– Ты служила ему?..
– И сейчас служу. Я прибыла в Сантаррем за душой эймира. Его болезнь – моих рук дело.
– Нет! – резко сказал Заитдан и успокаивающим жестом опустил сильную ладонь ей на затылок, прикрытый шелковой накидкой. – Не вини себя, не вводи в заблуждение моего доброго друга Хафиса. Ты защищала свое дитя.
– Погодите, – Хафис умоляюще поднял руки. Пальцы его ощутимо дрожали. – У меня не укладывается в голове то, что вы сейчас говорите. Мой господин, могу я остаться с вами с глазу на глаз?
Эймир покачал головой:
– Нет, Хафис. Я всецело доверяю Рун – и это мы обсуждать не станем. Сейчас нам необходимо придумать, как победить колдуна. Давайте сосредоточимся на этом!
– Но это ведь невозможно! Если его убить, погибнет столько людей… Можем ли мы идти на подобные жертвы – даже во имя спасения остальных?
– Нет, разумеется, нет. Всех порабощенных нужно освободить от его власти. Мы сделаем это с помощью ифринна. Вот только как должен прозвучать приказ могущественному духу, чтобы он не сумел обратить его против нас?
Старик вновь опустился на шелковую подушку, скрестил ноги и задумался. Рун и Заитдан тоже молчали – тишину нарушало лишь затрудненное дыхание эймира.
– Что если попросту повелеть ему освободить души, захваченные колдуном? – предложил, наконец, Хафис.
– Освободить души можно по-разному, – тут же возразила Рун. – Злобный ифринн может просто переправить их в царство мертвых, с него станется…
– Хорошо, а если мы загадаем, чтобы Бодрейв забыл тайные имена всех этих людей? Или вовсе лишился магии? – не отступал старик.
– Ифринн не может отнимать магические способности. Никто этого не может.
– Но ведь сам-то колдун научился! Если с помощью Древа Смерти он высасывает из одаренных силу и присваивает ее себе, значит, можно сделать то же самое с ним?
– Забыть имена, – пробормотала Рун. – Это хорошая мысль! В одном из старых манускриптов было описано что-то подобное… Священнослужитель Эйерс писал, будто одна ведунья из их деревни выведала тайное имя соседки и долгое время портила бедной женщине жизнь. Эйерс предполагал, что она владела Магией Тайного Имени. Порабощенная делала все, что велела ведунья: готовила для нее, убирала ее дом, стирала, ухаживала за скотиной, гнула спину на огороде… А ведь у нее была муж, хозяйство и множество собственных дел! Боги долго не давали этой паре детей, но, когда бедняжка наконец понесла, ведунья велела ей избавиться от будущего ребенка. Муж бросил ее, узнав о том, что совершила его жена, и она осталась совсем одна, без защиты, без средств к существованию – и полностью во власти чужого разума. А затем с ведуньей случилось несчастье: во время грозы ее поразила молния. Она осталась жива, но напрочь потеряла память – не могла назвать даже собственное имя! В тот день ее соседка словно очнулась от ночного кошмара и, ужасаясь тому, во что превратилась ее жизнь, бросилась за помощью к отцу Эйерсу. Ведьму сожгли – ее давно подозревали, а священнослужителю даже удалось примирить бывшую порабощенную с супругом. Дальнейшая судьба этой женщины неизвестна, но и этого достаточно, чтобы сделать выводы. Если Бодрейв забудет тайные имена, все эти люди очнутся и станут свободными!
– Значит, так и поступим. Вот только как правильно указать на колдуна Аблис-Марру? Его ведь не Бодрейв зовут… Вредный дух вполне может лишить памяти какого-нибудь несчастного с точно таким же именем.
– Выходит, мы не сумеем повелевать ифринну отсюда, из Сантаррема. Нужно добраться до колдуна вместе с кольцом и шкатулкой, выпустить духа и указать ему на того, кого касается наш приказ, – пожал плечами эймир. Это простое движение далось ему с явным трудом.
– Пожалуй, – вздохнул Хафис. – И обязательно проговорить: «сей колдун, именующий себя Бодрейвом» – на всякий случай… Я сделаю это, мой господин.
– Ехать должна я, – тут же заспорила Рун. – Мне известно, где находится его замок, и как туда доехать. Он знает меня и уверен, что я его не предам – у него ведь в плену моя дочь! Я сумею к нему подобраться.
– Это слишком опасно, – покачал головой эймир.
– Это разумно!
– Нет, и не спорь. Ты не поедешь. Тот, кто владеет кольцом ифринна, находится в большой опасности. Если что-то пойдет не так, этот дух сумеет обратить любой приказ во вред тому, кто его отдал. Ты не прикоснешься к кольцу, Рун, – даже не думай.
– А Хафис никогда не сумеет проникнуть в Болотный замок!
– Будь я здоров, сделал бы это сам, но я умею трезво оценивать свои силы… Да, Хафису не добраться до Бодрейва – а тебе я не позволю подвергнуть себя опасности. Значит, либо приказ должен прозвучать отсюда – и быть выверен от первого до последнего слова! – либо к колдуну отправится кто-то другой – тот, кого он захочет выслушать.
На этот раз молчание было долгим. Сидящая на ковре около ложа эймира Рун подтянула колени к груди, обхватила их руками, опустила голову на расшитое золотом покрывало и закрыла глаза. Накидка соскользнула на плечи, но девушка этого не заметила. Заитдан протянул руку и рассеянно погладил ее по волосам. Хафис с силой потер руками лицо. Что же делать?
– Подарок! – закричал вдруг Хафис и хлопнул себя ладонями по коленям. Заитдан и Рун непонимающе уставились на него. Старик ликовал. – Кто-то должен передать колдуну дар – кольцо и шкатулку с плененным ифринном! Этого человека он точно захочет выслушать. Может быть, тот назовется посланником Рун: допустим, эймир Заитдан оказался весьма осторожным и подозрительным, и девушке никак не удается выведать его тайное имя. Она волнуется за дочь и в знак своей преданности отправляет Бодрейву подношение – похищенного из сокровищницы эймира ифринна. Колдун обязательно купится на подобное, ведь ифринну по силам практически все! Оказавшись в непосредственной близости от Бодрейва, наш посланник выпустит духа и произнесет приказ, а затем убьёт колдуна. А! Хорош план?
– Если в голове Бодрейва разом стихнут все голоса порабощенных, он будет растерян – и этим можно воспользоваться, – кивнул Заитдан. – Человек, которого мы отправим, должен быть предан, силен и быстр. Выберем того, кто не соблазнится властью над ифринном и сумеет уничтожить колдуна. Это должен быть сильный и храбрый воин… Ты хорошо придумал, Хафис!
– Нет! – сказала вдруг Рун и поднялась на ноги. – Нет, нет, нет. Мы не можем этого сделать! Если Бодрейв погибнет – ты тоже умрешь, эймир. Только ему под силу снять наложенное на Глаз Дракона заклятье.
Заитдан внимательно посмотрел ей в лицо, и глаза его потеплели. Девушка искренне за него беспокоилась! От старика это тоже не укрылось – он пожевал губами, потеребил свою длинную бороду и кивнул сам себе головой.
– Умоляю тебя, эймир, – не делай этого! – в разноцветных глазах Рун блеснули слезы. – Мы придумаем другой план…
– Хорошо, – согласился неожиданно Заитдан. – Не плачь. Мы подумаем об этом завтра – со свежими силами. Приготовь для меня отвар, чтобы я мог поспать, – и сама ложись. Ночь на дворе.
