмотрел вниз и увидел голубые волны. Под ними простиралось сверкающее бескрайнее море. Песок стал водой.
Циану вдруг показалось, что он плывёт по этим волнам, поймав их спокойный, неспешный ритм и затерявшись среди них – среди этой бирюзовой красоты, свободы и белых гребней.
– Руби… – прошептал он.
Руби глянула вниз и на мгновение перестала дышать.
Наблюдая за катящимися волнами, Циан чувствовал не только тоску и печаль; теперь с ним были ещё радость и надежда. Всё смешивалось в солёном потоке, текущем из его глаз. Боль утихла, и жжение прошло. Слёзы текли по его щекам как чудодейственный бальзам. Он наконец-то мог плакать.
– Ребята! – сказала Руби, жестом подозвав остальных.
Сиз встал и подвёл Жонкиль к окну. Все вчетвером, зачарованные, они смотрели на сверкающий горизонт.
От автора
Эта книга появилась благодаря дорожной аварии. Ей и моей решимости превратить лимоны в лимонад.
Однажды, когда я вёз своего старшего сына домой с плавания, я врезался в другую машину. Это была полностью моя вина. Замечтался на минутку – вот и всё, что потребовалось. К счастью, никто не пострадал. Тем не менее меня мучило чувство вины, и я стал думать о том, насколько всё могло быть хуже. Со мной был мой сын, а в другой машине находились два человека. Что, если бы моя беспечность причинила кому-то боль?
Я чувствовал себя идиотом, и моя самооценка невероятно упала. Каким бы тяжёлым ни был этот опыт, я пообещал себе использовать его в качестве вдохновения для своей следующей книги.
Когда я поуспокоился, меня несказанно поразила одна вещь: пережить всё это мне помогли в первую очередь разговоры с другими людьми. Я изо всех сил старался справиться с чувством вины. Я наказывал себя тем, что не виделся с друзьями. Я каждый день гуглил автомобильные аварии в поисках статистики, которая позволила бы мне почувствовать себя лучше. Я знал, что реагирую слишком остро, но ничего не мог с собой поделать. И ничто так не помогало, как общение с людьми. Когда я жаловался своим родным и друзьям, они успокаивали меня, окружали любовью и советовали смотреть в будущее с оптимизмом. Они слушали, кивали и рассказывали истории из собственной жизни – о том, как с ними происходило что-нибудь подобное.
Разговаривать и делиться друг с другом такими вещами очень полезно. Это помогает увидеть, что ты не одинок и что совершённая ошибка не делает тебя плохим человеком. Доброта окружающих позволяет быть добрее к себе.
Открытость. Общение. Сочувствие. Понимание. Это очень важно для преодоления жизненных невзгод.
Бывает, что вы отказываетесь говорить о своих проблемах, избегаете сложных эмоций и не рассказываете другим правду о том, что чувствуете. Вы пытаетесь справиться в одиночку и скрывать тревоги, но в долгосрочной перспективе это может привести к тому, что вам станет только хуже.
Итак, вот о чём я решил написать. И вот как появились «Стиратели памяти».
Конечно, игнорирование негативных чувств может показаться заманчивой идеей. Если вы страдаете, хороший вариант – отвлечься и подумать о чём-нибудь другом. Но прятаться – это далеко не всегда идеальное решение. И вот я придумал ситуацию, которая позволила мне поговорить о рисках такого подхода.
Я решил использовать в качестве места действия отдалённый остров, и так появился остров Нигде. Сюда можно сбежать абсолютно от всего, в том числе и от воспоминаний о вашей прежней жизни.
Как и многие авторы, я сорока. Я собрал всякие блестящие безделушки и разные мысли и объединил их, чтобы создать остров и Убежище в Нигде.
Многие идеи пришли мне в голову, когда я с семьёй проводил отпуск на побережье Йоркшира. Например, я блуждал по задним коридорам Гранд-отеля Скарборо и понимал, что заблудиться и потеряться – очень удобный вариант для тех, кто хочет спрятаться. Или, скажем, можно не только исследовать Морской отель Нью-Йорка, но и двигать кубики головоломки, составляя из них здание, которое регулярно меняется – так что его обитатели никогда не знают, где они находятся. Здание, где у часов нет стрелок и время так же расплывчато, как и пространство.
Ещё я помню, как наблюдал отлив в прибрежном городе Стейтс и задавался вопросом: что, если море никогда не вернётся? Как это будет выглядеть? Мне показалось, что такая пустыня хорошо символизирует разобщённость и избавление от эмоций. Поэтому я черпал вдохновение и в Аральском море – оно десятилетиями высыхало и отступало, оставляя на своём месте дюны и застрявшие в них корабли.
Это ещё не всё. Была стилизация старого шоу 60-х годов под названием «Заключённый». Там речь идёт о реальных экспериментах по изменению воспоминаний. Была «Коста Конкордия» – затонувший круизный лайнер, который впоследствии подняли со дна.
