Она открыла сообщение. «Владислава Игоревна, необходимые дополнения с заведующими отделениями обсужу завтра в первой половине дня. Обещаю, что к концу завтрашнего дня документ со всеми предложениями будет у вас. Простите, но сегодня было не до тюнинга. Поэтому несколько дней придется поработать в ограниченном функционале. Исправимся, не переживайте», – было написано там.
«Раз вы не переживаете, то и мы не будем», – ответила она.
«И правильно. И без этого есть из-за чего переживать», – сообщил телефон и тут же звякнул снова, выдав картинку, на которой забавный пес обнимал кота.
«Если нервничаете, возьмите себя в руки или отдайте в хорошие», – гласила подпись к картинке. Влада оторопело смотрела на экран, пытаясь понять, что все это значит. Меньше всего на свете она была готова к тому, что Владимир Николаевич Радецкий начнет с ней флиртовать. Или она все неправильно поняла?
«Второе вселяет больше надежд. А то все сама, все сама», – быстро отстучала она, отдавая себе отчет, что вступает в зыбкую трясину.
Ей не нужны были никакие сложности. На данном этапе своего жизненного пути у Влады Громовой было все, чтобы жить безбедно и спокойно: профессиональная репутация, успешный бизнес, обеспечивающий весьма приличный доход, прекрасная квартира, любимый взрослый сын, строящий свою, отдельную от материнской карьеру, а главное – полная свобода, в первую очередь эмоциональная, выстраданная в результате сложного развода.
Двадцать лет назад муж оставил ее лежать в руинах, которые погребли под собой самое важное – чувство самоуважения. Она восстанавливала его по камушку, по кирпичику, собирая остатки гордости. Ей пришлось выкупать у него собственную квартиру, которая была на ее деньги, но оформлена на свекровь. Ставить жесткий блок на попытке по-прежнему вмешиваться в их с сыном жизнь, приходить в ее дом, есть ее еду, приводить каких-то баб, чтобы уязвить ее самолюбие еще больше, заставить ревновать.
На то, чтобы собрать свое «я», ушло три года, немалые деньги были потрачены на психолога, но Влада справилась и вот уже довольно долго жила в полном ладу с собой и окружающим миром, выйдя из всех испытаний тем человеком, которым ее сегодня знали окружающие: сильным, жестким, с несгибаемой волей. Мужчин, способных пробиться сквозь ее броню, она избегала. Разумеется, романы у нее случались, но все они были необременительными, ничего не значащими, затрагивающими только тело, но никак не душу.
К примеру, сейчас где-то на заднем плане болтался Женюсик. Женечка, Евгеша, Жешенька, работающий торговым представителем в одной из фирм, с которыми сотрудничал «Мед-Систем». В ее город он приезжал по служебным делам два-три раза в месяц, и такая периодичность встреч, проходящих всегда по заранее известному сценарию, вполне Владу устраивала.
В день приезда Женюсика они сначала встречались в ресторане за обедом, где заодно обсуждали рабочие вопросы, а вечером, по дороге из офиса, Влада забирала его из гостиницы и привозила к себе домой, где готовила ужин, за которым следовал не очень разнообразный, но довольно добротный секс. Иногда любовник оставался ночевать, но чаще всего Влада вызывала ему такси и отправляла в гостиницу, испытывая при этом некоторое облегчение оттого, что можно наконец больше не держать спину и лицо, а стать собой.
Она любила ходить по квартире голая, а Евгеша ужасно стеснялся такого ее поведения, считая его проявлением порочности. Ей нравилось собрать волосы в хвостик, перевязав их резинкой для денег, а он предпочитал, чтобы ее прическа была тщательно уложена, и даже в постели следил за тем, чтобы ничего не помять и не испортить, видимо, был эстетом, в глазах которого женщина всегда должна выглядеть идеально. От попыток сохранять идеальность еще и в постели Влада очень уставала.
Телефон снова звякнул, сообщая, что пришло новое сообщение.
«Не надо прибедняться! Где-то на горизонте наверняка маячит сильное плечо», – прочитала Влада. Да что такое происходит-то?
«Владимир Николаевич, сильное плечо, несомненно, есть и не может не есть. И это, как мне кажется, несомненный плюс. Наличие любых жизненных якорей, как известно, не мешает путешествовать, но предохраняет от уноса в открытое море. Да, и пиратам, наверное, спокойнее. Кто знает, чего ждать от сирен без якоря», – написала она и поставила смайлик. Господи боже ты мой, зачем она это делает.
Открытая бухгалтерская программа светилась на компьютере немым укором. Тяжело вздохнув, Влада отложила телефон и усилием воли заставила себя погрузиться в мир цифр, от которых зависела стабильность компании и ее собственный доход. Это было важнее любого флирта. Но телефон снова звякнул, принеся очередное сообщение.
«Наличие якорей я всегда расцениваю положительно! Они хорошо характеризуют их владелицу! Должен же кто-то нести ответственность за все наши безобразия!» – было написано в нем. И тут же пришло следующее: «В жизни главное послевкусие», и за ним еще одно: «Я банален, к сожалению».
«Великие умы никогда не боялись банальности», – отбила свой ответ Влада и добавила: «Для меня предвкушение важнее послевкусия. Однако с годами я получаю от него все меньше удовольствия, потому что слишком хорошо все понимаю. Это главный недостаток возраста».
«Вот и договорились. Предвкушайте», – прочитала она спустя мгновение и тут же поймала себя на том, что совершенно дурацким образом улыбается во весь рот. Как пятиклассница, честное слово. Новое сообщение, впрочем, стерло улыбку с ее лица. «Вернемся к поводу, – было написано в нем. – Завтра мы оформим свои предложения в виде итогового документа и передадим его вам. Доброго вечера, Владислава Игоревна».
Почему-то от осознания, что на сегодня обмен сообщениями закончен, Владе стало грустно. «Совсем ты, мать, сдурела», – строго сказала она себе и с ожесточением защелкала мышкой, входя в бухгалтерскую программу. Она никогда не уходила домой, пока все запланированные на сегодня дела не оказывались выполненными, и это правило неукоснительно соблюдалось в любых обстоятельствах. Поэтому, выбросив из головы все, что не имело отношения к работе, Влада погрузилась в платежи и бухгалтерские проводки.
Домой она приехала, когда на часах было уже без пятнадцати девять. Под ноги клубком выкатился Беня. Соскучившийся и выспавшийся за день, он был искренне рад хозяйке, хотел играть и гулять, а лучше все сразу. В тепле квартиры на Владу вдруг навалилась усталость. Она, в отличие от Бени, сегодня не выспалась, и гулять и играть ей совершенно не хотелось, вот только собака в этом была совершенно не виновата.
– Сейчас пойдем, малыш, – ласково сказала она и пошла переодеваться в зимний спортивный костюм, в котором всегда ходила на прогулки с Беней.
Эти прогулки были неплохим способом скинуть напряжение дня. Идя по берегу, Влада с удовольствием вдыхала холодный, чуть колкий зимний воздух, глядя на ровную белую гладь реки, которая в темноте казалась безбрежной. Беня скакал по сугробам, смешно проваливаясь в снег своими короткими лапками. И не было сейчас в окружающем мире ни проблем, ни забот, ни бизнес-процессов, ни тем более убийств.
