Мия барахталась, пытаясь вырваться из лап схватившей ее сущности. Пальцы мягко погружались в рыхлую, липкую, как переспелый фрукт, плоть.
– Гадкий… болотный… монстр… – выругалась она, борясь за жизнь.
– Меня зовут Русалка. – прошипела демоница.
– Русалка, – повторила Мия, с трудом выдавливая слова из сдавленного мертвой хваткой горла. – Кто сказал, что я нуждаюсь в защите?
Мия вцепилась ногтями в запястье Русалки. Вихрь мерцающего тумана пронесся над рекой, рассекая пространство, подобно выпущенной пуле, и обрушился на них. Темная дымка, сотканная от оттенков аметиста и обсидиана, окутала фигуру Мии, скользнула по волосам и опустилась на лицо, застыв в форме костяной маски с острым клювом, нависающей над губами. Перья завитками спустились по ее рукам, сливаясь в фигуру ворона. Птица грозно расправила крылья и вонзила когти в Русалку.
Тварь открыла рот от изумления и испуганно попятилась, пытаясь стряхнуть с себя призрачную птицу. Сверкая разъяренными глазами, демоница вновь повернулась к Мие.
– Довольно твоих фокусов!
Фиолетовые вихри закружились вокруг Мии, превращаясь в развевающийся плащ.
– Это не фокус.
Злобный оскал Русалки сменился мрачной ухмылкой.
– И это тоже.
Тишину мира грез разорвал мучительный крик Кая. Мию обдало холодом, когда она осознала свою ошибку; она увлеклась и потеряла счет времени.
– Нет, – выдохнула девушка, в панике она приросла к месту. Позабыв о Русалке, она закружилась, оглядывая болото. Ей нужно попасть к Серому Узлу. Но как?
Вокруг, утопая в мшистых заводях, простирались заросли кипарисов. Петляющие между ними тропки напоминали ту, что во сне привела ее к мертвому вязу. Однако она понятия не имела, в какую сторону надо идти.
– Ты опоздала, – промурлыкала Русалка.
Мия зажала в кулак висящий на шее камень сновидений.
– Игнорируй ее, – твердила она себе.
Гавран велел следовать за корнями. Присев на корточки, девушка сунула руку в воду и зарылась пальцами в склизкое дно. Отбросив в сторону страх перед стоящим за спиной монстром, она постаралась отключиться от окружающего мира, сосредоточиться на его ритмичной пульсации – медленной, слабой, угасающей… как след на розе, как печаль, поселившаяся в сердце Лом.
В переплетении корней Мия отыскала то, что нужно: жемчужные лепестки цветка и хрупкие корни Серого Узла.
Камень ожил под ее пальцами.
Он взял след.
Мия сорвалась с места, и Русалка тотчас бросилась следом, успев вырвать несколько прядей ее волос, которые превратились в переливающиеся перья и растворились в ладони.
Русалка провожала взглядом удаляющуюся фигуру Сновидицы, но Мия не рискнула оглянуться. Крепко сжав камень, она пробиралась через заросли кипарисов, голова кружилась от страха, а перед глазами так и стояли призраки прошлого. Боль пронзала каждую клеточку тела, стоило ей вспомнить жалобный крик Кая.
Она обещала вернуться вовремя. Он доверился ей, а Мия его подвела.
Затопленный лес расступился, и перед ней появилось черное озеро. Спотыкаясь, Мия вошла в его воды и пересекла вброд. Водоросли, цепляясь за ноги, тянули на дно, но девушка упорно шла вперед.
На горизонте, подобно мрачному обелиску, возник Серый Нарост. На протяжении всего пути девушка ждала, что Русалка вот-вот ее настигнет, однако островок оставался безмятежным. Выбравшись на сушу, Мия поспешила к дереву, кривые ветви которого нависали над ее головой.
В этот момент грань между миром снов и реальностью истончилась настолько, что Мия ощутила терзающий Кая ужас, клинком вонзившийся в ее сердце. Глаза заволокло слезами, она протянула руку и оперлась на ствол вяза, оцарапав ладонь об острую, как гравий, кору.
Мертвенная аура Серого Узла мрачно усмехнулась ей на прощание, шов между мирами разошелся, и Мия кувырком полетела к своему волку.
Глава 10
КАЙ
В тот момент, когда сознание Мии отправилось в мир грез, Кай почувствовал легкую щекотку под кожей. Ощущение, поначалу напоминающее покалывание на кончиках пальцев, постепенно подбиралось ближе к сердцу. Каждый крошечный укол нес в себе предзнаменование того, что его ждет. Если бы его кровь была песком в песочных часах, то тело стало бы ему помехой. Уход Мии из реальности обрывал все провода, подпитывающие его жизнью; какое-то время он еще существовал, а потом реальность, словно спохватившись, вносила корректировки в свой экзистенциальный алгоритм.
Каю не было места в этом мире.
Тело и душа были несовместимы с породившей их реальностью. Земля, служившая когда-то его домом, теперь его убивала. Без Мии, его опоры в этом мире, Кая разрывало на куски, атом за атомом. Его сводила с ума неизвестность, бесила невозможность взять происходящее с ним под контроль. Поэтому каждую каплю его силы воли и привязанности к Мие он направлял на то, чтобы смириться с положением дел, повторяя себе, что лучше так, чем быть одному.
Только это не сработало. Он больше не мог мириться с цепями.
Он верил, что Мия отыщет способ его освободить, но минуло уже три года, и девушка сдалась, так и оставив его запертым в позолоченной клетке. Она отправилась в мир грез, и в тот же миг позолота облупилась с прутьев его темницы, как слой дешевой краски.
Сердце Кая отчаянно колотилось, грудная клетка сжималась, словно в попытках замедлить его ритм. Парень съежился от страха, секунды тикали – буквально, – он слышал, как щелкают стрелки часов на прикроватной тумбе. Шестьдесят секунд, сто двадцать. Сто восемьдесят. Двести сорок. Черт, он сбился после трехсот.
Кай примостился рядом с Мией и откинулся на спинку кровати. Когда тупая боль в груди становилась невыносимой, он набирал полные легкие воздуха, задерживал дыхание до предела, а затем медленно выдыхал. Покалывание под кожей усилилось, становясь все болезненнее, словно сотни маленьких иголочек пронзали его плоть изнутри.
На память пришли его слова о том, что он чувствует себя привязанным. Но эти слова принадлежали не ему. Их посеяли в его подсознании, зарыли поглубже, и в один момент он изверг их обратно. Кай понятия не имел, как глубоко они пустили корни, но ему становилось дурно при мысли об этом. Нечто разрасталось внутри него, и оно питалось его страхами и разочарованием.
Слова, вылетевшие изо рта, принадлежали существу, которое напало на него в болоте и утащило под воду, едва не утопив.
Тогда ему удалось вырваться и выплыть, но легкие по-прежнему горели от нехватки кислорода. Мгновение спустя после того, как он выпалил ту демоническую муть о привязи, Кай заметил самодовольную ухмылку притаившегося в углу существа и почувствовал, как кровь стынет в жилах. Он непременно должен рассказать Мие правду, как только она вернется. Черт, хоть бы она поторопилась.
