Он видел красивые дворцы, на которых висели каменные статуи, и какие-то важные птицы прогуливались по башням. Моран чувствовал, что его тянет именно туда. Но, когда он пытался ухватиться или зацепиться за карниз, у него ничего не получалось.
А потом него началась страшная боль, сильная и невероятно обжигающая. Она охватывала все его существо, особенно голову и место, где чертов лекарь что-то вытягивал. Или втягивал? Там, вдоль позвоночника распространялась огненная волна боли.
С наступлением дня боль не прекратилась, а его состояние стало только хуже. Моран уже не шевелился, лишь лежал, уткнувшись в пол и уныло смотрел перед собой.
Странный старикашка, который зашел его проведать, был шокирован:
– Я не думал, что его состояние будет настолько тяжелым.
– Но обычно эксперименты с заменой энергии давали хорошие результаты. Мы даже не провели все манипуляции. Что за ерунда? – недоумевал Келан.
«Показал бы я тебе сейчас эксперимент!» – мысленно разозлился пленник.
– Дома я проводил опыты на насекомых, там хорошая массовка, у них был правильный результат, – продолжал удивляться Келан.
– Но сейчас пустоты в его поле были настолько обширны, что внедрение любой вспомогательной энергии моментально проникло внутрь… Опять неудача, да, Келан?
Ученик был расстроен:
– Мне нужен был источник энергии, и я не мог забрать ее у живого существа, поэтому воспользовался яйцом птицы кауф. В нем достаточно сил для такой маленькой попытки.
Сах поднял указательный палец вверх:
– Обрати внимание, даже внедрение энергии яйца не пошло впрок без любви. То, что происходит с этим Мораном, напоминает вторжение, атаку, с которой он не может справиться. Вопрос времени, хорошо, что ты не пострадал.
Сах печально посмотрел на обессиленного человека, лежащего перед ним:
– Фактически вопрос стоит так… Оставляем умирать здесь или отправляем на любую из встречных планет?
Все на короткое время замолчали, осознавая, что своими усилиями лишь причинили вред.
– Ничего нельзя изменить? Может, очистить его? – предложил Келан учителю.
– Очистить? Ты в своём уме? Это было не лечение, а попытка внедрения.
– Что же делать?
– Просто оставить его здесь. Не вмешиваться, а дальше, пусть будет, как решит судьба…
Значит, все, что мне осталось, это спокойная и размеренная жизнь? Это тоже неплохо, но я заглянула в мир, который был настолько необычен, что навсегда оставил след в моем сердце. Почему у других есть возможность принадлежать к нему только по праву рождения?
Стоя перед большим иллюминатором и размышляя о будущем, я заметила невзрачный серый вход. Если бы я не рассматривала стены пристально, то просто не обратила бы на него внимания.
Что там?
Заинтересовавшись, я быстро подошла к этому мрачному закоулку. Было тихо. Интересно, может это та самая комната, где они меня спасли? Осталась ли там какая-нибудь аппаратура или что-то подобное?
Я заглянула внутрь. Там было мрачно и пусто. На полу темнел чей-то силуэт.
Кто это?
Я подошла немного ближе и отшатнулась.
Тот самый человек, которого забрали с рудников вместе со мной, как его звали? Мысли бешено кружились. Моран, это Моран. Они говорили, что он преступник и нужен им для эксперимента, еще один шаг к моему спасению…
Почему же я жива и здорова, а он лежит тут один, в таком состоянии?
Я немедленно подбежала к Келану:
– Моран, как он? Ему станет лучше? Как он себя чувствует?
Тот отпрянул, не ожидая подобных вопросов:
– К сожалению, не можем тебя порадовать, все очень плохо, – озабоченно сказал Келан.
Я стояла, как вкопанная?
– Плохо? Это из-за меня? Зачем вы это с ним сделали? Если бы не трогали его, он бы не пострадал… Помогите!
Келан покачал головой:
– К сожалению, не можем. Было всего три операции замещения. Первый подопытный уже погиб, вторая – ты. Спасена благодаря кристаллу и его любви. Третий – Моран, получил внедрение не от кристалла, а от энергии яйца птицы кауф. Чуждая энергия не прижилась, он обречен.
– Но вы же лечите, латаете энергетические пробоины, мне сам лекарь Сах сказал, – мой голос задрожал.
– Одно дело – лечение с намерением любви, но другое – вживление чуждой энергии.
– Значит, он просто так умрет?
Ответа не последовало, и я все поняла без слов. На душе было тяжело и гадко, словно сама его бросила умирать в том сером отсеке. Не желая, чтобы они видели мои слезы, я быстро убежала к себе.
Келан попытался броситься за мной, но Сах его остановил:
– Не трогай её, пусть идёт и успокаивается.
– Но почему такая бурная реакция? Он ей никто, – удивленно спросил Келан.
– Это её особенность, человек не отсюда, да ещё и пережитки прошлого. Со временем она многое поймёт, смирится и изменится.
Я сидела в иллюзорной комнате и захлебывалась слезами. Для чего я здесь? Просто очередной опыт в их бесконечной череде попыток. По их мнению, нужно смириться и ориентироваться на здравый смысл? Но у меня свои представления о правильных поступках.
Мне жалко Морана. Только сейчас я себе призналась, что на самом деле, я его очень жалею. Какой была его жизнь, что с ним произошло? Я помнила обследование, его мать умерла… Может быть, окажись я на его месте, тоже бы озлобилась?
Вытерев последние слезы, подумала о том, что можно сделать. А если попробовать его вытащить оттуда? Ни Келан, ни Сах не могут помочь, они рассматривают этого человека, как пройденный этап на пути к своим достижениям.
Может, он справится, если хотя бы посидеть с ним рядом? Это самое маленькое, что я могу для него сделать. Представляю, каково ему там, брошенному всеми… Наверное также, как и мне было на Срединной зоне.
Я тихо вышла из комнаты и направилась в его отсек. Келан меня окликнул:
– Зачем ты туда идешь?
– Я просто хочу поступить по-человечески и побыть с ним рядом. Это не запрещено?
Лекарь пожал плечами:
– Нет, конечно, но смысла в этом я не вижу.
– А я нахожу смысл.
Внутри отсека было мрачно и пусто. Я прислушалась, оттуда доносились тихие стоны. Моран еще жив.
Я вошла в комнату.
– Моран, – позвала я его.
Но стоны не прекратились, он явно не слышал моего голоса, не реагировал ни на что. Ему срочно нужна была помощь.
Я подняла глаза на чёрное пространство, усыпанное мириадами созвездий. Неужели только лекари саби могут устанавливать правила?
