– Да, чувствую.
– Не беспокойся, ты ещё не проснулась. Постепенно научишься любить.
Пока моё умение любить ни к чему хорошему меня не привело…
– Но, Бланка, неужели ты совсем ничего ко мне не чувствуешь? Физическое влечение, оно есть, я ощущаю это по жару, исходящему от тебя, по твоим горящие глазам и пылающим щекам, но чувства? Что ты, вообще, обо мне думаешь?
– Не обольщайся, пока ты для меня просто друг, да и другом я тебя могу называть только потому, что выручил. Не всякий согласится на такое испытание, любой испугается и предпочтет держаться в стороне. Где мой, почти официальный жених? Притих, я и не слышу о нем ничего с тех пор, как Валентино сделал предложение.
Мы ехали долго, за окном сменяли друг друга городские строения, пока они постепенное не начали редеть. Я не могла высунуться из кареты. чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание. Приходилось смотреть через слегка приоткрытую занавесь.
– Мы остановимся в имении моего друга.
– Он не расскажет родителям?
– Нет, что ты, зачем? Он знает, что я без тебя не смогу.
– Послушай, Алессандро, надеюсь, ты не приготовил нам одну спальню? Ты должен понимать, что наша сегодняшняя свадьба, это просто вынужденная необходимость.
Алессандро был оскорблен:
– Что ещё за необходимость? Сегодня мы с тобой станем мужем и женой. Почему это я, как твой муж, должен спать где-то еще?
– Я пока не готова к близости с тобой.
– Все молодые девушки так говорят, тем более, девственницы Ты просто не знаешь, о чем идет речь. Тебе понравится и ты сама не захочешь выходить из нашей спальни.
Похоже, отвязаться от него не получится, он воспринимает сегодняшнюю ночь, как вознаграждение за спасение. Лучше ничего не загадывать. Если я не захочу близости, то ее, уж точно, не будет, что бы там не говорил так называемый муж.
Только вечером мы подъехали какому-то месту. Все чернеющих очертаниях деревьев, я разглядела небольшую церквушку, она выглядела полузаброшенной.
– Неужели, это действующая церковь?
– Конечно, нас должны ждать.
Действительно, заслышав стук колёс нашей кареты, из пристройки к церкви кто-то вышел и осветил нам дорогу факелом:
– Вы синьор Алессандро?
– Да, всё будет так, как договаривались?
– После оплаты, конечно.
Алессандро бросил кошелёк в руки встречающему и помог мне спуститься. Я спрыгнула буквально в расставленные, как сети, объятия. Казалось, его уже не смущали даже люди, которые за нами наблюдали. Он двигался навстречу своим желаниям.
– Наконец-то, ты станешь моей, – прошептал он мне на ухо.
Вот уж, не ожидала, что могу таким образом получить себе мужа. Сколько лет я прожила, сколько встречалась, никто ещё не делал мне такого поспешного и страстного предложения. Обычно это звучало, как фразочка с намеком на встречи. Поживём друг с другом, поспим друг с другом… И, в итоге, всё это надоедает, приедается, и мы разбегаемся. Здесь, такое ощущение сложилось, что чувства были совершенно иными, свежими и искренними, во всяком случае, со стороны Алессандро. Я не могла не вспомнить Валентино, он тоже сделал мне предложение, только в своей манере. Как хорошо, что он обломается со своими желаниями.
Мы вошли в маленькую церквушку, теплая ночь накрывала нас таинственными звуками. Пели цикады, шелестели ветви деревьев, вдали плакала ночная птица. Священник нас уже ждал.
Во время обряда Алессандро не сводил с меня глаз, словно я могу в любой момент убежать, испариться, исчезнуть. Наверное, подспудно он чувствовал, что я еще не совсем готова к этому браку, но бежать я не собиралась, некуда.
В слабом свете свечей эта свадьба выглядела зловещей, может быть, это мои нервы рисовали пугающие картины, а может огоньки пламени в глазах жениха.
– Согласны ли вы стать мужем и женой?
Священник смотрел на нас в ожидании ответа.
– Да, согласен, – ответить Алессандро.
Я старалась не думать и тоже ответила:
– Да, согласна.
До самого конца я не понимала, что это уже настоящий брак. У меня никогда не было свадьбы раньше, поэтому я хотела оценить важность и значимость этого момента. Мне всегда казалось, что брак должен быть только по любви, никак иначе. А сейчас я выхожу замуж по-настоящему, только не люблю… Он мне просто нравится, но даже сейчас я понимаю, что мы слишком разные.
Всё. С этого момента нас объявили мужем и женой.
Алессандро сиял от радости. Его глаза светились, и я сама чувствовала, что его аж распирает от гордости.
– Теперь, ты моя. Никому не отдам, пусть только попробуют тебя отобрать, ни у кого не получится.
Какой герой. Во всяком случае, я выбрала правильное время, остается еще достаточно до возвращения Валентино. А вот когда он приедет, надо как-то решать вопрос с сумкой. Может быть, сам ее отдаст? Смысла держать такую вещь у себя больше нет, меня он не удержал.
– Я хочу тебя пригласить, сразу пойти отдыхать… Расслабишься, а то, что-то мне не очень нравится твоё лицо. Почему ты такая грустная? Неужели не рада?
Глядя на его сияющую счастьем физиономию, даже не хотелось влезать со своими сомнениями.
– Просто я волнуюсь. Да, ты прав, отметим наш брак? Надеюсь, отец не будет сильно возмущаться.
– Конечно, он во всем разберется, уверен в этом, – он старался меня приободрить, и на том спасибо.
Ни знакомых, ни друзей, никого кругом. Мы вышли на улицу и оказались в каком-то провинциальном захолустье. Света не было, местное население спало, ничего не видно, ни слабейшего огонечка.
– Что за страшное место?
– Не бойся, я знаю, куда идти. Здесь рядом дом, в котором для нас всё приготовили. Сейчас возьмем огонь и быстро туда дотопаем. Даже хорошо, что никого нет, а то бы глазели на нас.
Мне оставалось только довериться ему. И правда, через несколько поворотов по тёмным улицам, мы оказались около достаточно большого дома. Темные окна пугающе смотрели на непрошенных гостей черными дырами. Но тут я заметила слабое подобие света наверху. Наверное, горели свечи, но занавеси скрадывали их сияние.
– Заходи. Служанка, наверное, набрала тебе ванну.
Я удивлённо вкинула глаза. Это что ещё за ванну? Нет, я конечно хотела помыться, но намёк на ванну означал ожидание брачной ночи.
– Ты же хотел, чтобы я отдохнула?
– С этого и начнём, обязательно.
Что-то я все больше подозреваю не совсем спокойный отдых…
Мы вошли в дом и поднялись на верхний этаж. Везде горели свечи, но никого из слуг не наблюдалось. К нашему приезду явно приготовились. Кровать была аккуратно застелена, на столике ожидала легкая закуска, обо всем позаботились невидимые тени перед тем, как мы оказались в доме.
