Шёпот усилился, внимание всех было приковано к окнам кареты, но разглядеть ничего было нельзя. Тяжелые занавеси мешали увидеть даже тень девушки. Карета остановилась прямо напротив ворот дома.
Синьор Джакомо интуитивно отступил назад. Слуги моментально подбежали к дверцам кареты и открыли её.
Опираясь на руку помощника, из кареты вышла незнакомка.
Она была одета в длинное темное платье, которое не давало никакой возможности оценить её фигуру. Единственное, что можно было понять – девушка не отличается лишним весом. На её голову была наброшена накидка, большой чёрный капюшон скрывал ее волосы и лицо. Часть темного капюшона даже спадала на ее лоб, увидеть её лицо было практически невозможно. Только небольшое очертание губ проглядывалось мимолетом.
– Ничего не поймёшь, – процедил Алессандро.
Сильный порыв ветра подул прямо в её сторону.
Девушка попыталась схватиться за капюшон, но не успела, ветер снес его с головы и светлые серебристые волосы рассыпались прямо плечам. Они сверкали на солнце, как самое настоящее серебро. Алессандро никогда не видел такого чудесного оттенка волос. Самой большой редкостью были золотые волосы, их обладательница были невероятными счастливицами, и поэтому многие женщины просто старались высвечивать себе волосы на солнце, но такого оттенка он не видел никогда.
Тут его взгляд упал на её лицо. Светлая белая полупрозрачная кожа, с нежным розовым оттенком на щеках и при таком оттенке волос – черные ресницы и брови. Светлые полупрозрачные глаза… Какие они, голубые? Или, скорее синие, как море? Дочь Джакомо Пьетро была божественно красива, настолько красива, что он был готов моментально бросить всё и бежать туда, чтобы познакомиться с ней.
Эффект появления незнакомки была сногсшибательным. Все гости, которые до этого судачили языками, замолчали и восхищенно разглядывали её.
Надо попробовать как-то отменить его отказ, наверное отец девушки не будет возражать? Нужно срочно сказать отцу, что он передумал.
И тут его взгляд упал на человека, сидящего на коне, который точно также, как и он, не сводил глаз с незнакомки. Всадник с грубым, и можно было даже сказать жестоким лицом, неотрывно смотрел в ее сторону. Судя по его одежде, он принадлежал к знатному роду.
– Это ещё кто? – недовольно прошептал Алессандро.
– Валентино Конти, разве не слышал? Он здесь проездом, гостит у родственников.
– Нет, не слышал, – процедил Маллини.
Всадник его очень напрягал, в особенности его взгляд и скрытая угроза, исходящая от всего облика. Вот же, бесит…
Множество глаз было обращено в мою сторону, в них читалось восхищение, удивление, зависть. Когда мне помогли спрыгнуть с кареты на землю, я сразу поняла, что нахожусь в городе, по-настоящему древнем городе. Тут не было запаха смога, бензина, но отовсюду доносился аромат цветущих зарослей и плавящего тротуар солнца.
– Там, дома, вас будет ждать отец, не забудьте поприветствовать его так, как подобает дочери, – сказал мне перед приездом с заботой управляющий.
Я присмотрелась и увидела перед собой пожилого человека, с длинными седыми волосами до плеч. Несмотря на уже почтенный возраст, он выглядел внушительно и величественно. Этот явно мужчина привык управлять другими и был полон внутреннего достоинства. Я давно отвыкла от общения с мамой, а здесь у меня неожиданно появился отец, которого эта девушка никогда не знала…
На лице отца я увидела нарастающую улыбку, а в его глазах самую настоящую радость. Моя внешности здесь, по всей видимости, очень котируется, он получил именно ту дочь, которую надеялся увидеть. В яблочко, папа! Я подошла к нему и вежливо поклонилась:
– Здравствуйте, отец, очень рада с вами познакомиться. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете? – я помнила, что как-то так принято здороваться в фильмах, наверное, ему это понравится.
Мужчина улыбнулся и взял меня за руку. Его голос звучал уверенно и жёстко:
– Как хорошо, что ты приехала, пойдём поскорее домой!
За спиной раздались восторженные возгласы, кто-то шумел, кричал и желал мне удачи. Но я уже не оборачивалась, мне предстояло очень важное знакомство. С его помощью мне придется также разведать обстановку, в которой оказалась и узнать, чего от меня хотят.
Дом был большой и гулкий, из множества окон лился солнечный свет и заполнял комнаты бликами. В доме пахло вином, сыром, апельсинами, какими-то сладостями. Эти вкусные, невероятно приятные запахи выныривали из разных углов и мучили мой бедный желудок.
Заметив, что я глазею по сторонам и с жадностью реагирую на запахи, доносящиеся с кухни, отец улыбнулся:
– Ты, наверное, голодна?
– Смертельно хочу есть.
– Конечно, пойдем в столовую и поговорим.
Катерина куда-то понесла мои вещи, я только успела заметить, что лестница вела наверх, наверное там моя комната. Но отец провожал меня вниз, мы пошли на сторону вкусных запахов и оказались в большой комнате, посреди которой стоял массивный дубовый стол овальной формы. Вокруг него расположены ряды стульев, видимо, любой желающий, кого он хотел пригласить, мог на них присесть.
Он опустился на красивое резное кресло и жестом пригласил меня сесть рядом с ним.
Тут же моментально появилась кухарка:
– Синьор Джакомо, что вы хотите?
– Принеси всё, что приготовлено сегодня… Что там? Мясо, пироги, всё неси…
Мясо, пироги… Я от таких вещей скоро расползусь, я себя прекрасно знаю. Стоит немного расслабиться и начинаю набирать лишние килограммы. Поэтому надо обязательно держать себя в руках.
Скоро все блюда были выставлены на стол, служанка налила вино, и отец произнес приветственный тост:
– Наконец-то, ты здесь. Я не люблю просить прощения, но в данном случае, всё-таки должен. Прости меня, что не связался с тобой раньше и не привозил тебе сюда. Наверное Альберто объяснил, что было этому причиной. Давай начнём сейчас всё сначала. Ты моя единственная надежда, и очень мне нужна.
Глядя на отца, я поняла, что мне стало его даже немного жалко. Всё же он жил по правилам, как полагалось в том обществе, но практически потерял свою дочь и смысл жизни. Может быть. он сможет наполнить смыслом мою жизнь?
– Хорошо, папа. Я тоже этого хочу. В моей жизни было так мало приятного, что я надеюсь, сейчас это ворвётся в неё.
– Обязательно, ты все наверстаешь.
Я немного пригубила вино и набросилась на еду. Мясо была прекрасное, а какой ароматный и душистый хлеб! В какой-то момент, я себя всё-таки остановила, притормозив аппетит.
– Ты уже наелась? – удивлённо спросил отец.
– Да, я обычно не очень много ем, – слукавила я.
– Вот и хорошо, – в его тоне появились более жёсткие нотки.
В дверь то и дело заглядывали служанки и слуги, то одно лицо, то другое. Все они с восхищением переговаривались, видимо, обсуждая меня.
